Третьяковская галерея (ГТГ) представила ретроспективу Анны Голубкиной — одного из главных скульпторов Серебряного века. В этом году исполняется 155 лет со дня ее рождения — хороший повод вспомнить о великой ученице Родена. Но есть и другая юбилейная дата, более важная для концепции проекта. В 1914 году в Москве прошла первая персональная выставка Голубкиной «В пользу раненых», привлекшая огромное внимание и художественным уровнем, и благотворительной идеей. Сегодня ГТГ демонстрирует те же произведения, что произвели сенсацию 105 лет назад.
Анна Голубкина во многом была первой. Первая женщина-скульптор, добившаяся широкого признания, автор первой символистской скульптуры (ваза «Туман») и первой крупной скульптурной выставки в России (та самая экспозиция 1914-го). Нельзя сказать, что ее искусство обладает сегодня массовой узнаваемостью, сравнимой, скажем, со славой Веры Мухиной, но всем театралам известна по крайней мере одна работа Голубкиной: выполненный в стиле модерн горельеф «Волна» над входом в МХТ имени Чехова в Камергерском переулке.
Экспозиция в ГТГ, впрочем, убеждает, что творчество Голубкиной не ограничивается экспериментами ар-нуво: наряду с образцами символизма здесь есть портреты известных современников и даже религиозные сюжеты.
В двух залах основного здания галереи в Лаврушинском переулке разместилось около 20 работ, в том числе ваза «Туман» в двух вариантах (гипс и мрамор, оба — 1899) и «Идущий человек» (1903) — массивная скульптура, сегодня ассоциирующаяся с «Шагающим человеком» Джакометти, хотя, конечно, противоположная ему по эстетике и сути.
Помимо них, здесь представлена целая галерея бюстов, ошеломляющих эмоциональной точностью и неожиданностью трактовки образов великих людей: высокомерно-самодовольный Алексей Николаевич Толстой, похожий на удава Андрей Белый, ссутулившийся Вячеслав Иванов и, наконец, Карл Маркс — в 1905 году Голубкина показала его не монументальным пророком, как это было принято в более поздние времена, а задумчивым, в сомнении склонившим голову философом.
Есть и портреты обычных людей, где Голубкина добивается символического обобщения и в то же время проводит неожиданные параллели: ее скульптура «Старая» (1908) напоминает голову сфинкса, свидетельствуя об увлечении автора египетским искусством, а «Женщина в чепце» (1913) выглядит чуть ли не древнеримской патрицианкой.
Отдельная стена отведена под горельефы на библейские темы. Здесь — светские по подаче, вполне в духе Серебряного века портреты апостолов Петра и Иоанна, но главное — «Тайная вечеря». «Воздушная» лепка Голубкиной передает динамизм момента, контраст между смятением учеников и скорбным спокойствием Иисуса, сложившего руки в молитвенном жесте (намек на Моление о чаше).
И все же ключевые экспонаты связаны не с божественным, а с природным началом, столь важным для эпохи модерна. Скульптуры «Земля», «Тюлень», «Сирень», этюд к вазе «Кочка», камин «Огонь», рельеф «Болото»... Как и в случае с вазой «Туман», Голубкина «очеловечивает», одухотворяет эти сюжеты мифологическим прочтением. Сегодня они впечатляют не меньше, чем 105 лет назад.
Архитектура выставки иная, нежели в 1914-м: вместо полукруглого открытого пространства, скульптуры и горельефы разместили в двух узких залах, образовав нечто вроде коридора. Но цели точного воссоздания прижизненной экспозиции и не было. Подчеркивая преемственность, кураторы тем не менее смотрят в будущее, а не в прошлое: проект рассматривается как шаг к будущему Центру скульптуры, который создается на основе Музея-мастерской Анны Голубкиной — филиала Третьяковки, пока закрытого на реконструкцию
Сергей Уваров
