Конный спорт для россиян — явление таинственное. Ну кто из нас знает, чем отличается выездка от конкура, а конкур от троеборья? И это притом что все вышеперечисленное — олимпийские виды спорта. А ведь когда-то наша страна была, что называется, на коне. Имя Елены Петушковой, многократной чемпионки Европы, мира и олимпийского призера по выездке, в СССР гремело! Как и ее конь по имени Пепел. Однако все это в прошлом. На Олимпиаде-2012 в Лондоне мы без блеска выступили в дисциплинах конного спорта. А в выездке и вовсе не были представлены. Отчего российский конь то и дело спотыкается? Об этом «Итоги» побеседовали со старшим тренером сборной команды России по выездке Инессой Потураевой.
— Инесса, давайте сразу о неприятном — почему наших всадников не было на Олимпиаде?
— Причин, как всегда, много. Но выделила бы две самые важные. Во-первых, кто-то решил, что конный спорт для нашей страны «немедалеемкий». Знаете, почему так успешны по медалям в этой Олимпиаде были англичане? Они забрали основную часть из шести комплектов разыгрывавшихся наград именно в конном спорте. Если бы вы видели, сколько людей было на трибунах! Кто не попал в их число, смотрел по телевизору — соревнования по выездке, конкуру и троеборью транслировались полностью. В России вы могли увидеть их только в Интернете. Наши спортивные чиновники делают вид, что конного спорта не существует. Мол, людям он неинтересен. Так они о нем просто не знают! Не видят! А когда вдруг имеют возможность посмотреть — они восхищаются. Недавно в рамках фестиваля «Спасская башня» мы выступали на Красной площади. Никакого шоу — стандартное спортивное выступление. Но люди были в восторге: меня окружили взрослые, дети, вопросы так и сыпались. Если спорт не показывать, не рассказывать о нем, то откуда же возьмутся интерес, популярность? А без этого родители не поведут детей в конные клубы, власти не озаботятся восстановлением спортшкол. Замкнутый круг.
— А вторая причина?
— Она очень глубокая и связана с ситуацией 90-х годов. Тогда конный спорт почти умер. Олимпийские победы относятся к советскому периоду, тогда в нашей стране звучали имена Елены Петушковой, Ивана Кизимова и Ивана Калиты. В Советском Союзе была системная подготовка спортсменов, мы имели классных тренеров. Существовало множество детско-юношеских спортивных школ, откуда они черпали кадры. У нас были прекрасные лошади, рожденные на наших конных заводах. После развала Советского Союза случился трагический для конного спорта момент: наши лучшие лошади продавались за копейки за границу, а теперь их потомки побеждают в крупных турнирах. Здесь стало не на чем работать, не на чем выступать. Люди — тренеры, берейторы — потянулись за лошадьми. За границей они подготовили массу качественных спортсменов. Я тоже уехала в Германию, и хотя у меня на это были личные причины, факт остается фактом. В результате у нас образовалась чудовищная яма — спорт потерял почти все. Сейчас мы пожинаем плоды.
— Совсем нет специалистов?
— Есть, но мало. Подготовить выездковую лошадь для международных соревнований у нас могут от силы человек десять. Для такой огромной страны — мизер. Эти единицы готовят сейчас молодежь, но процесс восстановления тренерской школы длительный. Меня учили гениальные тренеры Антон Афанасьевич Жагоров и Дмитрий Дмитриевич Черкашин. Это были офицеры кавалерийской школы. Они умели буквально уговорить лошадь исполнить любое движение. И учили этому нас. Жагоров готовил спортсменов в конкур и троеборье. При нем наши конкуристы из-за границы привозили «золото». Он знал о животных все. Тренировал даже кур: они у него охраняли дом. Страшнее собак были, потому что они людей не боялись. Сейчас таких тренеров не осталось.
— Что со спортшколами?
