«И я там был, мед-пиво пил…» — не зря этими словами заканчиваются все русские сказки. На царских, императорских и правительственных приемах только в XX веке в Кремле съедено десятки тонн блюд, выпито сотни тонн спиртного. А уж сколько высоких гостей сколько сказали высоких речей (простите за тавтологию)! Но ни один из приемов не мог сравниться с теми, что были даны в Кремле в честь Дня Победы над фашистской Германией в 1945 году. Их было два — 24 мая и 25 июня, — и оба были феноменальными.
С одной стороны, был задан новый формат застолий. С другой — присутствовавшие не запомнили, ни что они ели, ни что пили и ни даже рядом с кем сидели. Именно из-за этого психологического эффекта до сих пор практически ничего не было известно о деталях приема.
Вместе с кремлевскими историками мы попытались воссоздать самую точную картину. Никому не известные меню, фото яств, записки, стенограммы… Впервые «МК» публикует уникальные документы о том, какими были два кремлевских приема в честь Великой Победы.
Война. Время съесть ягненка
Приемы в Кремле давались и в самые тяжелые годы войны. И это не был «пир во время чумы». Это был тонкий ход. Продуманная протокольная практика.
— Блестяще организованные, роскошные государственные приемы в 1941–1945 годах должны были показать иностранным руководителям и гостям стабильность СССР даже в такое время, — говорит советник директора ФСО, д.и.н., профессор Сергей Девятов. Он досконально изучил все застолья «за зубцами». И нашел уникальные документы, о существовании которых прежде не было даже известно.
— Банкеты были по-настоящему изобильные, с хорошо придуманным меню и разнообразными алкогольными напитками. На столах были молочные поросята, черная икра, фаршированный судак, расстегайчики. Шампанское предлагалось не только под десерт: его пили при желании в продолжение всего обеда — от начала до конца. Обязательно была перцовка — водка, настоянная на горьком перце, и «Старка» — водка, купажированная португальским портвейном.
Всего в годы войны в Кремле состоялось 22 приема, из них 21 от имени председателя совнаркома Сталина и один от имени «президента СССР» Михаила Калинина.
Меню дипломатического приема 4 декабря 1941 года:
Закуска — лосось, белуга, семга, икра зернистая, икра паюсная и расстегайчики, сельди с гарниром, ветчина, салат оливье, сыры, масло, огурцы кавказские и помидоры.
Первое — супы.
Горячее — дичь, белорыбица, поросенок, грибы белые в сметане о-гратен и медальон из дичи пуаврад.
— Одним из самых богатых был прием в честь Черчилля 14 августа 1942 года, — рассказывает ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН Владимир Невежин. — Британский премьер был буквально ослеплен блеском серебряной посуды и удивительно тонкого фарфора ручной работы. Но главное — ему подали шашлык, сделанный из мяса двухнедельного ягненка. Такой ягненок, по рассказам повара — офицера НКВД П.Русишвили, который служил на кремлевской кухне и готовил еду для Сталина, не должен был пробовать ничего, кроме материнского молока. Ягненка разделывали при медике, чтобы тот убедился в отсутствии дефектов внутренних органов. Потом еще тушку какое-то время выдерживали при низкой температуре и наконец готовили по спецрецепту. Черчилль был в полном восторге от шашлыка, говорил, что тот буквально тает во рту.
Если так накрывали столы в Кремле в то самое время, когда на фронте шли бои, когда ход войны еще не был предрешен, когда о победе могли только мечтать, то что было, когда она все-таки настала?!
Прием 24 мая 1945 года. Тамадой был Молотов
Вопрос о приеме встал, как только весь народ отпраздновал День Победы. Уже 10 мая решено было отметить это величайшее событие еще и официально, на государственном уровне.
Заняться приготовлениями поручено было Генеральному штабу и Главному политическому управлению. Вскоре была назначена дата проведения приема — 24 мая, которое выпадало на четверг. Почему именно этот день? Во-первых, потому что к этому времени вполне можно было подготовиться. Во-вторых, четверг традиционно считался по протоколу лучшим днем для приемов. Знал ли об этом Сталин? Мы можем только гадать…
— Это кажется немыслимым, но на сегодняшний день мы даже не имеем полного списка приглашенных, — говорит Девятов. — Известно, что позвали на прием всех командующих фронтами, а также особо отличившихся военачальников в ранге генералов. Плюс высшее партийное руководство. По моим подсчетам, всего было человек триста. Кого-то на прием звал лично Сталин. Приглашения печатались только для членов Государственного комитета обороны, но ни одно из них не сохранилось. Остальные проходили просто по спискам, которые тоже… не сохранились. Это какая-то мистика!
