Николай Степанович Гумилев (1886-1921)
С именем Гумилева у меня связано много ассоциаций, но первое имя, что приходит в голову - Дон Кихот!
Таким он был, романтик до последних дней, сочинитель сказок и мифов (о себе), - он искал в мире чего-то большего, чем мир мог ему и кому-либо еще предложить. Красоты... сейчас можно было бы сказать "кинематографичности". Таковы и лирические герои его произведений - сильные, красивые люди, далекие от политики, денег и даже истории. Они находятся вне времени, но то, наверное, и хорошо.
Однажды Гумилев повстречался с небезызвестным Блумкиным - террористом, чекистом, да еще и любителем литературы. Эта встреча описана в книге Ирины Одоевцевой "На берегах Невы":
Гумилев останавливается и холодно и надменно спрашивает его:
- Что вам от меня надо?
- Я ваш поклонник. Я все ваши стихи знаю наизусть, - объясняет товарищ.
Гумилев пожимает плечами:
- Это, конечно, свидетельствует о вашей хорошей памяти и вашем хорошем вкусе, но меня решительно не касается.
- Я только хотел пожать вам руку и поблагодарить вас за стихи. - И прибавляет растерянно: - Я Блюмкин.
Гумилев вдруг сразу весь меняется. От надменности и холода не осталось и следа.
- Блюмкин? Тот самый? Убийца Мирбаха? В таком случае - с большим удовольствием. - И он улыбаясь пожимает руку Блюмкина. - Очень, очень рад...
Вернувшись в Петербург, Гумилев описал эту сцену в последнем своем стихотворении "Мои читатели".
Мои читатели
Старый бродяга в Аддис-Абебе,
Покоривший многие племена,
Прислал ко мне черного копьеносца
С приветом, составленным из моих стихов
Лейтенант, водивший канонерки
Под огнем неприятельских батарей,
Целую ночь над южным морем
Читал мне на память мои стихи.
Человек, среди толпы народа
Застреливший императорского посла,
Подошел пожать мне руку,
Поблагодарить за мои стихи.
Много их, сильных, злых и веселых,
Убивавших слонов и людей,
Умиравших от жажды в пустыне,
Замерзавших на кромке вечного льда,
Верных нашей планете,
Сильной, весёлой и злой,
Возят мои книги в седельной сумке,
Читают их в пальмовой роще,
Забывают на тонущем корабле.
Я не оскорбляю их неврастенией,
Не унижаю душевной теплотой,
Не надоедаю многозначительными намеками
На содержимое выеденного яйца,
Но когда вокруг свищут пули,
Когда волны ломают борта,
Я учу их, как не бояться,
Не бояться и делать что надо.
И когда женщина с прекрасным лицом,
Единственно дорогим во вселенной,
Скажет: я не люблю вас,
Я учу их, как улыбнуться,
И уйти и не возвращаться больше.
А когда придет их последний час,
Ровный, красный туман застелит взоры,
Я научу их сразу припомнить
Всю жестокую, милую жизнь,
Всю родную, странную землю
И, представ перед ликом Бога
С простыми и мудрыми словами,
Ждать спокойно Его суда.
(1921)
Марк Максимов, редактор 1001.ru
