Заснеженную Аляску снимали в жаркой Калифорнии, а бездомный пес сыграл более важную роль, чем Харрисон Форд. Об этом «Известиям» рассказал режиссер Крис Сандерс в преддверии выхода своего фильма «Зов предков». Экранизация классической книги Джека Лондона стала дебютом Сандерса в игровом кино — прежде он занимался анимацией и приложил руку к таким проектам, как «Мулан», «Король Лев» и «Как приручить дракона».
— Как и многие русские, я выросла на Джеке Лондоне и обожала «Зов предков». Вы тоже были фанатом этой книги?
— Нет, когда я начинал этот проект, даже не читал «Зов предков», хотя папа рассказывал, что это была его любимая книга. Но сразу же после знакомства со сценарием я обратился к первоисточнику. И книга тронула меня до глубины души.
— Чем этот сюжет актуален? Почему он должен быть интересным для современной аудитории?
— «Зов предков» — книга о непреходящих ценностях. Вот почему она не стареет. Для меня было важно передать это зрителям, рассказать им о псе по имени Бэк и его борьбе за выживание на Аляске, сделать это семейным фильмом. Мы были очень осторожны в отражении некоторых эпизодов насилия и подчеркнутой жестокости. Я аниматор, поэтому знаю, как рассказать о трагическом так, чтобы не травмировать зрителя. Для этого нужно хорошо понимать свою аудиторию.
— Чем вас привлекла книга Джека Лондона? Какая ее тема вам кажется ключевой?
— Я ее называю «парабола жизни». Многие сказки завершаются хорошо. Но на самом деле это очень далеко от реальности. Меня всегда привлекали истории, похожие на «Мулана» и «Лило и Стича», в которых путь главного героя богат нюансами. Так ведь и на самом деле: мы вырастаем и идем своим путем, но на этом пути нам встречаются неожиданности, радости и тяжелые испытания, время от времени мы терпим поражения. И то, как мы справляемся с этим, формирует нас.
Думаю, именно в этом заключается ответ на вопрос, почему книга стала классикой и не устаревает. Поначалу нам кажется, что Бэк в конце концов вернется домой, туда, откуда его похитили. Но этого не происходит. Он сам находит себе дом, создает его для себя, и это именно то, через что нам всем приходится пройти. Вот что привлекло меня в книге Лондона.
— Как вам удалось воссоздать Аляску в Калифорнии? Вы ведь там снимали фильм?
— Да, мы снимали в пригороде Лос-Анджелеса — в местечке под названием Sable Ranch. Это солнечный край. Поэтому у нас беспрерывно работали машины, делающие искусственный снег. Мы создали потрясающие съемочные пространства. Особенно впечатляет река. Я от нее в полном восторге. Она именно такая, как описывал Джек Лондон. Представьте себе, что значит создать такую реку и обеспечить многодневную работу съемочной группы на ней!
— С вами работал известный оператор-постановщик Януш Камински, обладатель двух «Оскаров». Но вы сами всю жизнь занимались анимацией и привыкли всё делать своими руками. Вам не сложно было делегировать заботу о картинке другому человеку?
— Мне со всеми было легко работать, в том числе и с Янушем. Он внимательно меня слушал и всегда был готов сделать так, как я ему говорил. Вместе с тем я понимал, что передо мной мастер своего дела, настоящий художник, поэтому я с радостью предоставлял ему свободу в его работе. За время нашего сотрудничества я многому у него научился. Он гениально работает с общим планом, умеет действовать быстро. Он так умудрялся освещать декорации, что я мог свободно строить мизансцены.
Во время съемок я боялся оставить что-то на потом и забыть об этом. Этот страх не давал мне покоя. В анимации ты не ограничен временем, всегда можешь что-то переделать, добавить и подправить. Здесь же меня убивала сама мысль, что на площадке у нас ограниченное время, после чего мы навсегда ее покидаем. Рядом с Янушем я был уверен, что мы сможем всё сделать вовремя.
— Продолжая разговор о мэтрах киноиндустрии, хотела бы спросить вас о Харрисоне Форде. Это ваш первый игровой фильм, а вы уже снимаете такого великого актера. Какие отношения у вас сложились с ним?
— Еще занимаясь анимацией, я работал со многими известными актерами на озвучке, и поначалу всегда очень страшно. Но что касается Харрисона Форда, он был исключительно профессионален, чуток и нацелен на результат. Он стремился понять эмоции, мысли своего героя, его характер. Перевоплощался, усваивая его переживания. Его работа подсказывала нам, как мы должны были действовать в конкретных сценах. Конечно, сценарий пишется заранее, а роли разучиваются, но это не значит, что во время съемок нас не ждут интересные открытия. Мне порой становилось страшно, но я получил огромное удовольствие от этого процесса.
— У Харрисона Форда, который сыграл Джона Торнтона, роль важная, но не главная.
— Главная роль у Бэка, собаки.
— Но ведь это нарисованный персонаж, его как бы не существует? Как вы с ним работали?
— Вначале я и сам не представлял, как будут проходить съемки без главного персонажа. Но мне сказали: не беспокойся, всё получится. И получилось! У нас был скан собаки, Терри Нотари озвучивал Бэка и был на съемочной площадке каждый день. Когда все сцены были сняты, я шел в компанию, которая занималась всей анимацией, и объяснял им, что представляет собой Бэк и что он делает.
