Производители софта в нашей стране все эти годы работали в условиях постоянного кризиса — широкомасштабных грабежей средь бела дня, которые называются благородным термином «компьютерное пиратство». Конечно, кризисные катаклизмы последних месяцев ударили по всем, и очень больно, но текущие потери от пиратства всё равно гораздо выше.
В этом плане возникает вопрос: если нам трудно повлиять на общеэкономическую ситуацию, то, возможно, было бы выгоднее вложить средства в борьбу с пиратством? Может быть, там сегодня находится солидный резерв развития рынка?
Однако сначала остановимся на другом принципиальном вопросе. Отвечая на вопрос о причинах пиратства, производители ПО обычно, почему-то потупив глаза, смущённо говорят о низком уровне доходов населения и начинают оправдываться, что они не могут снизить цены. Слышать такое от людей с высшим образованием и опытом предпринимательства довольно странно.
Давайте определимся: компьютерное пиратство возможно лишь в условиях практически безнаказанного воровства и использования ворованного ПО, т.е. нарушения действующего законодательства. И во многом потому, что с точки зрения сегодняшней общественной морали в нашей стране такие действия не являются преступлением или хотя бы неблаговидным поступком.
Например, большинство жителей России лишено многого из того, что имеют граждане США (или зажиточные представители России), — автомобилей, домов, детских игрушек и пр. Но все они почему-то пока еще не занимаются массовыми грабежами в сфере материальных товаров.
Не хотелось бы развивать дискуссию о сути и причинах пиратства; отмечу только, что этот вопрос должен ставиться в контексте соблюдения всех смежных законов — о правах на ПО, о защите потребителя, о рекламе, о налогообложении и пр.
Правильное понимание причин пиратства нужно для ответа на другой ключевой вопрос: стоит ли бороться с ним сегодня, в условиях плачевного состояния страны, или имеет смысл просто подождать роста благосостояния населения и экономики, в результате которой пиратство якобы сойдёт на нет само собой?
Мой ответ таков: если ждать сложа руки, то, возможно, ситуация только ухудшится. Ведь нынешний политико-финансовый кризис в России во многом является следствием пиратства (уже не компьютерного, а общегосударственного), а не наоборот.
Часто задаётся ещё один общий вопрос: «Есть ли реальные пути борьбы с пиратством?». И тут проявляется редкое единодушие: «Нет. Только если за это дело всерьез возьмется государство». Дальше идут традиционные сетования о нашем плохом государстве, не понимающем значения бизнеса, высоких технологий и пр. От этих разговоров возникает чувство безысходности: надежд на государство никаких, поэтому остаётся только пустить пулю в лоб, сменить профессию или наконец — сменить государство.
В последнем случае почему-то имеется в виду только один вариант: переезд в другую страну, где уже существует «хорошее» государство. Другую возможность — изменение государства в стране, где проходила сама конференция, — как правило, даже не рассматривается.
Вот приедет барин?
В обсуждениях на тему «Государство и компьютерный бизнес» представители последнего демонстрируют все последние годы удивительное патриархально-крестьянское представление о первом, как о некотором «царе-батюшке», который когда-нибудь заметит и решит все проблемы подданных. Для людей с приличным образованием это выглядит весьма странно. Даже как-то неловко напоминать им, что государство — это не только законодательно-исполнительно-судебная власть, но (вернее, в первую очередь) и все остальное население страны.
Тем, кто ссылается на пример «хороших» государств, которые способствуют развитию, в частности, компьютерного бизнеса, следует иметь в виду, что корни этой «хорошести» лежат ещё в эпохе Средних веков, когда началась довольно жестокая борьба нарождающейся буржуазии за свои права. Более того, и сегодня власти этих стран находятся под пристальным вниманием избирателей с той целью, чтобы они (власти) занимались в «овальных» кабинетах тем, для чего они избирались, а не своими личными делами.
Никакое государство не будет заниматься проблемами некоторой категории бизнесменов (о которых оно имеет довольно слабое представление — и это, к сожалению, проблема не государства, а бизнесменов), если таковые сами не будут предпринимать для этого усилия. Здесь хотелось бы высказать почти крамольную мысль.
Наверное, можно говорить о нашем «плохом» государстве (чиновники + народ). Тем не менее, чиновники у нас — вполне нормальные, работающие по обычным чиновничьим правилам. Они действуют в интересах тех групп населения, которые оказывают на них реальное давление, а в случае отсутствия давления начинают работать на самих себя.
Сколь реальны сегодня действия по коррекции отношения властей к проблемам компьютерного бизнеса? Очевидно, что в одиночку это не под силу решить ни одной из компьютерных компаний, самые крупные из которых едва перешагнули планку малого бизнеса. Конечно, отдельная фирма может отстоять некие собственные интересы в виде получения госзаказов, но к решению проблем отрасли это не имеет никакого отношения.
Мне доводилось слышать несколько любопытных возражений. Первое: «Мы пытались объединиться, но ничего не получилось». Что тут скажешь — это ваши личные проблемы. При чём здесь президент, Дума и пр.? Второе: «Вот мы объединились ещё в 90-м году в Ассоциацию поставщиков программных продуктов под руководством Роберта Клафа, и никакого толка. Где она, эта АППП?».
Историю с АППП я помню, и она, наоборот, показывает, что объединённые действия софтверного бизнеса имеют вполне реальные перспективы.
