Каких-нибудь четверть века назад книга была не только хорошим подарком к празднику, но и в некотором роде предметом роскоши. За редкими произведениями, появившимися на прилавках, выстраивались длинные очереди. А как престижно было иметь дома «Библиотеку мировой литературы» или Большую советскую энциклопедию. Стыдно было признаться, что не читал тот или иной нашумевший роман. Даже те, кто не отличался большими познаниями в области словесности, старались поддержать разговор о литературе, изредка вставляя заученные фразы. Мы действительно были самой читающей в мире страной и вполне заслуженно этим гордились.
23 апреля — Всемирный день книги и авторского права. Увы, это чрезвычайно грустный праздник для России. За непродолжительное время мы растеряли не только часть своего культурного багажа, собиравшегося веками, но и утратили культуру чтения, Культуру Книги. Хлынувший на прилавки поток низкопробного чтива всё никак не иссякнет, а отделять зёрна от плевел государственные мужи, занимающиеся культурой, похоже, не собираются. И сколько бы ни кричали писатели о падении нравственности, о необходимости поддержки государством серьёзных издательств, ничего не изменится, пока власть не решит, что наше национальное достояние — это не только полезные ископаемые, но и великий и могучий русский язык, наша культура.
C чем мы подошли к Всемирному дню книги и авторского права? Во многих странах этот день является профессиональным днём писателей, издателей, книготорговцев. А что у нас? Тишина. В этом году исполняется 450 лет «Апостолу» — первой русской точно датированной печатной книге, изданной московской типографией Ивана Фёдорова и Петра Мстиславца. Но помнят об этом только в Тюмени, где дата торжественно отмечается, а ведь это событие общегосударственного масштаба! Вот бы Федеральному агентству по печати и массовым коммуникациям организовать соответствующий конкурс, поощрить отечественных издателей, работающих с серьёзной литературой. Но нет. Никому это не нужно. Видимо, агентство занято поиском очередного Шишкина, который не замедлит плюнуть в свою страну.
А мы всё удивляемся, чего это так падает интерес к чтению, почему тиражи серьёзных произведений столь малы. Но разве может быть иначе при таковом положении дел?