— Какой в этом фильме процент компьютерной графики и натуральных съемок? У вас были настоящие живые собаки или это стопроцентная анимация?
— В фильме снималось несколько настоящих собак, но они всегда были на заднем плане. Если вы хотите увидеть их, присмотритесь к эпизоду, в котором Бэк лежит связанный в трюме корабля. В конурах — настоящие псы. Все остальные собаки были нарисованы.
— У вас есть какие-то домашние животные?
— Так Бэк был сделан как раз с моей собаки. Когда мы снимали фильм, то нашли всех нужных нам псов, кроме Бэка. Он очень подробно описан в книге, это необычная собака — помесь двух пород. Сначала мы пытались снимать бернскую горную, но она совсем не такая, как у Джека Лондона. В октябре я был на съемочной площадке, а моя жена Джессика просматривала веб-сайт, на котором размещены найденные фотографии беспризорных собак. И вдруг она увидела там помесь сенбернара с овчаркой — ее нашли в Канзасе, она бродила по улицам, была бездомной. Городок был в двух часах езды от нас, Джессика приехала в приют и узнала, что там собаку назвали Бэкли. Представляете, какое совпадение!
Жена заплатила за нее $25 и привезла домой. Мы взяли Бэка, как говорится, на полное сканирование, и он стал играть главную роль в фильме
— Сколько вы уже успели снять к этому времени?
— Съемки закончились в конце ноября, сразу после Дня Благодарения, а жена нашла Бэкли в октябре. То есть мы были близки к завершению, но еще не начали работу над анимацией. Поэтому Бэкли нашелся как раз вовремя.
— Были ли еще какие-нибудь необычные происшествия во время работы над фильмом?
— Однажды во время ночных съемок мимо нас проезжала фура, груженная перцем. Видимо, водитель засмотрелся на то, что мы делаем, колеса попали в яму, и машина перевернулась, вывалив весь груз рядом с нами. В это время камеры были направлены в другую сторону. Мы вынуждены были прервать процесс и ждать, пока приехавшие тягачи вытащат гигантскую машину из кювета. Но на следующее утро там еще оставалась огромная куча перца у дороги.
— Это был красный или зеленый перец?
— Красный! Сначала мы подумали, что это яблоки. Потом решили, что помидоры. Наконец кто-то сходил туда и сообщил нам, что это перец (смеется).
— Чего вы больше всего боялись, когда начинали этот проект и что на самом деле оказалось самым сложным?
— Больше всего я боялся, что не смогу подготовить всё необходимое для работы. Нам приходилось ездить с одной съемочной площадки на другую, третью и т.д. Я боялся, что в какой-то момент мы останемся без чего-то важного и не сможем снимать. В конце концов продюсеры заверили меня, что этого не произойдет (смеется).
А самым сложным оказалось сокращение фильма: нам пришлось выбросить полтора часа. Это огромный материал, колоссальная работа. Я не был готов к этому. Мне казалось, то, от чего мы отказываемся, делает фильм лучше...
— Киномонтаж сильно отличается от того, что делают аниматоры? Неужели всё, что вы создаете при производстве мультфильма, попадает в итоговую версию?
— Не всё, но, конечно, нам не приходится так много менять. В киномонтаже ты можешь бесконечно работать над сценой, постоянно что-то менять и поправлять. Это стало для меня большой неожиданностью. Монтаж — очень творческий процесс. Я бы даже сказал, что это и есть настоящее искусство.
— Как случилось, что вы начали заниматься анимацией? Вы с самого начала мечтали об этом или так сложились обстоятельства?
— Я увлекался анимацией с детства, но когда в старших классах школы передо мной встал вопрос, что делать дальше, я не рассматривал это занятие в качестве карьеры. И вот как-то раз моя бабушка читала газету The Denver Post и вдруг воскликнула: «Боже мой!» Она увидела статью, в которой рассказывалось о школе California Institute of the Arts (CalArts), где у студии Disney была программа по обучению анимации. Мы сразу же решили, что присмотримся к этой программе, я туда съезжу и всё проверю сам. В результате я подал документы только в CalArts, собрал папку с образцами своих работ и в конце концов был принят.
— С чего начинал человек, создавший «Лило и Стич» и «Как приручить дракона»?
— Я работал в Disney над фильмами «Красавица и чудовище», «Аладдин», «Король Лев», «Мулан». Самым трудным, кстати, оказался «Мулан».
— Вы были аниматором на «Мулане»?
— В том-то и дело, что я был сценаристом. И много боролся за эту историю. Весь процесс от начала до конца занял у нас шесть лет. Сотрудники, у которых в начале работы над проектом родились дети, привели на премьеру уже школьников (смеется). Успех этого фильма открыл передо мной путь к работе режиссера-постановщика. Так что эта картина изменила мою жизнь. А потом мы с Дином ДеБлуа, соавтором сценария «Мулана», стали делать «Как приручить дракона».
— Чем вы планируете заниматься в будущем? Снова вернетесь к анимации или окончательно перейдете в игровое кино?
— Я просто добавил игровое кино к тем вещам, которыми мне нравится заниматься. Но я обожаю анимацию, поэтому ни в коем случае не повернусь к ней спиной.
— Ваша следующая работа будет анимационной?
— Отчасти да.
Галя Галкина
