Оператор лифта, телефонист, водонос, фонарщик, кассир, кондуктор, дизайнер, водитель, а теперь — художник, поэт, музыкант.
Дискуссионный вопрос, может ли ИИ заменить творца, не имея опыта истинных переживаний, или хотя бы войти в синтез с ним, не подлежит объективному резюмированию, однако адепты, развивая эту теорию, начинают играть в «большое и великое» — в результате появляются такие несуразные вещи, как Манифест AI Авангардизма, опубликованный в телеграм-канале господина Шоненкова, разработчика модели искусственного интеллекта ruDALL-E.
Именуя себя учёным, художником и авангардом, Шоненков в свойственной для современности толерантной манере инъектирует креативные возможности ИИ в существующий устойчивый творческий уклад, не разрушая привычный порядок вещей.
В чём же проблема?
Манифестация творчества — средство изначально ограниченного поражения, способное разжечь культурную революцию и повлечь необратимые изменения.
Манифесты добивали коллапсирующее и предзнаменовали великое.
Вот, прежде была традиция — затем пришли футуристы и дали «пощёчину общественному вкусу», сбросив классиков с парохода современности. Пришли кубисты и учинили бунт. Пришли супрематисты и стали танцевать на костях академиков.
Всем этим Максимам Горьким, Куприным, Блокам, Сологубам, Аверченко, Чёрным, Кузминым, Буниным и проч. и проч. — нужна лишь дача на реке. С высоты небоскрёбов мы взираем на их ничтожество!
Похожим образом Климин в манифесте русского хтонизма шпигует современную «тусовку» творческих деятелей:
...они отдали свое слово политическим пустомелям, генераторам бессмысленных текстов и «гениям» всех мастей.
Манифест — это протест. Это убийственный крик. Манифест пишется кипящей кровью художника.
Манифест не терпит какой-либо лабильности, уклонов и допущений. Он аксиомальный, твёрдый, жестокий, он единственный в собственных началах, он — опора для остального бытия.
Декламируя принципы AI Авангардизма, Шоненков, автор манифеста — по определению основополагающего, провозглашающего, разрушающего, революционного документа — в постскриптуме задаётся вопросом, есть ли манифест у западных коллег, а затем уже популярным языком оправдывается перед читателями за непонятность, дескать, манифесты — они такие и есть, посмотрите, вот, на другие, — но не критикует, а оглядывается на них как на принятый стандарт.
Оттого манифест сюрреалистичен и противоречив, ведь наличием он высмеивает и обесценивает сам себя. В голосе AI авангардистов нет осознания творческого процесса, нет осмысления пути, нет его «как». Есть только позорное для искусства желание манифестировать.
Автор не горит идеей AI Авангардизма, он горит идеей создания манифеста.
Тезисы, отличающиеся плюралистической аккуратностью, демонстрируют слабость идеи самоназванных «учёных, художников и авангардистов». Дальнейшая интеграция искусственного интеллекта в творческую среду, хоть и является возможным путём развития, не способна создать революцию в культурном пространстве на текущем этапе становления — а потому манифестация здесь неуместна.
Так, современные зрители могут наблюдать, как бессодержательность искусственного интеллекта на пике торжества формы пускает корни в своих создателей.
Василий Исаков
