Уход Марка Захарова и коронавирус подкосили «Ленком», а пандемия произошла не случайно, считает Мария Миронова. Актриса уверена, что играть перед четвертью зала тяжелее, а сниматься обнаженной надо лишь в молодости. Об этом она рассказала в интервью «Известиям» перед выходом в прокат картины Алексея Нужного «Обратная связь».
— В отличие от фильма «Громкая связь», который был снят по итальянскому сценарию и стал российской адаптацией итальянского кинохита «Идеальные незнакомцы», сценарий к его продолжению «Обратная связь» написали наши ребята из «Квартета И». Скажите честно, вам какой текст понравился больше?
— Сложно сказать. Сценарий «Громкой связи» был и продолжает оставаться настоящим мировым хитом. Недаром эту историю переснимают чуть ли не в каждой стране мира. Фильм «Обратная связь» я еще не видела, но для меня он совершенно точно является достойным продолжением первого. Мы хотели, чтобы во второй части наши персонажи раскрылись.
— У первой и второй части разный посыл?
— Первая часть была посвящена отсутствию искренности — она про наличие у героев второй жизни, про их фальшивость в отношениях друг с другом. «Обратная связь» — про принятие другого человека. Невозможно иметь искреннюю дружбу или отношения без любви. Своих близких и любимых нужно принимать и понимать со всеми их проблемами, недостатками, сложностями. Я для себя определила, что вторая часть об этом.
— Всегда ли стоит говорить близким людям правду? Произносить, что тебе в них не нравится?
— Мне, конечно, кажется, что с близкими нужно быть честным — как с самим собой. Но говорить всё нужно с любовью, без тени претензий и недовольства и уж тем более без скандалов. Мнение, озвученное с любовью, пусть даже не самое приятное, будет рано или поздно принято во внимание. А еще — важно найти подходящий момент.
Сейчас принята оголтелая «трушность», как ее называют. Но правда, сказанная не вовремя — глупость. Одни и те же слова могут натворить в семье ужас, а могут и сблизить. Есть и правда, которая оскорбляет людей. В этот самый момент она перестает быть правдой и переходит в ранг хамства. Так что это штука крайне непростая.
— Вы часто критикуете других? Как относитесь к критике в ваш адрес?
— Ценю, когда близкие указывают мне на какие-то вещи. Дорожу их мнением. Особенно когда это сказано мудро и с любовью. Слава Богу, у меня среди друзей нет тех, кто может что-то сказать с завистью или с каким-то подтекстом.
Вообще подтекст для меня гораздо важнее, чем само высказывание. Когда в словах кроется осуждение и негатив, я не воспринимаю их как правду. Для меня это лишь личная эмоция человека, который ее озвучил.
— Бывает, что вы сами впадаете в ярость?
— Очень редко. Наверное, только когда сталкиваюсь с откровенной глупостью. А глупости сейчас, конечно, вокруг много…
— Ростислав Хайт сказал, что такого честного разговора о сексе и интимных отношениях, как в «Обратной связи», еще не было в отечественном кино. Наш зритель избалован откровенными сценами в фильмах. Думаете, его устроят одни разговоры?
— А мне это как раз очень нравится. Интимных сцен в кино сейчас действительно очень много, этим, как мне кажется, уже никого не удивишь. Сексуальные сцены, как правило, еще и далеко не всегда хорошо сделаны — в таком случае мне становится просто скучно их смотреть. Их снимают для того, чтобы привлечь зрителей к экрану. Но для меня откровенные диалоги в кино гораздо интереснее, чем сцены оголтелого секса.
— Да и разговаривать о сексе на съемочной площадке комфортнее, чем играть в откровенных сценах?
— В нашем фильме есть одна сцена, на мой взгляд, абсолютно мотивированная, где персонажи делятся своим личным опытом. Я бы сказала, что он более трагикомичный, нежели изощренный. Что касается съемок в откровенных сценах, лично я это очень не люблю. И, слава Богу, уже потихоньку выхожу из возраста, в котором это часто предлагают.
— Я почему-то думала, что у актрис нет возрастных табу.
— Всегда говорю одну фразу. Она, наверное, грубая, но по делу. Когда проститутка молоденькая, она не вызывает отвращения. Но когда видишь пожилую содержательницу публичного дома, это отталкивает. Не вижу себя в интимных сценах, особенно сейчас. Считаю, что есть достаточное количество историй, в которых я могла бы сыграть. К счастью, так в моей профессиональной жизни и происходит — мне не приходится оголяться и показывать всё, что можно.
— Героиня Иры Горбачевой в фильме задается вопросом о том, почему с любовницами мужчины стараются, а с женами нет. Вам есть что ответить?
— Вы меня просто в тупик поставили (смеется). Нет, это не ко мне. Я в этом смысле очень счастливая женщина.
— В ближайшее время с вашим участием должно выйти большое количество картин: Love, «Небо», «Бессонница», «Родитель». Во всех этих проектах вы успели сняться в 2020 году?
