Утро началось с неожиданного музыкального детского представления. Неужели, мы на пороге зарождения семейных традиций? А почему бы и нет!
Двойняшки зашли на кухню, встали передо мной и начали, пританцовывая, петь песенку «Пусть бегут неуклюже пешеходы по лужам…». Находясь под впечатлением от увиденного, я жалела только об одном, что под рукой не оказалось мобильного телефона — заснять неповторимый «кусочек» радости на завтрак.
Закончив выступление, девочки торжественно вручили мне книги, которые всё это время держали в руках, со словами:
Поздравляем с днём рождения!
Так я узнала, что сегодня у меня, оказывается, день рождения. Кому хочется два дня рождения в году? Наверное, только детям!
А, впрочем, какое это имеет значение, когда минуту назад малышня подарила мне незабываемые минуты восторга и умиления, а ещё чувство удовлетворения от осознания значимости предпринятых усилий.
Именно эта песенка наравне с песней бременских музыкантов «Ничего на свете лучше нету….» была сразу выделена моей ребятнёй среди других детских песенок, которые я методично пела им с младенчества. С неё же у нас произошло знакомство со счётом. На слова «только раз в году» я показывала детям указательный палец, а они с интересом тянули навстречу свои маленькие пухленькие пальчики — так мы подружились с единицей. Лиха беда начало!
А сегодня ни с того ни с сего вот такой трогательный подарок — Катя и Варя весело и задорно спели песенку крокодила Гены от начала до конца без ошибок, да к тому же обыграли всё в виде моего дня рождения.
Признаюсь, я не знаток детских песенок, да и как говорят, медведь на ухо наступил. Правда, это не помешало мне в детстве поступить в музыкальную школу по классу фортепиано. Самыми мучительными были уроки сольфеджио, а именно музыкальные диктанты — хоть тресни, но я стабильно писала их на двойки.
Поэтому невероятным стал для меня момент, когда старший сын Егор, не зная нотной грамоты, аппликатуры, в прошлом году начал легко подбирать на синтезаторе мелодии на слух. Остаётся надеяться, что упорство, которое я проявляла, чтобы сын с шестилетнего возраста ходил на карате, всё-таки имело небольшой коэффициент полезного действия, так как служило для поддержания здоровья часто болеющего сынишки. Благодаря пандемии Егор благополучно забросил карате и даже не вспоминает о нём. Точнее вспоминает как страшный сон, точно так же, как и я — музыкальную школу в детстве. Да, есть над чем призадуматься!
Экзамен по карате у Егора (он по центру)
Некоторые эпизоды из его детства, на которые сейчас бы я обязательно обратила внимание и сделала выводы, начали постепенно всплывать в моей памяти.
Вот преподаватель в доме детского творчества, куда я водила четырёхлетнего сына на занятия, однажды вернулась с репетиции утренника за руку с плачущим моим Егоркой. Она подошла ко мне и сказала, что он не может успокоиться, и никто не понимает почему. Я сразу заметила, что у сыночка в правом ухе не было ватки, которую мы с ним заложили перед занятиями.
Началось всё утром — сын отказывался идти на предстоящую репетицию, объясняя это тем, что ему неприятно слушать слишком громкую музыку, которую там включают. И тогда я предложила заложить оба уха ваткой — он согласился. Но случайно во время репетиции ватка из правого уха выпала — малыш растерялся, заплакал и не смог никому ничего объяснить.
По этой же причине у нас не состоялся садик. В три года, как и полагается, Егора отправили в сад «Золотой Петушок». Там, поневоле сталкиваясь с шумными для него детками, сынишка постоянно плакал.
— Он у вас несадиковый! — услышала я однажды от нянечки то, что сама давно поняла по начавшимся вместе с посещением сада вздрагиваниям сына во сне. В итоге с этим заведением мы попрощались.
Третий эпизод связан с семейным походом в цирк. Егору было на тот момент четыре года. Мы расположились в первых рядах и приготовились смотреть представление. Но тут загремел цирковой оркестр, моментально в ответ ему заревел чувствительный к громким звукам мой малыш без надежды на успокоение. Мы спешно покинули зал, так и не взглянув ни на один номер.
Примерно в семь лет сын выразил желание научиться играть на пианино. Я, подавив внутри себя свой собственный негативный музыкальный опыт, попыталась записать Егора на занятия по классу фортепиано всё в том же доме детского творчества. Но свободных мест не оказалось. Других попыток я не предпринимала, да и сын больше не напоминал об этом.