— Было время, когда они почти исчезли. Сейчас ситуация понемногу меняется. Спорт непростой, завязанный на селекцию, содержание и воспитание сложного, крупного животного. То есть априори дорогой. Но люди не в вакууме живут, они бывают за рубежом, смотрят западное телевидение — там конный спорт и конная жизнь так бурлят, что невозможно не заметить и не увлечься. Потому появляются частные коневладельцы, строятся конные комплексы с хорошей базой. Туда возвращаются тренеры. Меняется и подход к спортсменам со стороны Федерации конного спорта. Еще недавно действовали слишком жесткие условия отбора на международные соревнования, которые оправданы в условиях конкуренции между спортсменами. Но ее сейчас нет — мало всадников нужного уровня. Из-за ограничений же мы не могли вывезти перед Олимпиадой на соревнования молодежь. Я считаю, что наших спортсменов не было в Лондоне как раз из-за этого. Теперь ограничения временно сняты. Думаю, мы скоро увидим результаты.
— Насколько трудно пробиться в конном спорте? В наших клубах одно занятие стоит до ста евро, тогда как в Германии это стоимость годового абонемента для детей. Немцы потому и лидируют в конном спорте...
— У немцев детский спорт дотируют местные власти. Но дело не только в этом: в стране существуют серьезные налоговые льготы для тех, кто содержит спортшколы. Если бы для конноспортивных клубов, которые занимаются детским и юношеским спортом, в нашей стране были налоговые послабления, многие стали бы развивать это направление. Честно говоря, я тоже не могу себе позволить тренировать много молодежи бесплатно. У меня есть для этого кадры, но финансово это тяжелое бремя. Понятно, что из-за этих проблем часть талантливых детей не попадает в большой спорт.
— Но остались же спортшколы, которые содержатся за бюджетные средства. В столице это, например, «Юность Москвы».
— Туда действительно направляются приличные средства. Только вот результаты смехотворны. Единицы детей и юношей достигают успеха. И никто не спрашивает с тренеров, которые тратят бюджетные средства и не демонстрируют результатов, не приносят медалей. А ведь в спорте есть простые критерии — нет успехов, надо гнать такого наставника. Он вреден для спорта, для детей, для страны. У меня есть талантливая юная спортсменка, которую эта спортшкола просто вытеснила, так как она требовала с тренеров участия в соревнованиях, следующего уровня подготовки. Сейчас она успешно выступает на европейском уровне.
— И что же делать?
— Надо сделать так много, что задачи приходится разбивать на этапы. Как старший тренер сборной я сейчас готовлю внятную программу по подготовке к Олимпийским играм в Рио-де-Жанейро. Вступила в эту должность я не так давно и только формирую коллектив спортсменов, которые будут работать на наш будущий успех. Надеюсь, мы достучимся до Минспорта. Потом придет время решать главный вопрос — о развитии детско-юношеского спорта. Без системы не получим правильной «скамейки запасных», не обеспечим преемственность успеха, который, надеюсь, у нас будет. В регионах тема только начала развиваться. А ведь надо это поддерживать! Это же не только спорт, это целая отрасль экономики. В той же Германии работает огромная индустрия — от производства кормов до амуниции. Объем рынка миллиарды евро. У нас для этого достаточно возможностей — нужна лишь помощь государства. Причем не финансовая — законодательная, налоговая, информационная. Если создать условия — лед тронется.
— Но ведь нельзя же взять и заставить россиян полюбить конный спорт...
— Вот это ошибочное мнение: конный спорт популярен во всех странах Европы. Он популярен в Америке и даже в Африке. Разве мы другие? Нам не дают его видеть, про него не пишут в газетах. Почему? Может, конечно, потому, что мы не мировые призеры в крупных соревнованиях. Но футболисты наши тоже не лидеры... И я четко понимаю — надо только дать толчок. Мы сделали первый шаг к популяризации конного спорта, затеяв проект, который должен рассказать всей стране о выездке, показать ее во всем разнообразии и великолепии. Человек может достичь очень серьезных успехов, начав заниматься в любом возрасте. Это очень важный вопрос, ведь одно дело — бегать на дорожке в фитнес-клубе, ничего не меняя в себе, кроме тонуса мышц. И совсем другое дело — тренинг верхом на лошади. Тренировки все время преподносят разнообразные задачки для всех групп мышц. Но работает не только тело, задействованы дух, нервная система, психика. Ты сотрудничаешь с другим живым существом, и с ним тебе обязательно надо прийти к взаимопониманию. Никакая грубая сила не заставит лошадь быть твоим партнером. Подчиниться — да, но работать вместе — это только по согласию.
