Он — повсюду вокруг нас. Он среди вас, затаился в ваших гортанях, он готов выйти наружу в любой момент. Он подобен кашлю, который зудит в горле и жаждет обрушиться на тех несчастных, кому не повезет оказаться поблизости. Знакомьтесь. Это русский мат.
С нецензурной бранью мы сталкиваемся в самом раннем возрасте. Если ребенок ни разу не выходил из дома до того, как отправиться в первый раз в первый класс (а такое, без шуток, бывает) и не общался с «потенциальными носителями языка», то будьте уверены, что в школе-то он точно узнает значения слов на «б», «п» и «с».
Я хорошо запомнил момент, когда в первый раз услышал матерное слово. Мы с одноклассниками играли на переменке в какую-то подвижную игру, и получилось так, что я и еще один мальчик затаились за углом коридора (видимо, с целью напугать кого-то или просто спрятаться). Мы стояли там, радостные, предвкушая скорое веселье. И тут мой товарищ вдруг серьезно посмотрел на меня, сделал странное выражение лица и произнес: «Ну, все, б***ь, теперь им не поздоровиться!»
Пройдя это своеобразное боевое крещение, я, последовав примеру товарища, также поспешил разнообразить свою речь обсценной лексикой. Мы были маленькими детьми и не сильно осознавали роль мата и его значение в русском языке. Для нас (полагаю, и для учащихся других классов) это было нечто вроде игры, плюс возможность показаться крутыми и взрослыми.
Вообще, если вспоминать школьные годы, то окажется, что в школе (и далее – в колледже) я ругался больше, чем во все остальное время, проведенное вне стен этих учреждений. Возможно, всему причиной была особая атмосфера, которая после прихода в класс побуждала торжественно и громко произнести легендарное: «Б*я!» (не говоря о сложносочиненных матерных конструкциях, которые мы придумывали на переменах и тут же тестировали. Тогда это казалось совершенно нормальным, а сейчас вспоминать об этом стыдно. Поэтому я и заключил это упоминание в скобки).
После окончания колледжа я повзрослел и (как мне тогда показалось) заметно поумнел. Во всяком случае, в разговоре после каждого обычного произнесенного мной слова я уже не вставлял необычное. Я стал использовать матерные слова по их назначению – для усиления эффекта от сказанного. Следовательно, употреблять их часто, не теряя желаемого эффекта, невозможно. Если использовать нецензурные слова повсеместно или заменять ими окончания слов (или, как часто бывает, делать и то, и другое), они утрачивают свою ценность и роль.
Я разделяю мнение знаменитого комика-стендапера Джорджа Карлина: матерные слова – это часть нашего языка, и отрицать это глупо. В то же время нужно обращаться с ними бережно и использовать мат по назначению, а именно – для обозначения какой-либо сильной эмоции или пограничного состояния, когда обычные слова уже не могут передать нужный уровень эмоций.
Тут как нельзя кстати подойдет пример использования мата в кино. Согласитесь, человеку, уронившему себе на ногу железный лом и заоравшему при этом протяжное «б**яяя…», вы поверите больше, чем тому же человеку, который будет упорно сопеть и молча покрываться потом, но не произнесет ни слова. Возможно, это кино про буддистских монахов, но это уже совсем другая история.
Ну и напоследок – конечно же, не забывайте о людях, которые находятся вокруг вас, и не вводите в речь нецензурные слова, если не уверены, что окружающие оценят это должным образом. Иначе вы рискуете нарваться на следующее: «Ты что, о***л, п*****с?! Да я тебя у**у, с**а, п***р, б***ь!»
Спасибо за внимание.
