Передо мной — свежее свидетельство о смерти. Главный документ покойника, с которым можно и похоронить человека, и наследство получить... Самое странное (и страшное) — я получила эту бумажку, не предъявив никаких доказательств своего родства с этим человеком. Да и не могло быть этих доказательств: мертвеца я не знала, никогда в жизни не видела. Однако свидетельство мне почему-то выдали. Даже паспорт предъявлять не пришлось.
О том, что над каждым россиянином сразу после кончины его родственника начинают, словно мухи, кружить мошенники, давно известно. Но иногда даже журналисты поражаются, какого размаха достигает незаконная деятельность тех, кто ежедневно сталкивается со смертью. Корреспонденту «МК» удалось пообщаться с сотрудником ритуального агентства и узнать, как устроен похоронный бизнес в городе...
На самом деле название здесь не так уж и важно: во многих регионах творится примерно одно и то же. Мы решили позаимствовать «псевдоним» для населенного пункта из замечательной комедии Эльдара Рязанова «Вокзал для двоих». Пусть это будет Заступинск (реальные адреса, разумеется, есть в распоряжении редакции).
Зачем скелеты хранят в шкафу
Дожидаясь мужчину за столиком в кафе, я рисовала себе образ статного, сурового мужчины в темном пальто и шляпе. Поэтому, когда в зал вбежал молодой парень в пуховике и вязаной шапочке, издалека похожий на тинейджера, продающего в переходе антипригарные сковородки, я немного опешила. Илья извинился за опоздание и, небрежно кинув на свою часть стола синий ежедневник, тут же заказал себе кофе.
— С утра в делах. Мотаюсь по городу, ни минуты свободного времени, — как бы в оправдание произнес он. Илья — ритуальщик с приличным опытом, более 5 лет назад он пришел в этот бизнес как простой агент и вырос до куратора нескольких филиалов.
— Начну сразу с главного вопроса. Действительно ли похоронный бизнес — один из самых прибыльных? Или слухи о ваших баснословных заработках сильно преувеличены?
— Конечно, правда. Хороший агент действительно весьма неплохо зарабатывает. Люди умирали и будут умирать всегда. И родственники в большинстве своем, даже если не очень дорожили усопшим, считают своим долгом проводить его «по совести». Это иногда выглядит как компенсация за то, что недодали ему при жизни.
— Как же вы стали похоронным агентом?
— Чисто случайно. Не лучший период был в жизни, работу найти не мог. А тут знакомый предложил, я и подумал: почему бы не попробовать? Обзавелся приятелями из числа коллег, Борисом и Яном, они научили меня азам профессии. А когда ребята решили уволиться и открыть свои агентства, я без раздумий сказал, что буду рад, если они пригласят меня работать к себе. Так все и вышло. Пришел я уже не на позицию рядового сотрудника, за мной закрепили 2 похоронных бюро в разных городах, в том числе в Заступинске. Объекты располагались друг от друга в отдаленности почти 100 км, и мне ежедневно надо было наведываться в обе точки.
— Зачем нужен такой тотальный контроль?
— Я тоже поначалу не понимал. Однако очень скоро мне все разъяснили. Мои новые боссы зарегистрировали каждое агентство как самостоятельное юридическое лицо, дав им совершенно не схожие друг с другом названия. Простому обывателю понять, что это условно одна и та же контора, было практически невозможно. Помещения по договору возмездного сотрудничества арендовали на территории городских больниц, в здании морга. Потом я уже узнал, что помимо денег за аренду, которые перечислялись на расчетный счет больницы, некий процент просто отдавали главврачу на руки.
— Он был как бы неофициальным покровителем?
— Ну конечно! Закрывал глаза на все «косяки» со стороны ритуальных агентств. А там, поверьте, много было к чему придраться. Кроме того, больница в свою очередь любезно предоставляла контакты родственников умерших, что само по себе недопустимо, так как это конфиденциальная медицинская информация. Дальше начинались прозвоны и навязывания своих услуг. Прейскурант на комплекс по подготовке тела к захоронению начинался от 18 тысяч рублей. Всего вариантов было три, в зависимости от перечня услуг цена изменялась в большую сторону. Помимо медицинской подготовки, сотрудники параллельно предлагали и гробы с венками, что также запрещено делать в стенах лечебного учреждения. Как вы понимаете, делалось это все не из чувства сострадания и стремления помощь.
— Да, но ведь родственники могли просто отказаться от их услуг?
