30 января 1948 года — печальный день в истории Индии.
Натхурам Винаяк Гозде (1910-1949)
«Если преданность своей стране — грех, я признаю, что согрешил. Если же это почётно — я скромно претендую на этот почёт». — говорил Натхурам В. Годзе.
Мохандас Карамчанд «Махатма» Ганди (1869-1948)
«О Рама, О Рама...» — прошептал Махатма Ганди, когда в него в упор выстрелил Натхурам В. Годзе.
Было самое обычное зимнее утро. Махатма, как всегда, облачённый в белое домотканое дхоти, ненадолго вышел из своего просторного помещения в престижном Бирла-Хауз в Нью-Дели — всего через несколько минут после встречи с Сардаром Валлабхаи Пателем. Он направлялся к месту молитвы, где уже собрались его последователи, жаждавшие увидеть его.
И тут перед ним внезапно возник молодой человек лет 35, крепкого телосложения. Он почтительно склонился в намасте, и Ганди ответил ему тем же.
Затем убийца коварно спросил: «Вы сегодня опоздали на молитву?»
«Да, опоздал», — улыбнулся Махатма.
Но едва эти слова сорвались с его губ, как молодой безумец выхватил итальянский пистолет Beretta и трижды выстрелил в упор. Две пули пробили защищённую лишь тонкой тканью дхоти грудь Ганди, третья попала в живот.
Махатма рухнул на землю, повторя: «О Рама, О Рама...». Толпа последователей Ганди, окружавшая их, убийцу и убитого, казалось, сошла с ума: одни бросились беспощадно избивать Гозде, намереваясь линчевать его на месте, другие в ужасе разбегались. Сам Натхурам Годзе никому не сопротивлялся и добровольно сдался полиции. Его доставили на дорожный полицейский пост на Туграк-роуд, а затем перевели в участок на Парламент-стрит.
Врач, осмотревший Годзе, заявил, что тот был в ясном сознании, отдавал себе отчёт в своих действиях, его пульс и сердцебиение — в норме. В камере Натхурам спокойно ходил взад-вперёд, иногда поглядывая через решётку.
Вдруг он заметил человека у двери и спросил: «Вы — Девадас Ганди?»
«Да, но откуда вы меня знаете?» — удивился тот.
Возможно, Девадас, сын убитого, ожидал увидеть перед собой кровожадного, безобразного и мстительного монстра, лишённого какой бы то ни было человечности. Но спокойствие, мягкость и вежливость Годзе ошеломили Девадаса Ганди. Между ним и убийцей его отца завязалась непродолжительная беседа. Девадас был поражён флегматичностью своего собеседника и простотой его суждений.
Пересилив личную скорбь, в какой-то момент он напрямую спросил Натхурама, чем руководствовался тот, когда стрелял в его отца.
Годзе в свойственной ему невозмутимой манере ответил, что это был чисто политический акт, и если бы ему дали хотя бы полчаса, он мог бы объяснить свои мотивы подробнее. Но полиция скоро оборвала их разговор, не дав тому объясниться с сыном своей жертвы.
Незадолго до смерти сам Махатма говорил:
«Если я умру от пули безумца, я должен умереть с улыбкой. Бог должен быть в моём сердце и на устах. И если это случится — не проливайте слёз».
Будь у Ганди надёжная охрана, убийство бы не удалось. И тогда история Индии — да и, кто знает, всего мира — могла бы пойти совсем другим путём.
«Это единственная река, которая осталась незагрязненной», — воскликнул Натхурам Годзе, отвечая на вопрос одного из своих родственников незадолго перед казнью. Едва эти слова сорвались с его губ, как комната взорвалась радостным смехом. Все присутствующие знали, что прах Ганди не мог быть погружен в священную реку Синдху (Инд), так как она протекала через Пакистан — несмотря на дипломатические усилия Шри Пракаша, тогдашнего верховного комиссара Индии в Пакистане.
