Мама, папа, я – контрактная семья?

Встретились, полюбили друг друга, поженились, родили детей, воспитали, выпустили во взрослый мир, дождались внуков, отпраздновали золотую свадьбу… Этот старый добрый образ дружной и счастливой семьи, казалось, никогда не будет свергнут с пьедестала. Однако сегодня развод стал обычным делом и не так драматизируется, как еще лет двадцать назад.

«Мы с мамой моих детей расстались как пара, но по-прежнему занимаемся ими в равных пропорциях и хорошо дружим, при этом у каждого свои отношения, — рассказывает 35-летний Владимир. — У детей расширенная семья и два дома». Такие отношения расставшихся родителей стали практически нормой.

Но вот к чему Россия пока не привыкла, это к контрактному родительству. В сегодняшней Европе эта модель отношений становится все более распространенной, а у нас ее только начинают пробовать. Чем она отличается от традиционного союза и чем привлекательна?

Вариантов такого контракта несколько. Например, двое создают отношения не как партнеры, а как родители — исключительно для того, чтобы родить, вырастить и воспитать ребенка. То есть никакой любви и никакого секса. Просто оба хотят иметь детей и договариваются о проекте «Ребенок», просчитывая бюджеты, ведя домашнее хозяйство.

Так поступили 32-летний Геннадий и его подруга: «Мы знакомы со школы, у нас никогда не было романа, мы отлично дружим. Оба очень хотим детей. Мне кажется, мы будем суперскими мамой и папой. Я знаю ее родителей, она моих. Поэтому не ждем неприятных сюрпризов в плане наследственности, характеров или вредных привычек. Разве этого не достаточно? Сейчас мы перешли к реализации нашего проекта. Оба проходим обследование и готовимся к беременности с помощью ЭКО».

Или может быть так: жили-были как пара, любили друг друга, а потом что-то поменялось, а ребенок уже есть и оба родителя его любят. Это не тот случай, когда партнеры живут вместе «ради дочки или сына» из чувства вины перед ними, изводя друг друга скандалами и ненавистью, и ждут 18 лет, чтоб наконец разбежаться. А просто рационально принимают решение быть вместе под одной крышей как родители, но вести личную жизнь раздельно. И никаких претензий друг к другу.

К такому решению пришли 29-летняя Алена и 30-летний Эдуард, поженившиеся 7 лет назад по любви. Сейчас их дочке 4 года. Они решили, что отсутствие любви не повод расходиться и разъезжаться из общей квартиры.

«Мы распределили обязанности по дому, составили график уборки, закупки продуктов, по очереди занимаемся дочерью и ее активностями. И я, и Эдик работаем, — объясняет Алена. — Мы хорошие люди, но больше не любовники, хотя и живем в одной квартире. Мы так договорились, потому что дочь имеет право на один дом и обоих родителей рядом. Это честно по отношению к ней и друг к другу».

А вот паре 39-летнего Андрея и 35-летней Катерины больше 10 лет не удавалось зачать ребенка, несмотря на все возможности новых технологий. Подруга Катерины предложила выносить ребенка Андрея.

«Я сама не имею возможности его растить, — рассказывает 33-летняя Мария. — Наверное, что-то мне Бог недодал в плане инстинкта материнства, каких-то важных душевных комплектующих. А тут есть люди, которые только об этом и думают. Я счастлива, что моя яйцеклетка помогла друзьям стать счастливыми. Я могу видеть, как сын растет, принимать участие в его жизни, но они лучшие родители для него».

Поначалу новые семейные отношения могут шокировать: слишком уж велико их отличие от того, что считалось образцом прежде! Но в них есть свои плюсы.

Новые отношения между партнерами подразумевают честность. Взрослые люди «на берегу» договариваются об ответственном решении стать мамой и папой и распределяют обязанности. Друг от друга они не ждут любви и верности, у них нет неоправданных требований.

«Мне кажется, это снимает огромную головную боль с родителей и транслирует ребенку: «мы не играем ни в какие игры, не маскируемся под любящую пару. Мы — твои родители», — комментирует бизнес-тренер, специалист по работе с детьми и подростками Амир Тагиев. — При этом родители могут быть вполне счастливы».

И ребенок в этом случае видит вокруг себя счастливых как максимум и спокойных — как минимум — взрослых.

Куда сложнее ситуация в традиционных семьях: там, по мнению Амира Тагиева, нередко «вранье процветает невероятными букетами», отношения полны измен, обид, претензий. Мужчина и женщина давно бы развелись, но их «держит» ребенок. В итоге на него и выливается вся злость родителей друг на друга.

«В моих разговорах с подростками часто всплывает тема фотоальбомов, — поясняет Амир Тагиев. — Вот на фото счастливые молодые папа и мама, и вот они несчастливые, когда появился ребенок. У них озабоченные лица. Мы с вами понимаем, что они повзрослели, у них действительно появились заботы. Но у ребенка нет этого понимания. Он видит, как было и как стало. И делает вывод: «Это я им все испортил своим появлением. Это они из-за меня постоянно ругаются». Интересно, какие лица мы увидим в фотоальбомах «договорных» семей...

