Целый день провёл в офисе. Занимался текущими делами. Все только и говорят только о коронавирусе, а я продолжаю относиться к нему иронично. Любой грипп уносит не меньшее количество людей, и никто это не обсуждает. А тут безумные страхи и долгие обсуждения. Предупреждения одно страшнее другого.
На мой взгляд, неделя-другая, и коронавирус пройдёт. И появится новая тема для обсуждения. В Москве пока заболеть коронавирусом пока то же самое по вероятности, как выиграть огромную сумму денег в лотерею.
Сегодня с Маратом Рауфовичем решили написать очередное письмо в министерство юстиции. Министр Константин Анатольевич Чуйченко. Раньше он был начальником Контрольного управления президента Российской Федерации, затем заместителем председателя правительства РФ — руководителем Аппарата правительства. Судя по его выступлениям и статьям, он человек умный, рассудительный и обязательный. Как я понимаю, он входит в ближний круг Президента.
Министерство юстиции — это и ФСИН, и адвокатура, и нотариат. Да и суды в той или иной степени относятся к минюсту.
Несколько лет назад я встречался с директором Департамента организации и контроля Минюста России Андреем Владиславовичем Чумаковым. Мне он показался человеком деловым, обязательным и точным. Он с интересом отнёсся к «СОЛО на клавиатуре» и обещал серьёзно поговорить на эту тему с министром юстиции Александром Владимировичем Коноваловым.
А потом дело почему-то пошло не так, как хотелось. Андрей Владиславович сначала попросил позвонить через неделю, затем — через две, потом сообщил, что уезжает в командировку. Встречи наши всё время переносились: «давайте после Нового года», «вернёмся к этому вопросу в сентябре» — и так продолжалось около двух лет.
Я перестал звонить — зачем беспокоить человека, когда он дал понять, что заниматься твоим предложением не будет.
Любопытно, что на сайте Минюста мы с Маратом Рауфовичем с трудом нашли, как написать электронное письмо на имя министра.
На мой взгляд, мы написали Константину Чуйченко хорошее деловое письмо. У меня был расчёт на то, что какие-нибудь девочки в канцелярии моё письмо положат в папку для министра, а не отдадут третьестепенному клерку.
Кроме того, ответили на сорок писем по «СОЛО на клавиатуре». Внимательно читал анкеты курильщиков.
Марат Рауфович продолжает гнуть свою линию: скоро надо переходить на удалённую работу. Я настаиваю на своём: ни о какой удалённой работе говорить не хочу.
Вечером, как всегда, смотрел список новых солистов и новых читателей книги «Курить, чтобы бросить!».
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P. S. Почти месяц прошёл с того дня, как мы отправили письмо в Минюст. Я звонил в приёмную министра. Его секретарь Екатерина (говорила со мной спокойно, ровно, вежливо и даже участливо) сказала, что письмо моё министр видел, ибо все письма на его имя он смотрит сам, и если мне ответил из департамента государственной службы и кадров Олег Олегович Вавилов, то мы с ним и должны решать все вопросы.
У меня другое мнение. Я хотел узнать точку зрения не директора департамента, а министра.
Олег Вавилов мне написал, что в настоящее время у министерства нет денег для обучения сотрудников. Меня этот ответ удивил. У адвокатов и нотариусов не хватает денег? Один первичный приём адвоката стоит дороже двух месяцев занятий по «СОЛО на клавиатуре».
Я просил у министерства информационной поддержки. Отправка электронных писем по нотариату и адвокатуре практически ничего не стоит, а отдача была бы большой.
В таких случаях всегда вспоминаю фразу о чиновниках: «Он искал не предлог, чтобы отказать, а вариант, как помочь». Увы. Мне почему-то попадаются те, кто ищут предлог, чтобы отказать.
Многочисленные проблемы возникают, когда мы пытаемся оправдать ожидания других, вместо того, чтобы определить наши собственные
Карл Роджерс (1902-1987) — американский психолог
