На Украине или в Украине? В Крым или на Крым? Насколько существенны лексические ошибки в стране, где министр культуры называет Довлатова классиком девятнадцатого века, а простые люди не могут угадать в простых викторинах нехитрые слова?
Редакция сайта 1001
Только что в любимой народной игре «Поле чудес» три взрослых человека отгадывали одну букву. Перед ними было загадочное слово УКЛЮ-ИНА и один шаг до роскошного приза — очень сильный стимул, чтобы отгадать. А выбор был не так уж велик — всего-то 17 неиспользованных согласных.
Простого русского слова «уключина» никто из них не знал. Поэтому они, краснея и хихикая, тупо перебирали буквы: Р, В, З, Д, Б, Ш… Бедный Якубович сперва издевался, потом стал подсказывать; в каждой фразе он говорил про лодку, спрашивал «куда гребёте?» — ничего не помогало. Повезло мужичку из Молдавии, ляпнул «Ч» — случайно попал, счастливчик. А две бабочки из Брянской области остались ни с чем.
Что случилось? Ответ: язык скукожился, как шагреневая кожа…
Что значит «скукожился»? Что значит «как шагреневая кожа»?
Русский язык скукожился (съёжился) до телевизионного. «Беспрецедентные меры безопасности», «нелицеприятная критика», «в эпицентре ситуации» и прочая словесная дрянь.
В эти языковые чипсы только один человек иногда добавляет серую соль грубого помола (то обещает повесить Саакашвили за яйца; то предупреждает Эрдогана, что одними помидорами тот не отделается; про «мочить в сортире» и говорить не стоит — эта формула заменила в сознании народа прежнюю «ум, честь и совесть нашей эпохи»).
Яйца в профиль
На Украине или в Украине? Господи, с какой страстью отстаивают тупоконечники (см. Дж. Свифт) эту «вукраину» — совершенно чуждую русскому языку. Политические страсти из-за предлогов бушуют годами. Но…
Люди называют чужие страны как хотят и как попало. Мы говорим «Китай», англичане — «Чайна», французы — «ляШин», а сами китайцы — «Джон Гуо» или «Чжунхуа женьмин гохэго», но никого не пытаются переучить.
Тупоконечники говорят: «на» — это, мол, география, а «в» — государство. Мол, на Урал, на Кавказ, на Север — география.
И выходит: те, кто говорит на Украине, — считают ее географией, отказывают ей в государственности. Ну и далеко идущие выводы, вплоть до обвинений в имперскости, украинофобии, да чёрт ли упомнит.
Но в Гималаи, в Анды, в Крым, в пампасы — это география, несмотря на политический предлог «в». В Латинскую Америку, в Африку, в Скандинавию, в Прибалтику… Такой аполитичной географии сколько угодно.
Что касается «на», тут Украина и Русь — родные сёстры. В «Истории государства Российского» граф Алексей Константинович Толстой рассказывает о том, как внутренние распри спровоцировали интервенцию:
Узнали то татары:
«Ну, — думают, — не трусь!»
Надели шаровары,
Приехали на Русь.
Кричат: «Давайте дани!»
(Хоть вон святых неси.)
Тут много всякой дряни
Настало на Руси.
На Запад по Украине
…Кончается Год русской литературы, а будто и не начинался. Не так уж давно был у нас Год русского языка, а что толку.
Если министр культуры называет Довлатова писателем XIX века, он не только ошибается на 100 лет, он признаётся, что занимает чужое место, что он поставлен не для культуры, а на культуру или против неё. Он же не о Гомере говорил; с расстояния в три тысячи лет ошибка на один век была бы не так постыдна. Другая деятель культуры упрямо называет румынского фашиста Антонеску — «Антуанеску». Ясно, что у ней в голове какой-то Антуан; в лучшем случае — лакей из «Бега», но, возможно, это просто случайный одноразовый наёмный массажист.
...На днях соседом в театре оказался студент ГИТИСа. Он объяснял приятелю, что тамбур-мажор — это сынок богатых родителей, который любит для прикола ездить в тамбуре электрички. Поле чудес, не правда ли? Он же, выходя после спектакля, спрашивал приятеля: «Зачем надо было такой хороший исторический спектакль портить современной политической песней?»
В спектакле рассказывалась история послевоенной оккупации Германии (конец 1940-х). Актриса, замечательно подражая манере и голосу Клавдии Шульженко, пела знаменитую «Давай закурим»:
А когда не будет фашистов и в помине,
И к своим любимым мы придём опять,
Вспомним, как на запад шли по Украине,
Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать.
Об огнях-пожарищах, о друзьях-товарищах
Где-нибудь, когда-нибудь мы будем говорить.
Вспомню я пехоту и родную роту,
И тебя за то, что ты дал мне закурить.
Мы-то думаем, будто эту песню все знают наизусть, а студенты не слыхали никогда и решили, что написано сегодня.
Об огнях-пожарищах… И правда, нет лучше песни для современного документального фильма о наших молодых «отпускниках», только что воевавших за Донецкий аэропорт, за Мариуполь… Зачем? за что погибли? — нет ответа.
Проще отгадать «уключину» на «Поле чудес».