Напомню тем, кто забыл: в 90-м году никакого софтверного бизнеса по большому счету у нас вообще не было. Но было желание создать такой рынок, и выдающаяся роль АППП заключается в том, что именно она (конференции, статьи и дискуссии в прессе, участие в разработке документов) в значительной степени обеспечила принятие в 1992 г. эпохального Закона об охране авторских прав на ПО и базы данных. И это в стране, где еще недавно тезис «программа является рыночным продуктом и объектом авторского права» мог быть приравнен к призывам о свержении существующего строя!
Почему деятельность АППП прекратилась? Отметим, что принятие того Закона объясняется не только деятельностью АППП, но и общим процессом демократических преобразований в 1991-92 гг. Так что распад АППП совпал с общим иллюзорным представлением о необратимости рыночных реформ, разочарованием и нежеланием участвовать в грязных политических играх и наивной уверенностью мелких бизнесменов, что теперь они в одиночку свернут горы.
Было высказано еще одно возражение: «Вы знаете, какие там, наверху, сидят люди? Иметь с ними дело неприятно и бесполезно». Так ведь никто и предполагает, что бизнес-общение равнозначно прогулкам с любимой барышней. Кроме того, если вы хотите иметь дело с приятными людьми, попробуйте их как-то «облагородить»: для этого есть вполне законные возможности.
Вернемся к нашим пиратам
Реальность такова, что вопрос «а нужно ли российским поставщикам ПО бороться с пиратами?» до сих не имеет обоснованного ответа. Вполне возможно, что бездействие компьютерного бизнеса является просчитанным или интуитивным пониманием того, что затраченные усилия не принесут экономического эффекта.
Предположим, что с сегодняшнего дня мы опустим уровень пиратства до нуля. Что произойдет завтра на компьютерном рынке, как изменятся объемы и структура продаж? Наверное, общий объём продаж ПО возрастет, но совсем не в 10 раз. А на сколько — на 20%, 100%, в 2 раза?
У разных групп производителей эти изменения будут различными — покупаться будут в первую очередь продукты первой необходимости. Так что, например, объем тех же мультимедийно-развлекательно-познавательных программ, возможно, вообще упадет до нуля — о временах пиратства здесь будут вспоминать как о золотом веке. Можно гарантировать, что упадут доходы и поставщиков «железа» — часть этих денег уйдёт на ПО.
Таков будет краткосрочный эффект. А какова ситуация будет через год, через два? Вопросы эти требуют каких-то количественных обоснованных ответов. Ведь ожидаемый экономический эффект от уничтожения пиратства — это ориентир для финансовых средств, которые компьютерный бизнес мог бы потратить на борьбу с воровством программ.
С чего начать?
Тут все понятно — с создания некой «Российской Антипиратской Лиги» (РАЛ) (может быть поставщиков ПО, а может быть, и более широкого круга участников). Обратите внимание, вариант с «российским представительством кого-то с Запада» выглядит не очень сильно: пусть BSA/Russia станет одним из членов РАЛ, а не наоборот.
Сейчас не хотелось бы распространяться о том, какие конкретные шаги можно было бы предпринимать — на это тему можно поговорить отдельно. Но одно хотелось бы подчеркнуть: данная деятельность должна опираться на постоянную работу по формированию общественного мнения о вреде и аморальности пиратства.
Хотелось бы уточнить (или возразить тем, кто опять скажет: «Да мы уже столько сделали для этого! Сколько статей написано! И все без толку»). Всё, что делалось до сих пор, является лишь слабым намеком на то, как нужно вести дела всерьез. Именно поэтому сегодня большинство населения страны (в том числе представителей власти и правоохранительных органов!) искренне считает, что пиратство даже благотворно действует на развитие российского рынка.
Основой по формированию «антипиратского настроения» должно стать научно-обоснованное, аргументированное доказательство того, что пираты наносят ущерб отнюдь не только империалистам, западным богатеям и каким-то там российским компаниям (в общем, проклятым буржуям), а всему обществу, всему государству. Использовав определение «научно обоснованное», я хочу подчеркнуть, что для этого не годятся построенные больше на эмоциях отдельные статьи безвестных журналистов, напечатанные в изданиях, популярных в весьма узких кругах.
Представим себе такой вариант. Все та же РАЛ объявляет и проводит (!) научно-практическую конференцию «Компьютерное пиратство в России: состояние и перспективы». Участвуют в ней не только представители компьютерной тусовки, но в первую очередь — специалисты МВД, Минюста, Минобразования, депутаты Госдумы и пр. Задача — обоснованно оценить реальный ущерб от пиратства государству (а не кучке бизнесменов), а именно потери в налогах, рабочих местах, инфрастуктуре. Показать, что мы теряем сегодня и что будем терять через год, пять лет. Труды конференции опубликовать, издать «Белую книгу» с конкретными рекомендациями, ходить с ними в Думу, правительство, мэрию Москвы... Тут есть только один существенный момент — для рассказа о вреде пиратства нужно будет столь же обоснованно раскрыть картину легального компьютерного бизнеса.
Могу предположить, что после проведения такой конференции вряд ли сразу что-либо изменится, да и означенные выше гослица туда, скорее всего, не придут. Некоторые подвижки будут заметны на втором таком мероприятии, которое нужно будет провести через полгода. Реальный (но тоже не очень большой) эффект станет заметным еще через год...
Все мы знаем, как нужно выращивать настоящий английский газон — поливать и подстригать траву каждый день. И так в течение 100 лет. Но для этого нужно сначала еще посеять траву. Российские поставщики ПО! Вы готовы к посевной?
Ваш Андрей Александрович Колесов