В классическом варианте семьи предполагалось, что совместная жизнь возможна и без любви, уверен детский психолог, специалист по клинической психологии развития Александр Венгер.

Куда большую роль играли соображения долга, приличия, стабильности: «Эмоциональной стороне отношений придавалось гораздо меньше значения, чем сегодня. Раньше ведущей ценностью в обществе, которая неизбежно проецировалась и на модель семьи, был коллективизм. Действовал принцип: люди — винтики. Нам не до чувств. Поощрялся конформизм — изменение поведения под влиянием давления социума. Сейчас поощряется активность, самостоятельность в принятии решений и поступках, индивидуализм. 30 лет назад мы, россияне, пережили мощный социальный перелом, когда старая система фактически отмерла, а новая до сих пор продолжает строиться».

И в этой новой строящейся модели на первый план выходят интересы личности. Стала важна любовь в отношениях, и если ее нет, то вроде бы и нет смысла быть вместе. Раньше, если разлюбили друг друга муж и жена, это считалось естественным: любовь проходит, а семья остается. Но вкупе с новыми ценностями в нашу жизнь пришла нестабильность, а мир стал атомизированным, считает психолог. Тенденция «распада на атомы» проникает и в семью. Все меньше она ориентируется на «мы» и все больше на «я».

В новой системе мироустройства стало постепенно все отчетливее проявляться и «Я» наших детей, что сказывается на их отношениях с родителями. Так, современные подростки претендуют на большую независимость от «предков». «Они, как правило, лучше отцов и матерей ориентируются в виртуальном мире, — объясняет Александр Венгер. — Но их бытовая зависимость от взрослых только растет, что обостряет подростковый конфликт. А старые способы разрешения конфликтов становятся неприемлемыми. Если прошлые поколения регулярно били детей, сейчас это перестало быть нормой и стало социально недопустимой формой воспитания. И дальше, думаю, будет физических наказаний все меньше».

Следствие быстрых изменений — растерянность родителей, считает психолог. Раньше модель, по которой воспитывалось поколение за поколением, просто воспроизводилась на следующем витке семейной системы. А сегодняшние родители не понимают: вот сын по­дрался — нам его ругать за рукоприкладство или хвалить, что победил? Как реагировать, как правильно подготовить детей к будущему, когда в настоящем прежние установки моментально устаревают? В том числе идея о необходимости тесного общения между членами семьи.

Сегодня и в Европе, и в России действует тренд на минимизацию привязанностей.

«Человек легко передвигается в пространстве, он не цепляется за дом, город, страну, — констатирует Амир Тагиев. — Мой знакомый немец искренне недоумевал, зачем покупать квартиру: «А вдруг ты захочешь переехать? Можно же арендовать!» Нежелание привязываться к определенному месту распространяется и на другие привязанности. Это касается и партнеров, и вкусов, и привычек. В семье, где нет культа привязанности, ребенок получит больше свободы, более отчетливое ощущение себя как личности и право сказать то, что думает, жить так, как хочет». Такие дети будут более уверены в себе.

Уверенность в себе у ребенка, по мнению Амира Тагиева, появляется тогда, когда он понимает: «Я нужен этому миру, и мир нужен мне», когда он растет в семье, где точно знает, что нужен родителям, а они — ему. Что, придя в этот мир, он приумножил радость других людей. А не наоборот.

«Новые модели отношений строятся на открытой договоренности, и, можно надеяться, в них у всех участников будет достаточно взаимного уважения. Я не вижу каких-то рисков для детей. Можно рассчитывать, что если люди специально живут вместе ради ребенка, то, по крайней мере, они будут о нем достаточно серьезно заботиться, потому что это их основная цель», — подчеркивает Александр Венгер.

«Отношения отца и матери в семье договорного типа — это не про подчинение (муж — глава семьи, или наоборот), а про партнерство — честное, открытое, проговоренное до мельчайших деталей: от времени с ребенком до финансового вклада каждого, — считает Амир Тагиев. — Здесь ценность другая — равные права и обязанности и взаимное уважение. Для ребенка это и есть та правда, в которой он будет расти. Это антитеза модели, преобладающей сейчас, когда родитель лучше знает, как сыну или дочери жить, с кем дружить, чем заниматься, о чем мечтать и куда поступать после школы. Где учитель знает лучше, что тебе читать, что учить и что чувствовать при этом».

Стоит ли ждать, что будущее за родительством по контракту? Скорее это «болезнь роста», переходный этап, уверен бизнес-тренер. Маятник качнулся от положения «Дети — плод любви» до «Ради ребенка я готов на отношения без чувств к партнеру».

«Эта модель не окончательна, но она здорово тряхнет общество и заставит нас пересмотреть отношения внутри семьи. И мы зададимся вопросами: а умеем ли мы договариваться? А готовы ли мы слышать друг друга? А способны ли мы уважать ребенка с пеленок?» — резюмирует Амир Тагиев.

Возможно, на таких семьях общество сможет научиться, как на тренажере, умению иначе выстраивать партнерские отношения. И семья в изменчивом мире найдет место и для ребенка, и для любви.