— А вот тогда начинался самый настоящий прессинг. Сначала им просто намекали, что обращение в иные агентства может отнять больше времени и ко дню похорон тело просто не будет готово. Потом и вовсе затягивали с выдачей свидетельства о смерти, придумывая различные причины. Без этого документа, естественно, никто не даст разрешение на захоронение и тело просто невозможно забрать. Как результат — перспектива срыва похорон. Обычно родным ничего не остается, как согласиться воспользоваться их услугами по медицинской подготовке тела. Но самое ужасное, что и тут не все гладко. Если в одном бюро подготовку хотя бы проводят санитары, которые работают в патологоанатомическом отделении, то в другом у больницы есть лишь лаборатория, а следовательно, нет санитаров. Телами занимаются сотрудники больницы, числящиеся как уборщики помещений.
— Но если у больницы нет своего патологоанатомического отделения, то где они вообще проводят манипуляции?
— В качестве жеста доброй воли секционный стол им в определенные часы предоставлял судебный морг. В моем случае он располагался через дорогу. Там же хранились тела. Вот так их и носили через дорожку туда-сюда по необходимости. По условиям хранения тоже все обстояло не лучшим образом. Своих холодильных камер для хранения трупов у них нет. Был приобретен металлический шкаф без охлаждения для хранения на 4 тела, там в основном лежали неопознанные трупы. А те, за кем в положенные сроки придут родственники, просто складывали на полу в коридорах. Про опарышей и антисанитарию, думаю, даже не стоит говорить. В большинстве случаев у несчастных родственников просто не было моральных сил высказывать претензии агентству или тем более жаловаться в соответствующие инстанции. Хотя на самом деле, даже когда и были обращения в полицию или прокуратуру, ничем это не заканчивалось.
— Получается, все всё знают, но никто не предпринимает никаких мер?
— А зачем? Всех все устраивает.
— Неужели владельцы похоронного бюро не боялись антирекламы?
— Тут вот какая штука. Многие представители этой сферы деятельности параллельно открывают... дома престарелых. Мои наставники Борис и Ян так и сделали. Понятно, что старики там умирают часто и вопрос организации похорон решается еще проще. Как правило, близких родственников у покойных нет, а дальним главное побыстрее и побюджетнее. В общем, без работы никогда не останутся.
«У покойника не было половины лица»
Рассказанное ритуальным агентом никак не вязалось с красивыми обещаниями, размещенными на сайте конторы. Через Илью выясняю телефон клиентов похоронного бюро. Набираю первый номер, после непродолжительных гудков отвечает мужской голос.
— Да, все верно, мы тетю мою забирали из этого морга летом. По расценкам и оплате ничего не скажу, не я занимался этим вопросом. Но вот визуально все выглядело ужасно. Не знаю, как они готовили труп и готовили ли вообще, но тело в прямом смысле слова текло. Когда поднимали гроб, с него капала какая-то жидкость. Конечно, не заметить такое невозможно, но сами понимаете, в такие моменты не до претензий. Поначалу хотел после с жалобой обратиться, но потом решил не тратить время. Уже ведь все равно ничего не изменишь, похоронили — и хорошо.
Звоню еще одному «пострадавшему» от услуг.
— Даже вспоминать не хочется, — произносит мужчина подавленным голосом на другом конце провода, после озвученной мной цели звонка, — Уже 3 месяца прошло, а я никак не могу отойти от случившегося. Скончался мой двоюродный брат. Он жил один, и поэтому с нами связались не сразу. Видимо, долго искали контакты. Позвонили, сообщили, где находится, спросили, будем ли заниматься организацией похорон. Я сказал, что мы будем кремировать тело. Договорились о времени моего визита. Когда я приехал, мне с порога задали вопрос: уверен ли я, что хочу увидеть тело. Мол, оно пролежало дольше положенного и поэтому выглядит соответствующе. Я сказал, что, конечно, уверен, я же должен воочию убедиться, что это мой брат. Через некоторое время меня пригласили пройти в зал. Я, конечно, был готов увидеть все что угодно, но не такой кошмар. У покойного практически не было половины лица. Сначала сотрудники несли в оправдание какой-то бред, но потом признались: надлежащих условий для хранения тел у них нет, холодильных камер на всех не хватает. Поэтому некоторые просто дожидаются своего часа, лежа на полу в коридорах. По этим же коридорам снуют туда-сюда крысы, которые совершенно не брезгуют телами. Уследить же невозможно, да и не особо нужно, по всей видимости.
— Вы обратились с жалобой куда-нибудь?
— Нет, не стал. Кремировали как есть, урну я потом забрал и захоронил поближе к себе, чтобы навещать можно было. Я в другой области живу.
