Мариэтта Сергеевна Шагинян приходила в «Неделю» к Натэлле Лордкипанидзе, в отдел литературы. Но все, конечно, бегали пообщаться с ней. Слуховой аппарат, волосы растрепаны, одета, увы, не по последней моде. Но энергия! Голос! Прыть! Несколько лет «Неделя» находилась в старом доходном доме на углу улицы Чехова и Настасьинского переулка. Высота потолка более четырех метров. Лифт нередко капризничал. Надо было видеть, как взбиралась она к нам на 6-й этаж. Предварительно Натэлла звонила:
- Лифт не работает. Сегодня не приходите.
- Все равно приду, – упрямо говорила Шагинян.
О ее характере, несговорчивости ходили легенды. Взрывная, неуправляемая. Спорить с ней было бесполезно. Она всегда плохо слышала, носила слуховой аппарат, к старости почти ослепла. Даже лупа не помогала.
Править свои статьи не разрешала. Однажды успела увидеть на газетной полосе правку редактора. Хлопнула дверью, ворвалась в цех, где печатались «Известия», и стала уговаривать рабочих не вносить правку. Кнутом и пряником.
Однажды этот характер испытал на себе наш фотокорреспондент Гриша Дубинский. Задание он получил несложное: сфотографировать Мариэтту Сергеевну дома за рабочим столом. Сделать жанровый снимок. Созвонился с ней. Она продиктовала адрес – метро Аэропорт, квартира на первом этаже. Предупредила, что перед ним приедет еще «Кинохроника», чтобы он подождал…
Все так и было. В открытую дверь комнаты Дубинский видел ее рабочий стол, книги, в основном детективы, она их очень любила. На подоконнике коллекция камней, которую Мариэтта Сергеевна собирала всю жизнь.
Киношники долго возились с аппаратурой. Наконец позвали ее. Мариэтта Сергеевна что-то подробно рассказывала, все были довольны.
- Спасибо, – сказал оператор. – Все прекрасно. Отдохните, потом сделаем дубль.
Что тут началось! Шагинян кричала так, что слышно, наверное, было на верхних этажах.
- Какой дубль! Этого еще не хватает! Работать не умеете, так не беритесь. Вон из моей квартиры! Чтобы ноги вашей больше тут не было. Никогда.
Мудрый Гриша Дубинский сориентировался:
- Наверняка и меня заодно выгонит. Разве будет разбираться, что я не с ними?
Воспользовавшись моментом, нажал спуск фотоаппарата. Жанровый снимок получился – лучше не бывает.
С Татьяной Николаевной Тэсс я была знакома мало. Но у нее в «Известиях» – житейские истории, тематика моего отдела семейная. Поэтому мы иногда пересекались. Однажды она рассказала, как пришла в «Известия».
- Считалось, что каждый начинающий должен пройти школу репортера. Получила задание от редактора отдела информации: сто строк с вечера в Политехническом музее, посвященного паровой машине. Написала, когда изобрели эти паровые машины, интервью у кого-то взяла. В сто строк уложилась.
- Нет, – сказал редактор. – Так информацию не пишут.
Дал новое задание: в Ленинской библиотеке открывается какаято книжная выставка. Теперь уже не сто строк, а пятьдесят. Снова не получилось.
Новое задание, пятьдесят строк, б открытии школы верховой езды Манеже. Татьяна Николаевна, соирая материал, даже на лошадь взоралась, чтобы понять, что чувствует аездник, когда управляет лошадью.
Редактор в отчаянии:
Не знаю, что с тобой делать.
В коридоре рыдающую Таню стретил Я.Г. Селех, заместитель главго редактора «Известий». Пошел отдел информации:
Что тут случилось? Редактор объяснил:
Не может написать ни одного риличного репортажа. Приносит акие-то очерки.
Так и закажите ей очерк! – воскликнул Селех. – Почему Вам надо, чтобы на яблоне росли вишни? Вы что – мичуринец? Вот и попробуйте ее на очерке!
Попробовал… Кто во второй половине XX века не знал фамилии Татьяны Тэсс!
Яков Григорьевич Селех помогал ей часто. Она долго ждала от «Известий» квартиру; наконец выделили двухкомнатную. И тут кто-то из членов комиссии возмутился:
- Она одна? Не замужем? Значит, достаточно однокомнатной. И тогда возмутился Селех:
- Сегодня одна, завтра выйдет замуж, детей родит. Он настаивал на двухкомнатной. И победил.
Ну а последнюю историю, которая потрясла меня, я услышала уже после смерти Татьяны Николаевны. Ее муж, страшно переживавший уход жены из жизни, не смог справиться с одиночеством, решил жениться на женщине, которая помогала ему по хозяйству. Друзья советовали не спешить, говорили, что он ее мало знает.
- Нет, – утверждал бывший муж. – Елена Романовна человек честный, порядочный.
Женщину, которая помогала ему по хозяйству, звали Еленой Романовной...
