17 января в храме Христа Спасителя простились с народной артисткой СССР Инной Чуриковой. Изначально предполагалось, что гражданская панихида пройдет в «Ленкоме Марка Захарова», но место было изменено по настоянию родственников. Для ленкомовцев такое решение стало настоящим шоком: на родную для них сцену Чурикова впервые вышла (по приглашению самого Марка Анатольевича) в 1973 году и отдала театру десятки лет жизни. Но поклонники таланта Инны Михайловны символическую и «логистическую» подмену — храм вместо театра — практически и не заметили.
Хотя начало траурной церемонии было назначено на 11 утра, в десять первых людей с цветами можно уже было повстречать на ул. Волхонке. Журналисты «МК» прибыли на место большой группой и рассредоточились по периметру, чтобы ничего не пропустить. Ограждения, «кордоны» с рамками металлодетекторов, большое количество полиции, росгвардейцев и силовиков из некой службы безопасности, которые ходили по храму в костюмах с наушниками на пружинке, как у агентов в фильме «Матрица», — мысль о том, что на прощание может приехать Путин, возникла сразу. Слух, что президент прибудет если не в храм, то на кладбище, гулял по толпе. Но ВВП не приехал. Из первых лиц России у гроба Чуриковой появилась Валентина Матвиенко, председатель Совета Федерации.
По церковному календарю на 17.01 выпал Собор семидесяти апостолов, но собственно прихожан в храме было, скорее всего, немного. Примерно в 10.30 метель усилилась, тогда же к храму Христа Спасителя подъехали две «правительственные» автомашины с мигалками — и сотрудники прессы, дежурившие на входе, устремились в храм. Эти два обстоятельства привели к образованию «затора».
Тогда же выяснилось, что с практической точки зрения приносить большой букет невыгодно. Скромные букетики просто пропускали через интроскоп, а вот посетителей с шикарными букетами в корзинах отводили к специальному входу и досматривали супертщательно, подсвечивая фонариком каждый лепесток.
Часы на Спасской башне еще не пробили одиннадцать, а в храме выстроилась очередь длиной более 20 метров. Все спокойно приближались к открытому гробу, обитому белым шелком, касались его, крестились, целовали икону, установленную рядом, и выходили на улицу. И все это — в полной тишине. Нарушил ее только возглас священника. Батюшка в начале службы громогласно зачитал близким Чуриковой, в том числе ее мужу Глебу Панфилову и сыну Ивану, архипасторское утешительное слово Святейшего патриарха Кирилла.
Кроме родных и почитателей в храме собрались ленкомовцы, и среди них режиссер театра Андрей Соколов, актер Виктор Раков и другие. Они стоят отдельно, справа от алтаря. Проходит немного времени, и начинают прибывать звезды отечественного кино: вдова Караченцова Людмила Поргина, Евгений Герасимов, чуть-чуть позже — Лия Ахеджакова, которая на бегу надевает платок, — кольцо скорбящих очень плотное, и возле этой громады 84-летняя Лия Меджидовна кажется еще более маленькой и хрупкой. Самой ей не пробиться: охрана создает что-то похожее на коридор. Для нее и других ВИПов неподалеку от гроба приготовлены зеленые стулья. Ахеджакова пытается выстоять службу, плачет, но не выдерживает волнения и садится, как и еще несколько ключевых гостей. Появляются Евгений Миронов и Александра Захарова. Затем — с букетом белых роз — Сергей Гармаш. Миронов, кстати, пробудет почти до самого конца, около часа дня он прорвется через скопление народа, чтобы поставить свечу у иконы Николая Чудотворца…
Чисто психологически происходящее казалось драматичным действом. Несколько «рядовых зрителей» капают в пластиковые стаканчики корвалол. Но, слава Богу, никому не становится плохо. И вместе с тем растет напряжение. Кажется, горе, испытываемое собравшимися, становится общим и выплескивается за пределы величественного здания. Когда панихида завершилась и в храме установилась тишина и приглушили свет, напряжение стало почти невыносимым. Уже было известно, что катафалк готов и скоро все закончится. Глеб и Иван Панфиловы встали на колени у гроба. Иван в слезах. Самые близкие люди обнимаются и плачут. И все это — в почти тотальной тишине.
Благоговейное молчание не нарушилось даже в минуту, когда организаторы дали команду и очередь начала движение. Экзюпери в «Маленьком принце» предостерег от попыток измерить и оценить в числах красоту и любовь. Но я попытался это сделать. Когда люди двинулись, я подсчитал, что в минуту мимо меня проходит тридцать человек. Сколько таких минут было? Сколько человек? Сотни? Тысячи? И какая цифра способна отразить всенародную любовь? «Божий человек! Она вознеслась! Посмотри на ее мужа — между ними любовь царила, без сомнений!» — с восхищением говорит женщина своему знакомому. «Фантастическая женщина и актриса была, жаль…» — шепчет другая. «Вот и все», — выдыхает мужчина. И поток людей иссякает. Это храм закрыли на вход. Но вне его стен остались не десятки, а миллионы россиян, их всех не смог бы вместить ни один собор.
Иван Волосюк
