В мае 2014 года москвич Владимир Некрасов получил по почте два извещения о том, что он нарушил Правила дорожного движения, причем дважды в один и тот же день. Из извещений следовало, что 31 мая Некрасов превысил скорость во время движения по трассе в районе города Звенигорода Московской области, а через четыре часа он превысил скорость движения в поселке Золино Нижегородской области.
Через два месяца подоспело и третье извещение: в нем говорилось, что Некрасов 30 июля 2014 года в 18 часов 36 минут проезжал по Октябрьскому мосту города Красноярска и снова превысил скорость. В каждом письме значилось, что за нарушение он должен заплатить по 500 рублей — итого 1500 рублей.
Ну и что?
Нарушил правила — заплати штраф и спи спокойно.
Он бы и заплатил, но дело в том, что автомобиля «Рено SR», синего цвета, номер Р951ВО777, у Некрасова нет и никогда не было.
Тридцатилетний Владимир Борисович Некрасов работает инженером на большом московском заводе. Не женат, живет с матерью. У Некрасова есть машина, но другая: «Рено Логан», и номер у нее не тот, и цвет бежевый металлик. И в Красноярске он никогда не был, так же как и в поселке Золино.
Некрасов пошел в ГИБДД. Там посмеялись: таких, которые не хотят платить, много, а доказательства налицо, все нарушения зафиксированы электронными приборами слежения. А что машина чужая — так иди в отдел регистрации автомобилей.
Он пошел. И там его обрадовали — сказали, что кроме синего «Рено» за ним числится еще серо-голубой, номер К988НМ10. Этот подарочек оказался зарегистрирован в Карелии. Естественно, Некрасов потребовал, чтобы ему показали документы, из которых следует, что он является владельцем машин.
Как бы не так. Сотрудники отдела ГИБДД в Сигнальном проезде, 9, документы выдавать отказались наотрез. Сказали, что не имеют права. Тогда он через службу 02 обратился с жалобой на то, что ему не выдают документы, подтверждающие регистрацию принадлежащих ему машин.
На эту жалобу 25 июля 2014 года Некрасов получил ответ из межрайонного отдела ГИБДД №3 за подписью заместителя начальника отдела Н.Ю.Ковальчука.
В первой части ответа говорится, что в соответствии с законом информация о регистрации транспортных средств выдается на основании письменного запроса суда, прокуратуры или органов следствия. Далее следует, что согласно статье 24 Конституции РФ органы государственной власти обязаны обеспечить гражданам возможность ознакомления с документами, непосредственно затрагивающими их права и свободы, если иное не предусмотрено законом. Однако ФЗ №149 «Об информации, информационных технологиях и защите информации» ограничивает доступ информации для третьих лиц. Таким образом, говорится в ответе заместителя начальника отдела, для предоставления вам сведений не имеется достаточных правовых оснований.
Мудрено. С одной стороны, закон говорит, что если затронуты права человека, информацию ему предоставить обязаны. И это закреплено в нашей Конституции. Однако ни с того ни с сего Н.Ю.Ковальчук пишет: третьим лицам информация предоставляется только по решению суда или запросу правоохранительных органов.
Какое такое третье лицо? Ведь из полученных Владимиром Некрасовым извещений следует, что именно он является собственником двух транспортных средств. А это значит, что он в этой ситуации самое что ни на есть первое лицо. Ведь независимо от того, кто будет управлять машиной, в случае ДТП со смертельным исходом возмещение материального ущерба возложено именно на владельца машины, которая, как всем известно, является средством повышенной опасности.
***
Тогда Некрасов обратился в УВД СВАО с заявлением о незаконной регистрации двух автомобилей на его имя.
В ответ на это обращение капитан полиции С.А.Смирнов вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, сославшись на заключение эксперта-почерковеда №4732 от 25 декабря 2014 года.
В ходе дознания была проведена почерковедческая экспертиза заявлений №19-5321-401 от 15 марта 2014 года и №19-5460-165 от 17 апреля 2014 года о регистрации автомобилей. У Некрасова взяли образцы почерка и подписи и сравнили с подписями на заявлениях. Эксперт пришел к категорическому выводу, что все записи и подписи в этих заявлениях выполнил именно Владимир Борисович Некрасов.
По мнению капитана Смирнова, Некрасов умышленно вводит органы дознания в заблуждение, пытаясь замести следы своих правонарушений и тем самым уйти от ответственности, то есть от выплаты штрафов в сумме 1500 рублей. Ну в самом деле: сумма-то ого-го, тут на что угодно пойдешь, лишь бы не платить. Лучше шесть месяцев таскаться по инстанциям, писать заявления, сдавать образцы почерка, получать отказы и снова писать жалобы…
И как же быть? Человек пытается доказать, что он никаких машин не покупал, в Красноярске не был и никаких документов не подписывал. А ему отвечают: покупал, был, подписывал — плати. И никакие доказательства никого почему-то не интересуют.