— Как этому научиться?
— Чтобы рассказать это, мы и затеяли проект «Галопом в Рио-де-Жанейро». У него две цели: объяснить людям красоту и доступность выездки и познакомить их с нашими лучшими всадниками, за которых они смогут болеть на Олимпиаде в Рио-де-Жанейро в 2016 году. Мы собираемся сделать это так: наши ведущие спортсмены — кандидаты в сборную России будущей летней Олимпиады — станут учить элементам выездки артистов, телеведущих и других хорошо известных стране людей, которые не умеют ездить верхом. Кроме, пожалуй, Марии Голубкиной, занимавшейся когда-то этим видом спорта. Всего за год наши участники достигнут, уверена, видимых успехов, а все зрители узнают каждого из спортсменов и смогут в Рио-де-Жанейро болеть за человека, уже совсем не чужого. Конечно, мы надеемся, что интерес возникнет у государства, спонсоров и так далее — в конечном итоге это должно сработать на выстраивание новых отношений общества и государства с конным спортом. Полагаю, что соревнования по выездке на Играх-2016 каналы будут показывать без купюр, а россияне — смотреть их с интересом.
— Бытует мнение, что конный спорт опасен. Мы без артистов не останемся?
— Опасности здесь не больше, чем в любом другом спорте. Тем более что мы тщательно подбирали команду лошадь — звезда — тренер. Если правильно подобран конь, то первый страх, что ты не справишься с огромным животным, быстро проходит. И начинается на самом деле трудная, но интересная работа. Результаты мы будем показывать на тестовых соревнованиях, шоу-программах, которые можно увидеть вживую в КСК «Новый век» или найти видео- и фотоотчеты в прессе, социальных сетях и на ТВ. На финал будут подобраны очень серьезные лошади, которые смогут показать элементы высшей школы под любым спортсменом, даже начинающим. Хотя многое зависит от личных данных наших участников. Ключевую роль таланта никто не отменял.
— Как-то на соревнованиях в Германии я заметила, что местные болельщики поименно знают не только спортсменов, но и лошадей. У нас такое возможно?
— Пока нет, но мы изменим ситуацию. Думаю, моего Йо-Йо (Йеско), на котором я выступала на Красной площади, теперь знают не только конники, но и несколько тысяч далеких от спорта людей. Вы правы, ведущие лошади — они ведь тоже спортсмены — на Западе очень популярны. В конных странах люди знают их биографию, все умильные или опасные случаи, с ними произошедшие. Лошади — личности, на плацу это видно. Они ведут себя так же индивидуально, как и люди. Какое-то время я выступала на двух лошадях: Амаретто и Таргиме. Когда я ошибалась — а это случается со всеми, — один конь тут же усугублял мой просчет: мол, сама виновата. А второй… закряхтит, но выполнит нужный элемент. Потом злится: я выкрутился из ситуации, и ты теперь не вмешивайся, сам все знаю. Ты реально ощущаешь, что лошадь так думает. Если есть это ощущение — будет и успех. Когда у партнеров все происходит вместе, вплоть до дыхания, получается чистая и красивая езда. Этому учатся годами, но первое понимание приходит почти сразу, если рядом хороший наставник. В нашем проекте мы будем показывать, как работают с всадниками тренеры, сами увидите...
— Как к проекту относятся спортсмены, это не будет мешать им тренироваться?
— Спортсмены заинтересованы в популяризации своего спорта, в популярности команды. Надеюсь, в Рио поедет узнаваемая и любимая команда.
Ирина Мельникова
