На заседании Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека придумали, как поправить российскую экономику. Причем речь шла не об инвестициях, а о СИЗО, колониях и тюрьмах. Если меньше сажать, до срока выпускать и за самой решеткой позволять заключенным самим себя лечить и учить, то можно сэкономить для бюджета ну просто колоссальные деньги. И этот тот случай, когда и государству польза, и простым гражданам облегчение.
Заседание началось с открытий чудных.
— Я получаю огромное удовольствие от общения с правозащитниками! — сразу же признался заместитель министра юстиции Алу Алханов.
— Правозащитники — наши друзья, а не враги, — огорошил заместитель директора ФСИН России Валерий Максименко.
Услышать подобное от «гражданина начальника» — это настоящее чудо. Обычно на любые самые страшные обвинения правозащитников (об убийствах в колонии, о пытках, о коррупции) представители ведомства отвечали в жанре «вранье» и «сам дурак». И тут такое...
— Примерно 80% того, о чем сообщают члены ОНК, правда, — продолжил Максименко. — То, что писали в своих отчетах и в «МК» Ева Меркачева о СИЗО №6 и Елена Масюк о СИЗО №4, оказалось правдой. В итоге благодаря правозащитникам нам удалось многое изменить. В СИЗО №6, к примеру, женщины уже не спят на полу, в самом изоляторе будет новый начальник. В ближайшее время решится вопрос с работой тюремных интернет-магазинов: цены и ассортимент там будут как в известной торговой сети. Благодаря СПЧ удалось спасти ВИЧ-инфицированных — теперь препаратов для их лечения хватит до 2017 года (а ведь мы вообще не получали их больше полугода).
Максименко рассказал, что был поражен, услышав от больной женщины в СИЗО, как ей отказали в вызове врача и бросили, по сути, умирать в коридоре.
— Это недопустимо, и ФСИН не будет покрывать такие факты. Давайте вместе поможем ФСИН избавиться от не совсем хороших и совсем не хороших сотрудников.
Сами правозащитники признали, что такое эффективное взаимодействие со ФСИН стало в чем-то даже неожиданностью. А вот с судами найти общий язык до сих пор не получилось.
— Мы знаем, что Верховный суд и лично его председатель Вячеслав Лебедев против поголовных арестов, — заявил глава СПЧ Михаил Федотов. — Но суды на местах продолжают арестовывать. Надо вернуться к законопроекту, который запрещает начальникам СИЗО принимать заключенных сверх лимита.
Члены СПЧ также предложили внести изменения в закон, запрещающие сажать до приговора беременных и женщин с детьми (исключение — если они представляют опасность для окружающих). Руководство ФСИН вовсе предложило... «выкупать» подозреваемых в незначительных преступлениях.
— В СИЗО сидят люди, укравшие головку сыра или еще что-то в этом роде, — говорит зам. директора ФСИН России Максименко. — Мы готовы компенсировать ущерб, причиненный ими, только бы они ждали решения суда на воле. Государство тратит на их содержание в сотни и даже тысячи раз больше, чем им вменяется.
Минюст, ФСИН и СПЧ вместе решили также просить всех российских судей чаще отпускать людей по УДО (условно-досрочное освобождение).
— Мы бы настаивали, чтобы наказание человек отбывал там, где его семья, — заявил член СПЧ Андрей Бабушкин. — Так было до 2003 года, когда за решетку попал один известный персонаж (намек на Ходорковского. — Авт.) и закон резко изменили, видимо, для того, чтобы этого заключенного можно было отослать подальше от Москвы. Я сам знаю случай, когда женщина на протяжении многих лет умоляла перевести ее сына из колонии, куда она не могла приехать, поближе к дому. За пять лет вопрос не решился, с каждым годом она чахла, и в конце концов на днях ко мне пришла печальная новость: она скончалась, так и не увидев его.
Затронули тему медицины за решеткой.
Сейчас сложилась удивительная ситуация: лекарства в любых количествах и любом ассортименте, во многих колониях в медкабинетах такое оборудование, которого не во всех больницах на воле увидишь. А врачей — нет.
— У нас сидят сотни врачей разных специальностей, совершивших самые разные, в том числе нетяжкие преступления, — говорит Андрей Бабушкин. — Давайте позволим им оказывать медпомощь остальным. Что плохого в том, если кардиолог, попавшая за решетку за ДТП, начнет лечить в своей колонии сердечников?
Интересно, что когда в московском женском СИЗО №6 не было врачей, одна из заключенных (она терапевт, кандидат медицинских наук) написала десяток заявлений, в которых просила разрешить ей осматривать больных. Ей отказали!
Сейчас в колониях нехватка стоматологов. Так вот, по подсчетам правозащитников, за решеткой сидят больше 70 зуботехников (обвиненные в ДТП, мошенничествах, превышении самообороны и т.д.). Предлагают привлечь их к делу. Еще одна отличная новость: в ближайшее время в колониях будет даже зубопротезирование.
— Сначала соответствующее оборудование установим на базе 130 наших больниц, — говорит врио начальника управления медико-санитарного обеспечения ФСИН России Ирина Ларионова. — Потом оно появится в каждой колонии. Приоритет дадим осужденным женщинам. Им сложнее всего после освобождения начать новую жизнь, если у них нет зубов.
С другой стороны, Минюст предложил разрешить повсеместно приводить в колонии врачей со стороны.
— Если у заключенного есть деньги, пусть приходит платный врач, а задача администрации учреждения — предоставить медицинский кабинет, — сказал Алханов. — Так мы решим многие медицинские проблемы.