Итак, в 20.00 все гости собрались в Георгиевском зале Кремля. Ни цветов, ни шаров, ничего, что обычно бывает на праздниках, здесь не было. Но пафос, несомненно, присутствовал во всем. Благодаря чему? Сам по себе Георгиевский зал, или, как его еще называют, чертог Георгия Победоносца, с его высоченными потолками, с огромными люстрами, с великолепным паркетом, составленным из более чем двадцати сортов цветного драгоценного дерева, не мог не внушать трепет. Белый с золотом он представляет собой продольную колоннаду из восемнадцати витых колонн с выступами и нишами у стен.
Столов было так много, что местами они стояли почти вплотную друг к другу. Гости расселись на красных креслах, которые по случаю приема принесли со всех залов Большого Кремлевского дворца. Начала приема с волнением ждали великие полководцы (что скажет Сталин? как он оценит их действия в этой войне?) и артисты (предполагался большой праздничный концерт).
— Вообще готовилась большая программа, которая утверждалась множеством руководителей, — рассказывает кремлевский историк Сергей Девятов. — Но в итоге весь прием фактически свелся к системе тостов. Тамадой на приеме был Молотов. Но он остался за скобками. Все внимание к себе приковал Сталин. Он не мог не понимать, что нужны совершено иные формулировки, что старые, довоенные форматы приема не работают. Началась новая эпоха приемов — в честь не идеи, а людей. По сообщениям информагентств можно было отследить слова Сталина, и главное — его знаменитый тост о русском народе.
ИЗ ДОСЬЕ "МК"
«Я, как представитель нашего Советского правительства, хотел бы поднять тост за здоровье нашего советского народа и, прежде всего, русского народа.
Я пью, прежде всего, за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза.
Я пью за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне и раньше заслужил звание, если хотите, руководящей силы нашего Советского Союза среди всех народов нашей страны.
У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941—42 гг., когда наша армия отступала, покидала родные нам сёла и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Какой-нибудь другой народ мог сказать: «Ну вас к чёрту! Вы не оправдали наших надежд, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой». Но русский народ на это не пошел, русский народ не пошел на компромисс, он оказал безграничное доверие нашему правительству.
(Из не отредактированного текста тоста Сталина)
Но от пищи духовной — к хлебу насущному. На столе рядом с каждым гостем было меню — это факт. Но ни один из полководцев его не сохранил, а срок хранения любого общего меню в Кремле составляет 5 лет, так что все думали, что оно безвозвратно утеряно.
Более того, когда у военачальников, присутствовавших на приеме, спрашивали про закуску, никто из них не смог ничего вспомнить.
— Сам пафос приема и его политический контекст затмевали некую бытовую составляющую, — говорит Девятов. — Еда, конечно, была, но на ней не делали акцента. Были водка, коньяк и вино, но все это выходило за рамки восприятия. А воспринималось только настроение: «Мы победили».
— Это психологический феномен, — объясняет психолог Наталья Комарова. — Когда степень внутреннего подъема, ликования велики, то спиртное и еда становятся вообще не важны. На приеме присутствовали люди, которые бывали в Кремле много раз — генералы, маршалы, — те, кто мог себе позволить расслабиться и внимательно посмотреть по сторонам. Но они этого не сделали. Именно потому, что эмоциональный накал был слишком велик. Люди «выключены» из нормальной жизни. Им можно было дать в руки по куску хлеба и стакану с водкой. Они не заметили бы разницы.
И все же мы нашли не только меню, но даже фото блюд, которые подавались к столу. Публикуется впервые.
Меню приема в Кремле 24 мая 1945 года
Холодные закуски:
икра зернистая, паюсная, расстегайчики, семга, балык белорыбий, сельдь с гарниром, ветчина, оливье, поросенок, сыры, огурцы кавказские, помидоры.
Горячее:
грибы белые в сметане, медальоны из дичи пуаврат, суп-крем из кур, консоме, борщок и пирожки-пай, стерлядь в шампанском, нельма отварная, индейка, цыплята, рябчики, спаржа, соус муслим и масло.
