Наблюдения за гранями отечественной действительности нашего постоянного автора — писателя и философа Михаила Жванецкого
Не верим
И спрашивают нас — нам верить можно?
Мы говорим — нет.
Нам доверять можно?
Мы говорим — нет.
Хотите ли вы сами проверять себя?
Мы говорим — нет.
Хотите ли вы сами помогать себе?
Мы говорим — нет. Мы не доверяем себе.
Можно ли верить избранным вами?
Мы говорим — нет.
Можно ли доверять им вашу пищу и одежду?
Мы говорим — нет.
Пусть со стороны придут распределять вам?
Мы говорим — нет.
Пусть со стороны придут учить вас?
Мы говорим — нет.
Чего бы хотели вы?
Пусть скажут нам, чего мы хотим.
Пусть люди, которым мы не доверяем, объяснят и ведут нас.
Что мы делаем для того, чтобы у людей, которым мы не доверяем, было что-то? — Ничего.
Всем, кому должны, мы говорим — а вы не давайте нам.
Мы посредине сидим на пустыре.
Нас видно.
Переполненная жизнь
Мой рецепт переполненной жизни: мускатное шампанское с хамсой и борщ в пять утра.
Днем — тульский пряник макаешь в бычки в томате.
Белый батон распускаешь вдоль.
Замороженное сливочное масло натираешь на терке.
Посыпаешь, мажешь вдоль батона.
Повидло — две столовые ложки на полбатона.
Разравниваешь ножом.
И с брынзой, и с колбасой — в любом порядке.
Либо наливаешь в чай наливку с ромом...
И с колбасой, с ветчиной, и с дыней, и с девушкой, и с детьми, и с котлетами на балконе или на пляже.
Ледяная кислая капусточка с горячим пюре — перемешать шщятельно...
И с водочкой...
А в водочке — капусточка...
Кислая, ледяная прямо в рюмке...
И пиво...
Холодное, страстное в бокале без ручки...
Одним глотком...
И рак раскаленный, большой, военный в мундире с эполетами и шпагой — полковник...
Обжигаясь, его лапу сосешь.
Лапу левую сосешь, правую...
Ножки выпиваешь левые, правые...
Движением пилота открываешь фюзеляж, осматриваешься — чтоб в доме никого...
Телефон ногой в пол...
И приникаешь к его кабине...
Рак... Рак... Рак...
Пиво... Пиво... Стоп! Рак... Рак... Стоп.
Стоп, я сказал!
Пиво!.. Стоп! Хвост.
За крылышки, как юбочку, раздел — и в тело.
То есть проник зубами... Стоп! Пиво!
А в тельце белое, нежное... Стоп. Пиво... Пиво... Впился!
Извините, выпил рака!
От всего торжественного парадного мундира остались только трусики, маечка!.. И усы...
Дальше — больше...
Стопочка... Двенадцать миллиметров водочки...
Постарайтесь поточнее...
Затем горячее пюре с капусткой, ложечку...
И в бой!
Второй, строевой, боевой и красный рак.
Левый сустав... Правый сустав...
Под одеждой покопался...
Нырнул и вынырнул счастливый...
Стоп! Звонок, звонок...
Не отвечать! Не открывать!
Не откликаться! Только задуматься...
Задумчивость счастливый миг слегка разгладит и удлинит.
Стоп!.. Двадцать крупных офицеров фронтовых раздел и съел.
И нет тебе прощения там, в воде у них.
Последний трудно шел.
Проклятая пресыщенность — враг творчества и аппетита.
Она ужасна, если о ней узнает кто-то из советских.
Но, тс-с...
Ты понял, да...
Из раков осталось три...
Кого бы мне простить из них?..
Практически достойных нет...
Рак... Рак...
И пиво...
Рак, рак и пиво...
Двенадцать миллиметров водки...
Капусточка с пюре...
С олимпиадным ревом завершаю дистанцию.
Сустав, сустав.
Фонарь пилота, фюзеляж.
Последний... Все... Снаружи все и все внутри...
А дальше что?
А вот что...
Рак с пивом изнутри поет: "Я в шоколад хочу".
Ишь, блондиночка...
Что ж, залить контрастом можно, что ж.
Глядя на биатлон, разламываешь плитку...
Плитку шоколада с холодным пивом...
И, глядя на их упорство, на борьбу до самого конца, ты жрешь пюре с соленым огурцом.
И горький шоколад сомнений.
Ты на финише.
Остальные не пришли...
Вернее, ты не открыл...
Сидишь остекленевший.
И все, кто не был впущен, дождутся тебя завтра...
Впереди дикая ночь... Без сна...
Ночь сражений с внутренним огнем.
И пулеметным сном со вспышками.
Одна мечта — избавиться от той мечты как можно безболезненнее...
Что у нас в аптечке?
Да... Нет ничего печальнее судьбы деликатесов.