А что, есть доказательства?
Доказательства есть всегда, и самое трудное — вовсе не добыть их, а заставить проанализировать. Причем все, а не выборочно и в совокупности со всеми материалами дела.
Вот есть у нас инженер Некрасов. Каждый день он ходит на работу. По электронному пропуску входит на завод. В отделе, где работает Некрасов, ведется журнал учета рабочего времени. И каждый день в 10 часов утра в отдел звонит сотрудник бухгалтерии и уточняет количество вышедших на работу сотрудников. Ну просто рай земной для правоохранительных органов. Берешь журнал учета, берешь табель и узнаешь, где в интересующий тебя день был человек и сколько времени он находился на рабочем месте. Подделать это невозможно, потому что есть еще электронный учет входа и выхода сотрудников.
Был ли Некрасов 30 июля 2014 года в Красноярске, установить очень легко. Но зачем делать лишнюю работу? Мало ли кто где был, пускай платит штраф и не морочит людям голову.
Ладно, тогда поговорим о подписях на заявлениях о регистрации машин.
Как вы думаете, почему Некрасову не показали эти заявления? Так потому и не показали, что без этих документов у него нет никакой возможности доказать, что никаких заявлений он не подавал и машины, о которых идет речь, не имеют к нему никакого отношения.
Что же делать?
И хоть в законе написано, что никто не должен доказывать свою невиновность, так на заборе тоже кое-что написано. А как же быть?
Добывать документы, которые следствие так тщательно скрывает.
***
Но у каждого сына есть мама, а российская мама закалена в боях — и никакие генералы ей не страшны. Так вот, Владимир Некрасов выдал своей маме доверенность — и она начала сражение за него.
И первым делом она раздобыла те самые заявления, которые безуспешно пытался получить ее сын. Как эксперт пришел к выводу, что подписи на заявлениях похожи на подпись Некрасова, непонятно — на наш взгляд, эти подписи не только не похожи на подпись Некрасова, но и по всем признакам разнятся между собой. Однако доказать это невозможно, пока не будет возбуждено уголовное дело. Только следственным путем можно получить все документы фирмы, продавшей таинственные машины, сверить их с представленными на регистрацию в ГИБДД и получить ответ на главный вопрос: кто и с какой целью задумал и осуществил эту хитроумную комбинацию? Ведь ясно же, что это сделали люди, которым ни в коем случае нельзя предъявлять свой паспорт в государственном учреждении.
Наши правоохранительные органы почему-то с большим опозданием реагируют на новые формы и способы мошенничества, а ведь именно эти гнусные преступления особенно распространены в России. Вспомним хотя бы, как долго и безнаказанно орудовали мошенники с банковскими карточками, сколько денег они украли, сколько людей заработали инфаркты и инсульты, сколько было сломано судеб и проектов. Сейчас наконец приняты какие-то контрмеры, но с большим опозданием, и до конца проблема все равно не решена. И не потому, что у нас некому этим заниматься, а потому что нет государственного заказа.
По всей видимости, в случае с Некрасовым мы имеем дело с новым видом мошенничества, невинным только на первый взгляд. Казалось бы: взять и заплатить эти 1500 рублей. Но ведь тем самым человек признал бы себя не только нарушителем, но и собственником машин.
И все, что впредь будет совершено с использованием этих машин, предъявят Некрасову — а кому же еще?
***
Все, что вы только что прочли, было написано в конце мая. Написала я этот текст, и тут мне стало казаться, что история странная, к тому же у нее нет конца. И я решила сделать паузу.
А тем временем в связи с отказом в возбуждении уголовного дела Некрасовы обратились в службу собственной безопасности МВД РФ. И получили ответ, что еще в апреле 2015 года Главное управление собственной безопасности МВД направило материалы проверки по заявлению Некрасова в ГСУ СК РФ по г. Москве для принятия решения.
Как правило, на основании таких материалов следственный комитет округа возбуждает уголовное дело. Уже само по себе направление материалов не в полицию, а в следственный комитет означает, что к преступлению могут быть причастны сотрудники полиции. Однако прошло шесть месяцев, а Некрасовых так никто никуда и не вызвал, хотя за это время они успели подать несколько жалоб в Следственный комитет Москвы и ГИБДД Москвы.
