| Кыргыз на языке |
Все началось в 1989-м. Эстония потребовала у РСФСР писать Таллин с двойным "н". Она требовала кое-что еще — независимости, например, — но перестройка пока не раскачалась до такой степени. Независимости Горбачев прибалтам не дал. А вот двойное "н" — дело другое. Увидев в "Правде" название своей столицы на родной лад, эстонцы, конечно же, откажутся от вздорных планов побега из СССР...
Как бы не так. Через два года Прибалтику не удержали ни ОМОНом, ни танками, ни тем более "Таллинном". Но дурной пример оказался заразителен. Другие республики тоже захотели уесть Россию.
Почему наши СМИ безропотно согласились коверкать родной язык — не совсем понятно. Якобы была в свое время некая "директива ТАСС". Хотя при чем здесь ТАСС? Вопросы языка, при всем уважении к ведущему нашему информагентству, не в его компетенции.
Как бы то ни было, а Башкортостаны и Кыргызстаны пошли косяком. Татария — и та стала Татарстаном. (Этого ей не хватило, и в 94-м году тамошнее руководство выразило России официальный протест в связи с недостаточно ревностным соблюдением нами норм татарского языка.)
Случай в истории человечества беспримерный. Ни одну страну, кроме составляющих б. СССР, никогда не волновало, как на иноземных языках называется она, ее граждане, ее города и веси. Мы враждовали с Западом, с Америкой, с Англией, — но они не требовали от нас писать и произносить "Ландон" и "Ню Йок", "Ингланд" и "Юнайтед Стейтс". Политбюро, в свою очередь, не протестовало по поводу "Москоу" и "Раши".
Стоит ли говорить о том, что Россия никогда не выдвигала подобных требований и к бывшим "младшим братьям". (А выдвинула бы — какой шум бы поднялся по поводу "языковой экспансии"! Какой аргумент для скорейшего вступления притесняемых республик в НАТО!)
Политика подминает под себя русский язык не в первый раз. В 20-х годах, изничтожая букву "ять" и обращение "господин", — боролись с пережитками капитализма. Сейчас — с "имперским мышлением русских".
Повезло еще, что самых воинственных любителей независимости от России (но не от русских денег) пока вопросы лингвистики не очень занимают. Видать, стреляют там слишком громко, чтобы расслышать нюансы произношения. Мы читаем и слышим: "Грузия враждует с Абхазией". Ни то, ни другое государство не требует, чтобы эта фраза выглядела так: "Сакартвело враждует с Апсны". А ведь могли бы объединиться — на почве филологической борьбы с Россией, этой империей зла.
Когда мы говорим о недостаточно последовательном отстаивании интересов России на международной арене, то имеем в виду прежде всего вопросы политики, экономики... Но, принося на алтарь "дружбы народов" даже русский язык, — можно ли сберечь что-то еще?
Это не только вопрос патриотизма и, скажем, необходимости коверкать слова, подлаживаясь к чуждой артикуляции. Это и лишние затраты на переиздание карт, атласов, путеводителей... А главное — беспардонное обращение с языком разрушает его.
"Великий и могучий"? Все стерпит? Наша армия тоже была, как известно, "несокрушимая и легендарная".
Самое странное в этом — уверенность, что родным языком можно распоряжаться как угодно. Точнее, как удобно. Может, причина в том, что язык существует как бы сам по себе, принадлежит не определенному ведомству, а народу. Что у нас происходило и происходит с бывшей "общенародной собственностью" — объяснять не нужно.
Тем не менее есть нормативная инстанция. Это, разумеется, не ТАСС и не Кабинет министров, а Институт русского языка РАН. Его ученые никогда не давали санкции на Кыргызстаны, Тошкенты и Алматы. Конечно, мнение каких-то книжных червей, которым и зарплату толком не платят, никого не интересует...
А между тем вернуть все на круги своя — в прямом смысле ничего не стоит. Это можно сделать в разгар любого кризиса.
Реформы Теодора Рузвельта, говорят, начались с массового опроса американцев: "Как считаете, мы — великий народ?". Американцы ответили: "Да". И начали трудную, кропотливую работу по восстановлению страны.
Версия романтическая. Но что-то в этом есть.
Поэтому такая мелочь, как возвращение на страницы российских газет "Таллина" — с одним "н", — радует.
P.S. Прибалтийский маразм разворачивался у меня на глазах. В 89-90-м году сменили все таблички на Таллинской улице, что расположена в моем районе. За один день она стала Таллиннской. И вот пару лет назад те вывески оторвали и прикрутили новые - хорошо забытые старые. Улица снова стала Таллинской. Очень наглядная иллюстрация служения орфографии политике, не правда ли? - Ю.П.
P.P.S. А в юмористической печати Харькова почти одновременно с появлением ТаллиННа появился ТТаллинн... - Сэм.
Опубликовано
23.10.2004