Отсутствие садика нам с лихвой восполнила школа раннего развития в местном доме детского творчества. Егор был одним из трёх детей, которые отучились ровно три полагающиеся года. Нам повезло — мы успели поучиться в этой школе совершенно бесплатно. На сегодняшний день я знаю, что, во-первых, такой школы уже нет (но есть другие проекты); во-вторых, учёба стала платной.
В школе раннего развития, которую окончил Егор, был ряд преимуществ. По душе нам пришлась мягкая адаптация к школьной системе обучения. Ежедневные занятия проходили по составленному расписанию по тем же предметам, что и в школе: математика, окружающий мир, развитие речи, музыка, рисование, труды, физкультура.
Был, правда, и один необычный предмет –
сенсомоторика,
направленная на развитие скоординированных движений мышц обеих рук, мышц глаз и мышц шеи, что должно обеспечивать ребёнку возможность эффективно определять форму, размер и объём предмета.
Комфортная для дошколят продолжительность уроков составляла всего двадцать минут, в которые «вписывались» преподаватели-предметники, имеющие, как правило, большой педагогический опыт.
В группе занимались десять-пятнадцать детей, которые со временем подружились друг с другом (некоторые дети из группы Егора учатся сейчас с ним в параллельных классах; с другими — мы до сих пор поддерживаем связь). Самым важным, на мой взгляд, было то, что у ребёнка отсутствовал стресс, как это часто бывает из-за продолжительной разлуки с мамой. Недаром там заведено, что мамы ждут в фойе и на переменках помогают своим детям менять принадлежности к следующему уроку. В таких условиях ждущие мамочки за три года тоже, как и дети, сдружились друг с другом.
Вспоминаю с огромной благодарностью весь педагогический состав этого храма детского творчества. Все они чуткие, добрые, любящие детей, отзывчивые люди — профессионалы своего дела. Преподавателем от Бога, на мой взгляд, является Кремнева Марина Ивановна.
Многие из нас, я думаю, различают звонкие и глухие звуки благодаря тому, что выучили их в своё время на уроках русского языка. Мария Ивановна же каким-то волшебным образом научила моего сынишку чувствовать звуки буквально гортанью.
— Мама, это легко! Нужно потянуть нужный звук и, если в горле «загудит», значит он звонкий, — уверял меня Егор.
Честно признаюсь, я пыталась повторить эту вроде бы нехитрую процедуру, но секрет загадочного гудения мне так и не удалось разгадать.
Колесникова Валентина Ивановна — второй преподаватель, который помог моему сынку раскрыться. После первых занятий она подошла ко мне со словами:
— На моём веку (её педагогический стаж на тот момент составлял почти тридцать лет) пара детей, как Егор, мне встречались. Ну, ничего. Посмотрим.
Целый год Егор просто сидел на уроках музыки и ритмики. Надежда Ивановна его не задействовала ни в песнях, ни в танцах, которые они разучивали. Она ждала. И дождалась! Ровно через год (время, которое понадобилось моему сыну для адаптации к новому коллективу) Егорка с удовольствием запел и затанцевал вместе с другими детьми из группы.
Это было ровно десять лет тому назад, а год тому назад по воле судьбы Егор снова оказался в своей альма-матер. Он выступал на сцене дома детского творчества в составе школьного коллектива. Выступили удачно, заняв первое место. Вернувшись домой, он очень тепло отозвался о конкурсе, заметив, что ему было легко играть роль — родные стены помогали.
В доме детского творчества с группой и преподавателями
(Егор в первом ряду второй справа)
Из моего собственного окружения некоторым родителям за год до школы приходилось помимо имеющегося садика подбирать варианты дополнительной подготовки ребёнка к школе. В основном это делалось для того, чтобы научить чадо читать, так как наличие этого навыка на сегодня желательно при поступлении в первый класс.
Знакома мне и противоположная точка зрения, когда родители уверены в том, что учить детей читать — прямая обязанность школы. Но в этом случае взрослые по сути закрывают глаза на существующие реалии. Они получают дополнительную нагрузку в виде постоянно необходимой помощи с их стороны в подготовке домашних заданий.
Я думаю, что суть проблемы — в отношении к детям. Вооружаясь любовью, терпением, вниманием и заботой о своём ребенке, любая ответственная мама сначала лично, а позже при содействии воспитателей, преподавателей, наставников сможет из «чудесной тайны» — ребёнка воспитать творческую личность, смело вступающую в жизнь, чтобы мыслить и созидать.
Мария Кулыванова