И вдруг 23 ноября в почтовом ящике Некрасовых оказался конверт с ключами от автомобиля «Рено Логан», а также акт «О выявлении брошенного транспортного средства», якобы составленный жильцами соседнего дома по улице Новгородская, 21, а также пространное обращение к Владимиру Некрасову с просьбой немедленно убрать машину, которая целый год безвыездно стоит на стоянке возле их дома.
Некрасовы обратились к участковому Т.В.Полякову с просьбой составить акт на обнаруженное транспортное средство. Поляков пришел с ними на стоянку, но акт составлять не стал, потому что это не его дело, и ушел. Тогда Некрасовы позвали знакомых и сами открыли машину. Все присутствующие ахнули: помимо свидетельства о регистрации транспортного средства в машине обнаружились четыре новых шипованных колеса, новое электронное устройство для парковки, комплект чехлов на сиденья в упаковке, литр дорогого моторного масла, полироль и комплект новых запчастей для мелкого ремонта.
Тогда Некрасовы снова пошли к участковому и написали заявление о том, что обнаруженная машина и все, что в ней находится, им не принадлежит. Они просили позаботиться о сохранности найденного автомобиля, поскольку он является вещественным доказательством возможного преступления.
Участковый ответил, что заниматься этой дурацкой машиной не намерен и рекомендует ее продать.
Хороший совет, но есть одна проблемка. Паспорта на машину нет, чья она — неизвестно, и в случае продажи штрафы будут приходить на имя Некрасова. И еще одна мелочь: согласно документам, которые невесть откуда Некрасов получил весной, за ним якобы числится не «Рено Логан», а «Рено Сандеро». Черт-те что и сбоку бантик. И кстати, где вторая машина, повешенная на Некрасова неизвестным фокусником? Где она и что на ней возят?
И тут 3 декабря под щеткой своей машины Некрасов обнаружил документ, который привожу дословно за исключением выражений, конкретизирующих содержание, но запрещенных для печати.
«Вова,Вовочка,Володя! Таких тупорылых чудаков как ты мы пока еще не встречали. Свой косячок мы компенсировали тем, что пригнали тачилу тебе по адресу. Может ты хочешь в качестве компенсации мерс или бэху, так … тебе а не бэху. Такому лоху как ты и логаш большая роскошь. Тачка не криминальная, наркоту, оружие и взрывчатку не возиди, катался наш агент под прикрытием. Ключ тебе прислали, поищешь внимательней, найдешь и паспорт…
Если ты падла не заткнешься и не перестанешь слать малявы обортням в погонах, мы тебе сука бошку оторвем, а с твоей больно шустрой мамашей в любой момент произойдет несчастный случай. Если хочешь встретить счастливую старость, тогда заткнись б... и не залупайся. Заявы и малявы у ментов забери. Скажи что шиз и с репой не все в порядке. А будешь и дальше лезть куда не надо, подкинем наркоту или у твоей личной тачки тормоза или колеса отвалятся на скорости. Вы наивные колхозные чмошники и никак не видите, что в ФСБ тоже есть кроты, которые за хороший процент сливают инфу налево».
Я в этом жанре не специалист, но кое-что, по-моему, прояснилось. Ясно, что никакого отношения к Некрасову две загадочные машины не имеют. Искать авторов этой исповеди думаю, что следует среди людей, имеющих отношение к регистрации транспортных средств. Кто должен искать? Некрасовы, которые поневоле стали сыщиками и фактически добыли важнейшие доказательства, или все же люди, которым государство платит за это деньги?
А помните, что предшествовало всем страшным террористическим актам в Москве и других городах России? Террористы ведь не пешком шли, на чем-то ведь они приехали и привезли с собой смерть. А как приехали? Да вот именно так и приехали. В таких случаях все начинается с сокрытия владельца машины. Один продал другому, другой доверил третьему, концы потеряны, руки развязаны.
А потом происходит катастрофа, погибают десятки и сотни людей, начинается парламентское расследование, проходят годы — и все начинается сначала.
И самое-то главное, что найти их при современной системе электронного слежения за транспортом — дело нескольких дней, а может быть, и часов. И вместо того, чтобы объяснять Некрасову, какой он плохой, нужно как можно скорей довести это дело до логического конца. И кто его знает, что выяснится в результате? Неужели полиции это совсем неинтересно?
Попав в сложную ситуацию, мы бежим в полицию. А там вместо помощи человеку говорят, что он сам во всем виноват и сам должен выкручиваться. И вместо ощущения защищенности возникает чувство опасности — от тех, кто должен тебя защитить. Хотя авторы письма вроде бы незлые: и косяк свой признали, и подарки подарили, и тачка, сказали, не криминальная, а на душе как-то неспокойно.