Родственники, собравшиеся проститься с Натхурамом, знали о завещании Ганди, и его фраза не мог не вызвать бурного веселья. Тюремный надзиратель, внимательно следивший за беседой, не понимал причины смеха. Будучи беженцем из Пенджаба, он не знал маратхи1, но заинтересовался и спросил, в чем шутка. Ему объяснили на хинди2, и он тоже не смог сдержать смеха.
В последнюю ночь Натхурама Годзе и Нараяна Апте (организатора убийства Махатмы Ганди) начальник тюрьмы и другие служащие не упустили возможности пообщаться с ними. Разговоры затянулись далеко за полночь и длились вплоть до рассвета. Более того, некоторыми считается, что тюремные надзиратели прониклись к осужденным симпатией.
Итак, 8 ноября 1949 года, в лучах нежного зимнего солнца, Натхурама Годзе и Нараяна Апте повели к виселице. Перед казнью Нараян Апте восторженно обратился к своему товарищу:
«Пандит3, как прекрасно это утреннее солнце! Как оно очаровательно!»
Натхурам спокойно ответил:
«Дорогой мой, в Шимле4 почти всегда так приятно».
В руках они держали карту неделимой Индии и Шримад Бхагавад-Гиту. Войдя на эшафот, они воскликнули:
«Акханд Бхарат амар рахе!» («Да здравствует неделимая Индия!»)
«Ванде Матарам!» («Приветствую тебя, Мать-Родина!»)
Когда петли уже сомкнулись на их шеях, они громко запели:
«Намасте сада ватсале матрибхуме,
Твайя Хиндубхуме сукхам вардхитохам.
Махат мангале пуньябхуми твадартхе,
Пататвеш кайо намасте, намасте!
Ванде Матарам!»
Что значило:
«Поклон тебе, о Родина-Мать, всегда!
Ты взрастила меня в счастье,
О земля индусов!
О священная земля, ради тебя
Пусть падет это тело!
Поклон тебе, поклон тебе, вовеки веков!
Ванде Матарам!»
Едва последние слова растворились в тюремном воздухе, палач дернул рычаг — и доски под ногами осужденных рухнули. Две жизни в мгновение ока слились с пятью стихиями природы. Поразительно, что палач рассчитал момент так идеально, что, когда они произносили «Ванде», рычаг был уже опущен, а слово «Марам» сорвалось с их губ уже в момент падения, когда веревка сделала свое дело.
Суд над обвиняемыми по делу об убийстве Махатмы Ганди
Кремация прошла в пределах тюрьмы. На следующий день после казни, когда родные и друзья Натхурама Годзе и Нараяна Апте вернулись на вокзал Амбалы, их встретила огромная толпа сочувствующих, скандирующая:
«Натхурам Годзе... Нараян Апте ки джай!» («Да здравствуют Натхурам Годзе и Нараян Апте!»)
В своем завещании Натхурам Годзе выразил последнюю волю, очень походившую на завещание Ганди: его прах должен быть развеян над Синдху (Индом) — но с тем замечанием, что это можно будет сделать только тогда, когда вся река с обоих берегов вновь окажется под индийским флагом. Он добавил, чтобы его последователи были готовы ждать этого даже многие годы, даже если это случится лишь через поколения.
Так закончили свой путь Натхурам Винаяк Годзе и Нараян Апте — обвиняемые №1 и №2 в печально известном деле об убийстве Ганди.
Учитывая нынешнюю ситуацию в стране, можно сделать вывод: праворадикальная идеология и ее ответвления набирают силу. Вопрос о том, считать ли Натхурама и его соратников мучениками или преступниками, зависит от личных убеждений и моральных принципов каждого. Однако, судя по нарастающей межобщинной напряженности в Индии, становится ясно — ветер перемен начинает дуть все сильнее.
1 Один из официальных языков Индии, язык штата Махараштра.
2 Один из официальных языков Индии, язык межнационального общения.
3 В Индии почётное звание учёного, высокообразованного человека.
4 Город в северной Индии, столица штата Химачал-Прадеш.
Бхисе Саиш Ашок
Перевод и примечания Василия Полупанова
Фото: Википедия
