Парадокс: все, кто приходят сюда учиться, больше всего хотят, чтобы полученные знания никогда не пригодились. Потому что место это называется Учебно-методический центр Московской службы спасения, а учат здесь спасать здоровье и жизни людей в критических ситуациях.
Дипломы для нянь и бабушек
Слушатели курсов — люди без предрассудков, не верящие в приметы и не надеющиеся на русское авось. Ведь первая мысль, когда приходишь сюда: а может, не стоит кликать беду и изучать план реанимации утопленника, когда впереди маячат отпуск и море?
— К счастью, с нашими близкими подобные ситуации происходят не так уж часто, а вот помочь случайному прохожему на улице или попутчику в самолете вы сможете, — отвечает замначальника центра Елена Шалимова. — Поэтому к нам приходят неравнодушные люди, которые не могут пройти мимо чужой беды, и хотят знать, как поступать в экстренной ситуации. Ведь если человек готов применить свои знания, случай обязательно представится. А если ты не хочешь увидеть беду, так ты мимо пройдешь и не увидишь.
— Родители вам рассказывают, что их сподвигло прийти на курсы первой помощи детям?
— У кого-то ребенок с лестницы упал, или у молодых родителей уже были ситуации, когда они растерялись, и теперь хотят этого избежать. Иногда к нам отправляют бабушек или нянь. Часть слушателей — это преподаватели школ, детских учреждений. Все занятия у нас ведут врачи. В среднем в курсе половина часов теории, половина — практики. Детский курс рассчитан на 16 часов, стандартный базовый — на 18.
— По окончании курса слушатели получают какой-то документ?
— Свидетельство о прослушивании курса по оказанию первой помощи. Но обольщаться не нужно: при таком количестве часов это свидетельство ни к чему вас не обязывает и дополнительных прав не дает. Курсы длительностью до 72 часов не сопровождаются итоговой аттестацией и присвоением квалификации. Всем нашим слушателям я говорю: мы не волшебники, устойчивого навыка после курсов у вас не будет. У нас классическая схема обучения: рассказ—показ—тренировка. Если кому-то не хватило часов для практики, есть дополнительный курс — тренинги и закрепление практических навыков, где слушатели решают только ситуационные задачи, на которых они учатся применять полученные знания: строят логические цепочки, что надо делать в том или ином случае.
Экстрим во сне и наяву
Помимо курсов первой помощи, в УМЦ существует юношеский центр — для подростков от 14 до 17 лет, а также такое серьезное направление, как обучение спасателей и резервистов. Теоретически доброволец-резервист — кандидат в профессиональные спасатели. Однако в Москве штат таких специалистов полностью укомплектован, и резервисты довольствуются разовыми дежурствами для поддержания формы.
Справка “РД”: Московская служба спасения создана в 1997 году. Первыми слушателями курсов УМЦ были спасатели и резервисты МСС, работающие безвозмездно во время ЧП в столице. С 2005 года в центре началась подготовка всех желающих по программе “Оказание первой помощи”. За это время обучение прошли около 3000 человек.
Кто идет в резервисты? Обычные люди, чьи специальности в другой, нормальной жизни никак не предполагают геройских оттенков. Вот по коридору идет яркая девушка с татуировкой на плече. Это Маша Пристанская — стажер адвоката, окончила юрфак педагогического вуза. Говорит, что страшные ситуации, которые отрабатывали в группе на прошлой неделе, теперь снятся ей ночами. А этот улыбчивый парень — Антон Трутце, программист. Признается, что пойти в резервисты его сподвиг пример знакомой девушки из Екатеринбурга: “Она в два раза меньше меня, а работает в местной службе спасения. Почему я не могу делать то же самое?” Еще Антон шутит, что на курсах он понял самое главное: в случае чего — первым делом надо звонить “01”, “02” и “03”.
За соседними партами сидят экономист, отставной офицер, руководитель автосервиса — он же альпинист и будущий инструктор в горном клубе. Кстати, про альпинистов.
