«Молодой Годар» («Le Redoutable»), реж. Мишель Хазанавичус
«Ты очень загорела», — сообщает Жан-Люк Годар (Луи Гаррель) своей жене Анне (Стейси Мартин), встретив ее после короткой разлуки на Лазурном берегу. Имеется в виду: «в стране революция, а ты загораешь». На дворе май 1968 года. Годару скоро 40, он кумир миллионов. Анне — 20, она студентка, начинающая актриса и внучка Нобелевского лауреата Франсуа Мориака. Годар только что сорвал с товарищами Каннский фестиваль. Анна в это время отдыхала на вилле Пьера Лазарефф, медиа-магната (и реакционера, по мнению Годара), с его падчерицей (Беренис Бежо). Годом раньше Годар снял Анну в «Китаянке», накануне премьеры они поженились.
«Год спустя» — собственно, именно так и называется книга Анны Вяземски, по которой автор «Артиста» Мишель Хазанавичус поставил «Молодого Годара»; один из многочисленных мемуаров актрисы и писательницы, посвященный ее короткому браку с великим режиссером.
Проект с самого начала выглядел, конечно, страшным хулиганством, и можно только догадываться, что сейчас сделает с фильмом идейная французская пресса. Во-первых, 68-й год, несмотря на прошедшие уже с тех пор полвека — это святое. Во-вторых, Годар — это святое. А кто такой Хазанавичус? Комедиограф, возмутительно удачливый выскочка. Это как если бы Тимур Бекмамбетов, допустим, снял комедию о личной жизни Тарковского. В-третьих, основные участники событий, к счастью, живы; как же так можно. Режиссер говорит, что послал Годару сценарий, но ответа не получил. Тот, впрочем, еще до этого успел назвать идею фильма идиотской.
Все так; и возможно, воспоминания бывших жен — не самый надежный на свете источник информации. Но это, в сущности, проблемы только Годара, причем Годара реального. Герой Луи Гарреля же — Годар воображаемый, поп-икона, пара знаменитых очков. Леннон, Че, Мэрилин Монро — что-то такое. И в этом смысле Хазанавичус справился со своей задачей блестяще: это неглубокий, но совсем не глупый, смешной, изобретательный и красивый фильм.
Визуально и структурно «Молодой Годар» стилизован под собственные годаровские ленты 60-х: кричащие цвета, длинные проезды камеры, главки, титры, эксперименты с четвертой стеной и так далее. Хазанавичус — увлеченный синефил (задолго до «Артиста» он прославился во Франции монтажной комедией «Американский класс»), и играет во все это с мастерством и заметным наслаждением: некоторые гэги просто отличные. Гаррель с лысиной — замечательный, как и Стейси Мартин, звезда «Нимфоманки», еще менее похожая на свою героиню внешне, но создавшая образ хрупкий и яркий: она никоим образом не теряется в тени гаррелевской капризной харизмы.
Фильм сделан в легкой комедийной манере, с элементами Хармса: Годару, например, раз в десять минут разбивают очки. С такой же регулярностью к нему подходят поклонники, хвалят его новые работы и напоследок интересуются, когда же он снимет новый «На последнем дыхании». 1968-й год действительно превращен в карнавал (каким отчасти и задумывался). Но Хазанавичус — сам, к слову, женатый на актрисе (у Бежо тут скромная второстепенная роль) — и серьезен, конечно, тоже. Эволюция Годара — который разочаровывается в «буржуазном» кино, отрекается от собственных ранних фильмов и организует маоистский кинокооператив имени Дзиги Вертова — показана тут кризисом не только творческим, но и экзистенциальным, где-то даже кризисом среднего возраста, первой жертвой которого становится его брак. И наверное, это вульгарная, упрощающая трактовка, но кто сказал, что в мифологической реальности, где ты гуляешь по пьяцца Навона с Бертолуччи и врешь по телефону Марко Феррери, она не имеет право на жизнь. Хазанавичуса можно упрекнуть в чем угодно, только не в злопыхательстве: этот портрет, несмотря на все озорство, полон искренней заинтересованности.
Еще одна печальная комедия про творческую семью в каннском конкурсе — «Истории семьи Майровиц» Ноя Баумбаха. Дастин Хоффман играет нью-йоркского скульптора Гарольда Майровица, чья карьера не то чтобы совсем не сложилась (одну его работу даже купил музей Уитни; правда, она куда-то потерялась), но сложилась недостаточно блестяще. То ли из-за этого, то ли просто от природы он всегда был вздорным эгоцентриком. Четвертая жена (Эмма Томпсон) терпит его, потому что пьет. Трое детей стараются свести общение к минимуму. Одинокая язвительная дочь (Элизабет Марвел) и старший сын (Адам Сэндлер), несостоявшийся музыкант, разведенный и безработный, винят его за то, что он никогда не обращал на них внимания. Младший (Бен Стиллер), любимчик Гарольда, сбежал от его любви в Лос-Анджелес и занялся финансами. Фильм, разумеется, сводит всех их вместе.
Баумбах, отвлекшись от Греты Гервиг и изучения хипстеров, вернулся к семейным неурядицам, которые уже исследовал когда-то в «Кальмаре и ките» и «Марго на свадьбе». Сделать что-то революционное про динамику отношений в большой еврейской семье довольно сложно, и «Истории» едва ли способны потрясти, это не очень значительный фильм. Но Баумбах по-прежнему — остроумный сценарист и деликатный, внимательный режиссер, прекрасно чувствующий своих артистов. У Адама Сэндлера, в частности, давно уже не было роли, достойной его таланта. Здесь он местами очень хорош — про остальных и говорить нечего. Да и вообще, фильм, в котором Сэндлер и Стиллер играют сыновей Дастина Хоффмана — идея насколько очевидная, настолько и беспроигрышная.
Станислав Зельвенски