— Да, а еще у меня выйдет проект с Бенедиктом Камбербэтчем! Жду не дождусь, когда смогу представить эту работу. Фильм уже показали на фестивале в Канаде. Снимали мы его давно, но в связи с пандемией не смогли выпустить в прокат в срок. Съемки проходили в Лондоне и Праге.
— Каков Бенедикт в личном общении?
— Прекрасный. Очень интеллигентный, как и все англичане, подтянутый, вежливый, умный, тонкий, интеллигентный и чуткий партнер.
— Словом, такой, как в сериале «Шерлок Холмс»?
— Признаться честно, я «Шерлока» не видела. Мне сложно сравнивать.
— Вы уже вернулись на театральную сцену после декретного отпуска?
— Да, в этом сезоне я уже выхожу на сцену. Правда, театр, конечно, в очень грустной, мягко говоря, ситуации в связи с ограничениями. Сначала я играла на 50% зала, а сейчас уже и вовсе на 25%. Как бы артисты ни держались, ни говорили всем: «Да нормально, главное, что работаем!», — обстановку праздничной не назовешь.
В премьерах я пока не участвую и, думаю, до конца года вряд ли на что-то соглашусь. Хотя режиссеры меня приглашают, в том числе и замечательный Александр Молочников. К сожалению, поработать с ним мне не удалось, но я очень хотела.
— Почему же не согласились?
— У меня уважительные причины для отказа — позднее материнство. Совмещать роль мамы, премьеры в театре и высокую занятость на съемках на данном этапе не представляется возможным.
— Какая сейчас обстановка в «Ленкоме»? Когда осенью стали выходить разные статьи про алкоголизм Александры Захаровой, у всех сложилось стойкое ощущение, что театр штормит.
— То, что писали про Александру Захарову, — какой-то ужасный бред и нонсенс. В театре Марка Анатольевича Захарова не работали артисты с подобными проблемами. Он был очень строг в отношении алкоголя — даже после больших премьер у нас не было каких-то посиделок. Артисты вылетали из театра после первого же прецедента, а уж родная дочь точно вылетела бы первой. В «Ленкоме» была далеко не одна история на эту тему, поэтому у нас любовь с алкоголем, мягко говоря, непопулярная тема. Не знаю, почему так написали про Сашу. Какой-то абсурд.
Но когда уходит такая крупная личность и художник, как Марк Анатольевич, это трудно пережить. Чтобы привыкнуть к его отсутствию, нужно время. Сейчас у «Ленкома» сложный период, но это абсолютно логично. Представьте только: сначала смерть худрука, потом пандемия. Это было ударом под дых. Надеюсь, что мы выстоим. Пройдет время, дай бог поскорее закончится этот ужас, и тогда через какое-то время уже можно будет делать какие-то выводы. Но только не сейчас — эти удары, безусловно, подкосили наш театр.
— В вашей семье не болели?
— Я переболела, но не очень поняла, чем. Тест не показал коронавирус, но по симптомам это был ковид. Только я закончила съемки в фильме Love и буквально на следующий же день заболела. На этом проекте нас заливали водой, я подумала, что, может быть, просто простыла, но болезнь в этот раз протекала как-то странно. Думаю, многие переболели так же — так и не поняли, что это было.
— В сентябре вашему младшему сыну Федору исполнился год. Как отмечали первый день рождения?
— Вместе с семьей и друзьями. Было радостно, тепло и душевно.
— Что в вашей жизни изменилось за прошедший год?
— Многое… Сейчас мне, наверное, как никогда дорого свободное время, которое я могу провести со своим ребенком. Они так быстро растут — первый год жизни сына пролетел как один день. Понимаю, что не хочу пропускать ничего из его взросления даже ради какой-то очень хорошей роли. Если могу, то стараюсь вообще не сниматься, всё свое время я расчищаю для Федора. Каждый мой выезд на съемку в другой город — жесточайшее преодоление себя, потому что мне приходится уезжать от моего ребенка.
— Какие ценности хотите ему передать?
— Доброту, трудолюбие и целеустремленность. Мне кажется, что мальчику это даже еще важнее, чем девочке.
— Как думаете, какая главная проблема современного человека?
— Поверхностность, мне кажется. И Instagram очень сильно ее навязывает. Нежелание глубоко ни во что вникать, показуха, которая ничего, кроме пустоты, не приносит. Люди того поколения вникали в какие-то философии, смыслы жизни, поиски себя и глубинных вещей. Пытались понять, для чего мы все собрались на планете Земля. А сейчас: надел красивое платье, сфотографировался, отфотошопил кадр и выставил. У всех настройка на исключительную успешность и ее визуализацию.
— Разве раньше не было настроя на успех по жизни?
— Я вас умоляю… Какой успех? В России испокон веков были другие приоритеты. Не говорю, что успешность — это плохо. Просто хочется гармонии и баланса.
— Какое самое большое или важное человеческое открытие вы сделали для себя в этом году?
— Очень многие поняли ценность главного: нужно, чтобы ты и все твои близкие были здоровы, чтобы можно было просто с любовью существовать, чтобы была какая-то еда. Наконец-то вернулась ценность простых вещей в виде книжек, общения с близкими. 2020-й год — это очень показательная история для людей. Мне кажется, всё это не случайно
Наталья Васильева