— У нас здесь работает врач, который 9 раз пытался покорить Эльбрус, и только на 10-й дошел до вершины, — рассказывает Елена Шалимова. — Каждый раз ему приходилось останавливаться, спасать кого-то из альпинистов и спускать вниз.
Сгоревшие в солярии
К семи вечера в УМЦ подтягивается народ. В небольшой полуподвальной аудитории — анатомические плакаты и носилки по углам. Занятие ведет Евгений Архипов — заведующий реанимационным отделением ожогового центра 36-й больницы. Опытен, точен и лаконичен в разговоре.
— Наверное, кто-то чего-то слышал и знает об ожогах, но на деле даже люди с медицинским образованием делают многие вещи неправильно, — начинает реаниматор. — Считается, что есть 5 степеней ожогов. 1-я степень — покраснение кожных покровов после температурного или ультрафиолетового воздействия. По весне в соляриях нередко случаются ожоги до 100%, отчего люди попадают в реанимацию. Недавно у нас была жертва из Турции — поспала на пляже. Когда поступала в отделение — вид у нее был страшный: глаз нет, все опухло...
Разобравшись со степенями, учимся определять площадь поражения кожи. Это можно сделать по “правилу ладони”: за 1% площади тела берется ладонь (каждому человеку проценты высчитывают, исходя из его ладони). Другой способ — “правило девяток”, когда голова и каждая рука оцениваются в 9% площади, ноги, грудная клетка и спина — по 18%. Итого получается 99%. Где потерялся последний процент? Его отдают промежности. Шутки в сторону: к сожалению, именно туда пациенты ожогового центра любят проливать горячий чай или кофе.
Но это все теория. А самое главное — первая помощь. Итак, шаг 1-й: подставляем пострадавшее место под холодную проточную воду на 10—15 минут. Даже в сравнении со льдом и аптечными спецсредствами наилучшим вариантом остается все-таки вода. При своевременной помощи степень ожога можно даже уменьшить.
Шаг 2-й: кладем на рану стерильные салфетки и забинтовываем. Можно использовать атравматический материал — крупную синтетическую марлю с пропиткой. А вот мазать поврежденную кожу ничем не нужно: в сухой ране не размножаются бактерии. Хорошо, если под рукой есть обезболивающее и антигистаминное средство. И — в ближайшую больницу или травмпункт, где ситуацию уже будет контролировать врач.
— Евгений Николаевич, а можно поподробнее про солнечные ожоги: лето все-таки наступает.
— Лучше всего ожоги предотвратить, а не лечить, поэтому не забывайте о солнцезащитных кремах. Обращайте внимание на свои родимые пятна, родинки и бородавки: им солнце крайне неполезно. Если все же вы не убереглись от ультрафиолета, опускайтесь в ванную и поливайтесь холодной водой — только не простудитесь. Если пострадал ребенок, также подержите его под прохладной водой и смажьте бальзамом от ожогов, чтобы успокоить кожу. Берегите от солнца глаза, не покупайте дешевые солнцезащитные очки. Что касается народных средств вроде кефира или сметаны, я бы посоветовал все же принимать их внутрь, а не втирать в тело. И уж, конечно, никакого масла на кожу — добьетесь обратного эффекта.
Наконец с ожогами покончено. Курсанты потянулись на перерыв — покурить-поговорить. А мне подумалось, что такие занятия стоило бы сделать обязательными для всех — например, в школах.
— Пробовали. Только пока человек не столкнется с опасностью лично, ему все это неинтересно, — развеивает мои иллюзии Евгений Николаевич. — Когда-то я преподавал молодым солдатам. Интереса у них не было никакого. Но зато те бойцы, кто уже повоевал в "горячих точках "и почувствовал запах пороха и опасность — как внимательно слушали!
Время было уже позднее, и слушать следующую тему — “Типы утоплений” — я не стала. Может, зря? Вдруг, не дай бог, когда-нибудь пригодится?
материал: Мария Москвичева
