Фильм—призер Венецианского фестиваля «Офицер и шпион» Романа Полански, обгоняемый волной ненависти к режиссеру, добрался до российского проката.
Актуальной не только потому, что сфабрикованное дело офицера-еврея, обвиненного в шпионаже на Германию, вобрало в себя токсины Европы кануна мировых войн, показало, как тонок культурный слой, скрывающий националиста и антисемита. Но и потому, что в этой истории с невиданной ранее силой проявилось «общественное мнение» — причем как самым благородным образом, так и самым подлым. И надо обладать гениальностью Полански, чтобы снять фильм, который не одним своим содержанием, но и своей судьбой подтверждает актуальность этого тезиса. Объектом травли стал не только режиссер, но и Венецианский фестиваль, картину до сих пор не выпустили в США, пытались сорвать показы во Франции и, разумеется, не допустят до «Оскара».
Между тем фильм (среди продюсеров которого, кстати, числится Роман Абрамович) выдающийся по всем параметрам и может быть предложен ученикам киношкол для обучения профмастерству. Отличный сценарий, написанный режиссером вместе с его другом, британским писателем Робертом Харрисом, чей роман «Призрак» уже экранизировал Полански. Отличные актерские работы — от развернутых главных до эпизодических портретных. Ведь в фильме задействованы персонажи, чьи судьбы стали индикаторами состояния Европы на несколько десятилетий вперед: тут и писатель Эмиль Золя, автор знаменитой статьи «Я обвиняю», и напечатавший ее редактор газеты «Аврора», будущий премьер Франции Жорж Клемансо, и эксперт-криминалист Альфонс Бертильон, и адвокат Фернан Лабори. Все они представлены эскизно, но точно и выразительно. Да и сам Дрейфус, главный фигурант дела (Луи Гаррель), скорее символический, портретный тип.
Многофигурная композиция искусно сфокусирована на другом образе — полковника, а потом генерала Мари-Жоржа Пикара. Это он, не чуждый, как и почти все армейские, бытового антисемитизма, тем не менее предпочел честность чести мундира и верность истине — корпоративной спайке. Он, глава военной разведки, обнаруживает явную судебную ошибку: в то время как мнимый шпион Дрейфус отбывает ссылку на Чертовом острове, стратегические секреты продолжают уплывать к немцам. Вопрос в том, может ли такая машина, как армия, и стоящее за ней государство признать свою неправоту. Пикара играет Жан Дюжарден — и это первоклассная драматическая роль, корректирующая комедийное амплуа актера.
Среди не менее важных достоинств фильма, снятого польским оператором Павлом Эдельманом,— великолепное изображение, суммирующее целый век французской живописи, от классицизма до постимпрессионизма. Но все эти «профессиональные стати» — добавим к ним музыку Александра Деспла — оживлены режиссерской энергией и особенной, присущей Полански авторской интонацией. Это интонация убийственной иронии, сухого презрения к мерзости жизни и слабости человеческой природы, которая порождает коллективные психозы и предрассудки. Но что самое поразительное — фильм при этом не холоден, а глубоко эмоционален, в нем нет ни тяжеловесности, ни академизма, а в какие-то моменты слышится даже дыхание чисто галльского жанра «плаща и шпаги». Мало того, презрение к слабым и заблудшим в этом фильме не исключает жалости к ним.
Основной сюжет жизни Полански — бегство. Ребенком он чудом вырвался из краковского гетто перед самым его погромом, потом — из рук головорезов-нацистов, скрывался в окрестных деревнях. Став успешным режиссером «польской школы», он при первой возможности сбежал из «социалистического лагеря» на Запад, а обнаружив в Европе слишком много леваков, перебрался в Америку, где только чудом, благодаря помощи близких друзей, не угодил в психушку.
После изуверского убийства Шарон Тейт, юной жены Полански, он искал убежища в сексе, наркотиках, но прежде всего — в работе. И если на минуту предположить, что заявления десятка с лишним женщин, уличающих его в актах насилия за период с 1970-го по 1983 год, правдивы, то начинаешь сомневаться, Полански ли снял за это время шесть фильмов, включая такие сложно-постановочные, как «Макбет», «Китайский квартал», «Тэсс», и уже начал работу над мегабюджетными «Пиратами». Нет, скорее всего, это сделал какой-то другой режиссер, потому что Полански был занят иным.
Полански оказался одним из главных и самых противоречивых персонажей всей нашей эпохи — от нацизма и социалистического тоталитаризма до контркультуры и сексуальной революции, от модернизма до постмодерна и феминистского бума. Он один из немногих выживших «бабочек безумных и эксцентричных лет». Попытки оценивать и переоценивать его с позиций сегодняшнего дня смешны и неумны. Это все равно что судить по современным меркам личности Микеланджело, Караваджо, Казановы и маркиза де Сада. Да, Полански бежал от американской юстиции, не всегда синонима правосудия, как бежал от французской Эмиль Золя. Но это дело американской юстиции — разбираться с ним и с приютившей его Францией. А вот убежать от социалистического лагеря Полански не удалось. Этот вечный лагерь сплоченной толпы настиг его и в Париже. Хорошо разработанный аппарат «общественного мнения» в наши дни так же легко обращается травлей и манипуляцией, как и во времена Пикара.
Андрей Плахов
