Понедельник и вторник оказались днями неинтересными.
Более десяти часов я провёл в офисе 28 сентября. Долго беседовал с Евгением Алексеевичем Никитиным.
Евгений Алексеевич Никитин
Я его убеждал, что нужно всё-таки запланировать раздачу открыток.
Он возражал: «Зачем открытки, мы зря тратим время, лучше заняться чем-нибудь другим…»
Не удаётся мне убедить своего зама в полезности личного контакта с будущими солистами.
Так никто не делает. Если мы дней десять по три-четыре, а то и пять часов походим по Тверской и будем раздавать открытки, о нас заговорит город.
Почему Тверская?
Много чиновников разного уровня ходят по Тверской: из одного министерства в другое пешком пять минут, а на машине – минут пятнадцать; из Госдумы в Мэрию – три минуты, а на машине – двенадцать.
Евгений Алексеевич, как всегда, слушал меня, соглашался, но я не был уверен, что мы запланируем десять раз подряд раздачу открыток по пять-шесть часов.
Мне бы настоять на своём, я же руководитель, владелец. И интуиция говорит мне: так надо делать. Увы! Проявляю мягкотелость.
Вспоминаю наши недавние походы по Тверской.
Вспоминаю наши походы в метро. Все возражали. А я настаивал. С тех пор прошло уже много времени, а наши выходы в метрополитен до сих пор помнят.
Это было серьёзная акция. В рекламном плане она многое сделала. При том, что за рекламу мы ничего не заплатили, а ещё и заработали.
Днём во вторник я встречался с Павлом Николаевичем Гусевым, главным редактором газеты «Московский комсомолец». Мы отлично пообщались. Я смотрел на Павла Николаевича и видел его молодым. Помню, как он пришёл в «Московский комсомолец», и он помнит, каким был я тогда. У нас разница десять лет.
Павел Николаевич Гусев
Мне сегодня 75, а ему 65 лет. Для 20-ти и 30-тилетних мы оба старики. Но я-то знаю, что в 65 легче, чем в 75. И Павлу Николаевичу ещё предстоит узнать состояние и психологию 70-летнего дядьки. А пока я смотрю на Павла Николаевича и радуюсь: он молод, энергичен, лёгок на подъём.
Сегодня звонил Сергею Вадимовичу Степашину. Хорошо поговорили по телефону. Чем больше общаюсь с Сергеем Вадимовичем, тем большее проникаюсь и уважаю этого человека.
Мягкость, точность, деловитость, обязательность и воспитанность – прекрасно!
Сергей Вадимович Степашин
Планировал сегодня встретиться с Сергеем Александровичем Соловьёвым. Мы с ним на «ты». Это он поставил «100 дней после детства», «Асса» и другие.
Когда мне было 19 лет, я руководил студией юного кинематографиста, Серёжа в ней занимался. Среди студийцев были Валерий Плотников, Вадим Кожевников, Владимир Тыкке, Александр Стефанович. И, кажется, если мне не изменяет память, ходил на занятия Лёва Додин, ныне прославленный театральный режиссёр.
Я хочу снять Сергея Соловьёва, и он, вроде, дал согласие, но уже в пятый раз переносит нашу встречу.
Утром договорились: снимаю в два часа дня его. Потом он позвонил и перенёс на пять часов вечера. Я согласился. Раздался звонок: всё переносится на семь вечера. Я снова согласился. В семь вечера Сергей Соловьёв сообщил: не может, перенесём на завтра.
Мне хотелось сказать: «Не надо переносить, давай вообще отменим встречу». Но я промолчал.
На друзей обижаться нельзя, а на врагов – бесполезно.
Совсем иначе всё было с Валерием Плотниковым, знаменитым ныне фотографом.
Валерий Плотников
Созвонились, договорились и встретились. И я даже сделал фотографию великого фотографа. Он не капризничал. Спокойно отнёсся к этой фотосессии. И на память «щёлкнул» меня. Мне лестно – в моей коллекции фотография самого Валерия Плотникова.
Вот так и прошёл день.
Нет, ещё я написал пару официальных писем. Старался писать добро, спокойно, ровно. Не очень стандартно. Писал о том, что необходимо заниматься компьютерной грамотностью. Интересно, какие получу ответы?
Я готовлю свой дневник, спустя шесть месяцев после сделанной записи. За эти шесть месяцев много воды утекло, но я продолжал писать официальные письма. Я соберу коллекцию отписок.
Совсем недавно, несколько дней назад, в конце марта уже 2016 года, получил отписку. Вот она:
Естественно, меня такая отписка не удовлетворила. Я хотел было пожаловаться начальнику управления по работе с обращениями гражданами и организаций Михайловскому Михаилу Геннадьевичу. Но что вы, он выше многих министров, телефон его засекречен, дозвониться до него невозможно. А если бы я дозвонился, он вряд ли бы ответил на мои вопросы. И я отправил на его имя комментарий по поводу работы приёмной. Мол, так-то и так-то. Пишу на имя одного человека, отвечает мне какой-то консультант. Письмо моё, судя по всему, было не прочитано. И мне показалось это скверным.
Вспомнил я, что каждый год получаю якобы от президента поздравление с Днём России, где мне желают самого доброго, самого лучшего и пишут, что мною гордятся.
Вот одно из таких посланий. Только одно. У меня их несколько.
Но что неизвестному С. Мясоедову до этого? Ему главное спихнуть письмо.
Я для него – пустышка.
Я для него – комарик. Надоедливый, противный и мерзкий комарик.
На отписку С. Мясоедова я написал ещё одно письмо и получил блистательную отписку от Д. Максимова. Вот она:
Вот несколько строчек из этого закона, на который ссылается Д. Максимов:
«6. Запрещается направлять жалобу на рассмотрение в государственный орган, орган местного самоуправления или должностному лицу, решение или действие (бездействие) которых обжалуется»
Грустно всё, что у нас происходит в работе с письмами, грустно.
Нет, я не обижаюсь. В очередной раз повторю: на друзей обижаться нельзя, а на врагов – бесполезно.
Как хорошо, что у меня есть ученики. И сегодня появились новые, и я могу посмотреть на их лица.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P. S. Консультанты департамента письменных обращений граждан и организаций С. Мясоедов и Д. Максимов!
Наверняка вы не владеете слепым методом. Приходите в нашу школу. Мы научим вас!
Научим не только набирать красиво, элегантно, но и научим видеть за каждым письмом человека.
И другая мысль пришла в голову: может быть, попросить Александра Минкина и Павла Гусева подготовить материал в «Московском комсомольце» о бюрократизме высших чиновников и высоких инстанций?..
Ты никогда не будешь знать достаточно, если не будешь знать больше, чем достаточно.
Уильям Блейк (1757-1827), английский поэт, художник, философ