Было еще несколько рассказов, и все они сводились к одному: похоронщики просто наживаются на горе родных. Видимо, пользуясь тем, что людям не до жалоб и разборок.
Оставалось убедиться во всем воочию.
Как похоронить чужого дядю
В этот же день я позвонила в морг и представилась дальней родственницей недавно умершего в стенах их больницы одинокого пенсионера (данные реального покойника мне заранее предоставил Илья). Поинтересовалась, какие действия мне необходимо предпринять, чтобы выполнить свой последний долг перед усопшим. Мужчина на другом конце провода оживился и стал в красках рассказывать, что они готовы оказать всестороннюю помощь быстро, качественно, а главное, совсем недорого. От меня нужны были лишь документы — мои и усопшего.
— Пусть он вам и не был близким родственником, но похоронить по-христиански — это ваш долг, — подытожил мой оппонент. Говорил собеседник так проникновенно, что легко можно было представить: над головой проступил нимб. И лишь озвученный ранее прейскурант цен на услуги придавал мирскую окраску этому монологу самаритянина.
В оговоренный день и время мы приехали к больнице. К слову, сотрудники агентства еще несколько раз звонили мне — напомнить, что дядю надо обязательно забрать.
Охранники на входе больницы были настолько увлечены разговором между собой, что мало обращали внимание на входящих и выходящих посетителей. Мы были вынуждены прервать их вопросом, где находится патологоанатомическая лаборатория.
— А вон желтое здание роддома видите? — жестом показал один из чоповцев. — Рядом с ним, не пропустите.
«Как жизненно», — подумалось мне.
Патологоанатомическая лаборатория располагалась в торце кожно-венерологического отделения больницы. На входе нас встретил мужчина средних лет в белом халате и прямоугольных очках. Я повторно рассказала легенду про дальнего родственника, которого хочу похоронить «по-христиански», как и советовал его коллега. Внимательно выслушав, сотрудник удостоверился, что тело действительно находится у них, и сразу же ознакомил нас с прейскурантом. Самый бюджетный вариант подготовки тела должен был обойтись в 18 500 рублей. Все шло как по маслу, пока он не попросил показать мой паспорт и документы дяди для дальнейшего оформления необходимых бумаг. Узнав, что местонахождение паспорта покойного никому не известно (поступал он в отделение больницы без документа), а свой я «в спешке оставила дома», интерес сотрудника к нам явно снизился.
— Нет, так мы не можем выдать вам свидетельство о смерти, — резюмировал мужчина.
— И что же делать? — включив театральный талант, чуть не плача, вопрошаю с мольбой в глазах. — Мы столько ехали к вам. Неужели совсем ничего нельзя придумать? Пожалуйста.
Повисла немая пауза. Мужчина явно что-то обдумывал, но не спешил нас выгонять. А это придавало уверенности, что жажда наживы в конце концов победит.
— Ладно, решим, — на выдохе произнес он. — Только есть в телефоне фото вашего паспорта? Или хотя бы данные записаны...
— Конечно, сейчас все будет.
Паспортные данные пришлось придумывать на ходу. Не знаю, понимал ли сотрудник, что его самым наглым образом обманывают, или все же надеялся, что нами двигала родственная сознательность. Но факт остается фактом: официальный документ был выдан «со слов», что в принципе недопустимо. В довершение он посоветовал нам прямиком ехать в администрацию для дальнейшего оформления всех необходимых бумаг.
— Как только все документы получите, мы вас ждем, — опять примерив на себя приветливую улыбку, произнес он. — Выберите по прайсу, какую подготовку хотите, оплатите здесь у нас, и все будет в лучшем виде. Кстати, если вы первый раз сталкиваетесь с организацией похорон, я вам пришлю контакты ритуальных услуг в городе. Там и гроб, и одежду подберете. И вот еще, возьмите.
В протянутой руке мужчина держал небольшой рекламный буклет.
— Это кафе недорогое, как раз для поминок в самый раз.
Мы распрощались. Эксперимент удался, факт должностного нарушения был налицо. К сожалению, абсолютное большинство работников ритуальной отрасли в своей работе руководствуются двумя правилами. Во-первых, похороны — дорогое «удовольствие», за которое всегда заплатят. И во-вторых, каждый человек стремится свести к минимуму свидание со смертью. Пускай и с чужой. Отсюда и поборы, и шантаж, и нарушения в оформлении документов.
А полученное медицинское свидетельство о смерти я оставила там же, в лаборатории, на рабочем столе. Надеемся, «дядю» все же предали земле на законных основаниях.
Лина Корсак
