В прокат выходит мелодрама Ангелины Никоновой «Кто-нибудь видел мою девчонку?» по мотивам лирических мемуаров Карины Добротворской, театроведа, ныне — одного из высших функционеров Conde Nast International. На кинофестивале в Сочи фильм вызвал беспрецедентное неприятие критиков, увидевших в нем опошление памяти выдающегося коллеги Сергея Добротворского, экс-мужа Карины, выведенного под псевдонимом Сергей Добровольский (Александр Горчилин). Другой герой этого фильма — и по совместительству автор этого текста — имеет больше, чем кто бы то ни было, прав защищать Сергея Добротворского от «очернителей», но ему почему-то совершенно не хочется этого делать
Ну да, в действительности все было совсем не так или не совсем так. А о том, как было на самом деле,— да и то отчасти — знают считаные люди, включая Карину, названную в фильме Кирой (Анна Чиповская в юности, Виктория Исакова в зрелости), и меня. На протяжении 13 лет, с октября 1984-го, когда Добротворский вернулся из армии и сколотил удивительный подпольный «Театр на подоконнике», до его гибели, по распространенной версии, от героина в августе 1997-го, после расставания с женой, я видел его сначала ежедневно, потом — еженедельно, потом — реже.
Скажем так: мое видение героев этой истории несколько другое, чем у авторов фильма. Наверное, я предпочел бы развесистую клюкву о перестроечной богеме, чем попытку совместить каноны мелодрамы с реалиями. Но все это не имеет ровным счетом никакого значения. История реальной любви и смерти сначала преломилась в книге Карины, потом — еще раз — в фильме, оставившем от книги пунктирную фабулу. А тому, что путать кино и реальность — даже если вы сами к этой реальности причастны — не следует никогда, учат на первом курсе киноведческого факультета.
Единственная личная претензия заключается в том, что я сам на экране расщепился на двух кудрявых персонажей (Алексей Золотовицкий, Василий Буткевич), и оба они похожи не столько на меня, двухметрового, еще худого и длинноволосого, а на моего коллегу, ныне главного редактора «Искусства кино» Антона Долина. Зато я рад, что в фильме упоминается, что условный «я» и Сергей — «ученики Якова Борисовича». Реального Якова Борисовича Иоскевича (1926–2020), замечательного киноведа и беззаботного ветерана, научившего не одно поколение знать и любить Годара и прочую новую волну.
Любые претензии имели бы смысл, если бы Ангелина Никонова снимала байопик о кинокритике Добротворском и его жене Карине. Но на такое жанровое извращение, как фильм о критике, решился за всю историю кино один лишь Григорий Козинцев: «Белинский» 1951 года — едва ли не худший фильм в фильмографии мастера. «Кто-нибудь видел мою девчонку?» — никак не байопик, а мелодрама, основанная на действительно трагическом материале: так ведь кино вечно превращает трагедию в мелодраму. В истории реальных прототипов была и безумная любовь, и синефилия как фон этой любви (да-да, совсем как в «Мечтателях» Бернардо Бертолуччи). И ленинградский угар смутного конца 1980-х, и пропасть середины 1990-х, через которую кто-то, как Кира-Карина, перескочил, а кто-то, как Добровольский-Добротворский, не смог и рухнул в нее. А выжившим остается только вспоминать о былом или тщетно искать аватары былой любви, как Кира ищет, да не находит двойника Сергея в новом, покорном любовнике Сергее-2 (Юрий Борисов).
Радоваться надо, гордиться, что наш нехитрый быт и головокружительные амбиции переломных времен стали материалом для фильма, независимо от того, удался он или нет. Значит, были в этом быту и в этих амбициях какие-то, условно говоря, «голливудские», жанровые смыслы. И, между прочим, «Кто-нибудь видел мою девчонку?» — первая в современной России фильма, герои которой не эффективные менеджеры, скучающие домохозяйки, бандиты или содержанки. Герои, извините за выражение, интеллигенты. А о них, как, впрочем, и о рабочих с колхозниками, не снимали со времен перестройки. Никонова — не поэт советской интеллигенции Илья Авербах, но выход за пределы порочного круга персонажей и тем — это уже немало.
Чего не хватает в фильме — не с точки зрения «достоверности», а в жанровой системе координат? В экранном Ленинграде, даже если дело происходит летом, холодно и пустынно. Александру Горчилину не хватает харизмы кумира, способного с первого взгляда влюбить в себя любого, кто попадался ему на жизненном пути: а прототип его Сергея влюблял в себя с первого взгляда. Анна Чиповская очень хороша в амплуа романтической девчонки, но решительно непонятно, как такая девчонка не загнулась под колесом времени, а перевоплотилась в холодную, тоскующую стерву, сыгранную Викторией Исаковой. Короче говоря, не хватает огня, огня. Того самого огня — интеллектуального, сексуального, психоделического,— который «маленькие солдаты» из тусовок 1980-х призывали себе на голову, забыв, «что они бумажные». Но, в конце концов, такого огня кинопленка просто не выдержит.
Михаил Трофименков