На десерт шоколадное парфе, кофе, ликер, коньяк, пети-фур, жареный миндаль и фрукты.
Прием 25 июня 1945 года. Пировали до самого утра
Второй прием был на следующий день после Парада Победы (а он состоялся на Красной площади 24 июня).
— Весь прием 25 июня был в честь участников парада, — говорит Сергей Девятов. — По сути, он был на ранг ниже, чем тот, что состоялся в мае. Но зато на нем побывали больше тысячи людей.
Итак, был назначен час — 17.00. Гости подтягивались в Кремль уже с 16.00. В Георгиевском зале были накрыты столы только для большого начальства во главе со Сталиным. А офицеры и солдаты расположилось в Грановитой палате.
Столы были богатые, яства знатные. И на них были французские вина, американский виски. Откуда? Подарки от союзников. На столовых приборах было изображение серпа и молота. Очевидцы вспоминали, что обслуживали их официанты из лучших московских ресторанов. В белой униформе они выстраивались вдоль стены, держа блюда в одной руке. Можно было подозвать официанта, чтобы тот налил рюмочку, но в основном все предпочитали самообслуживание.
Перед каждым гостем лежало меню, напечатанное на пишущей машинке на специальном бланке, где в верхней части оттеснен герб СССР.
Меню приема 25 июня 1945 года
Икра зернистая, паюсная, расстегайчики, балык, сельдь с гарниром, шамая копченая, севрюга заливная, ростбиф, ветчина, галантин, салат оливье, салат весна, огурцы редис, сыр, масло, тосты, шампиньоны, цветная капуста, спаржа, нельма в белом вине, баранина жареная с картофелем, индейки и цыплята жареные с салатом. Десерт клубничный, мороженое, кофе, фрукты, миндаль, ликеры.
Без тостов и здесь не обошлось. И главный, конечно же, принадлежал Сталину. Но это уже был скорее простой, почти домашний тост. Сталин пригубил перцовку, а потом пил красное вино. Но много ли? Не больше бокала. Сталин вообще соблюдал рекомендации докторов. Никто из близкого окружения не припомнит, что видел его подшофе. Поговаривали даже, что вместо вина ему наливают компот. Как бы то ни было, сам генсек любил, чтобы на его глазах люди пили и трапезничали. Так что и на том приеме он не раз призывал наполнить бокалы.
ИЗ ДОСЬЕ "МК"
«Не думайте, что я скажу что-нибудь необычайное. У меня самый простой, обыкновенный тост. Я бы хотел выпить за здоровье людей, у которых чинов мало и звание незавидное. За людей, которых считают «винтиками» великого государственного механизма, но без которых все мы — маршалы и командующие фронтами и армиями, говоря грубо, ни черта не стоим. Какой-либо «винтик» разладился — и кончено. Я подымаю тост за людей простых, обычных, скромных, за «винтики», которые держат в состоянии активности наш великий государственный механизм во всех отраслях науки, хозяйства и военного дела. Их очень много, имя им легион, потому что это десятки миллионов людей. Это — скромные люди. Никто о них не пишет, звания у них нет, чинов мало, но это — люди, которые держат нас, как основание держит вершину. Я пью за здоровье этих людей, наших уважаемых товарищей».
(Тост Сталина на приеме 25 июня 1945 года.)
Гости разошлись только утром 26 июня 1945 года. И это было само по себе удивительно, ведь ни до, ни после никто никогда в Кремле так долго не засиживался. Точнее, никому этого просто не позволяли.
ИЗ ДОСЬЕ "МК"
Размеры Георгиевского зала: длина — 61 м, ширина — 20,5 м, а высота — 17,5 м. Основные цвета — белый и золотой. 18 пилонов, которые поддерживают потолок, сделаны в виде статуй из мрамора работы И.Витали. Элементы освещения зала также выглядят впечатляюще — чего стоят 6 позолоченных ажурных, выполненных из бронзы люстр (каждая весом в 1,3 тонны) и 40 стильных светильников, расположенных на стенах по периметру зала. Над капителями были водружены аллегорические статуи побед со щитами с изображением гербов царств и областей, вошедших в состав России с 1472 по 1828 год. Названия победоносных полков и имена георгиевских кавалеров были высечены на мраморных досках, покрывавших стены зала.
Своды и стены были украшены знаками ордена Георгия Победоносца, а в полукружиях поперечных стен помещались горельефные изображения святого Георгия на коне и извивающегося под его копьем дракона
