«Лучше отойти, даже если впереди победа. Отойти только потому, что к победе переход — через грязь».
«Обострённое чувство справедливости».
«Социальная сфера „тяжким грузом“ ложится на государственный бюджет».
«Мазл тов» — это высшее выражение одобрения из пьесы. Оказывается, я попала на премьеру.
Еврейский театр «Шалом» — мой сосед. Время от времени заказываю билеты: привыкла уже к среднему креслу в первом ряду. Сегодня смотрю спектакль по невероятно сложному роману польского писателя Зингера — «Шоша».
На сцене разворачивается история мужского шовинизма.
«Он»,
Ту, в которой он видит себя.
«Чистая душа». Однажды встретив его, она замирает на всю жизнь. Ждёт. Даже расти перестаёт, консервируя свою молодость и невинность. Дожидается его нового прихода и подчиняется его воле. Отдаёт ему жизнь, всё прощает и готова «тысячу раз умереть» за него… и действительно умирает: просто садится и перестаёт жить, чтобы не быть ему обузой.
Как это знакомо. Знакомыми показались и остальные сентенции спектакля — о тяжёлом бремени бедного государства.
* * *
В вагон метро вошли двое. Один прошёл вперёд по вагону, демонстрируя палку слепого. Другой — гнусным высоким голосом запричитал: «Пожалуйста, помогите. Помогите инвалиду. Пожалуйста».
Пассажиры не отреагировали. Не услышали? Не хотели услышать? Не поверили?
Я опустила руку в карман, нащупала
Видно, профессиональный глаз был у «слепого» парня, потому что он так «зыркнул» в сторону моей руки, что мне показалось: вытащи я деньги, он бы их зубами выхватил.
Как же государство должно быть цинично, чтобы свою прямую обязанность: поддерживать на приличном уровне жизнь своих граждан — считать, называть … тяжким бременем…
