Теперь уже абсолютно не важно, преодолела ли Россия последствия кризиса 2008 года или еще не вполне. Как и не существенен ответ на вопрос, является ли нынешняя ситуация в мировой экономике второй волной того самого катаклизма, который породили жадные до недвижимости американцы, не сумевшие расплатиться по ипотеке. Очередной финансовый кризис уже не просто у нас на пороге, а в доме. Об этом свидетельствуют и настроения участников фондового рынка — биржевые индексы почти вернулись на уровень сентября 2008 года. И показатели деловой активности — за пять месяцев этого года отток капитала из России составил почти 47 миллиардов долларов. Да и не столь важно сегодня, пришел кризис извне или он наш, доморощенный. Главное: какой выйдет из него российская экономика? «Итоги» провели инвентаризацию.
Затянуть пояса
Кто первый крикнет «Все пропало!», тот и выиграл. Складывается впечатление, что российские и иностранные эксперты в последние недели включились именно в эту своеобразную игру. Причем в качестве объекта для такого анализа выбрана попытка прогнозировать цену, которая долговременному прогнозу в принципе не поддается — цену на нефть на мировых рынках. Впрочем, это никогда и никого не останавливало.
«Цена на нефть упадет до 74 долларов за баррель», — считает стратег Saxo Bank Оле Слот Хэнсен. «Цена на нефть вырастет, чтобы надолго упасть», — перечат ему аналитики Citi. Их прогноз на конец пятилетки — 85 долларов за баррель. Министр экономического развития Андрей Белоусов считает маловероятным, что она опустится ниже 90 долларов. Сколько людей, столько и мнений. На прошлой неделе черное золото на мировом рынке колебалось вокруг отметки 90 долларов за баррель. Плохо то, что российский бюджет на этот год посчитан исходя из цены на нефть в 115 долларов. (Соответствующие поправки в него президент Владимир Путин подписал аккурат месяц назад.) Если не учитывать в бюджете нефтегазовые доходы, то получается, что дефицит составляет 10 с лишним процентов ВВП, что, по мнению Андрея Белоусова, «создает неприемлемые риски для российской экономики». И если нефтяной пузырь на мировых рынках все же лопнет, а именно об этом говорят аналитики, последствия для нашей экономики окажутся разрушительными.
В итоге прогнозируется не только снижение курса рубля. Правительству придется пойти на сокращение бюджетных расходов. И, судя по проектировкам Минфина на будущий год, прогноз на этот раз является точным. Так, например, часть ранее планировавшихся расходов будет отложена в долгий ящик. Деньги на некоторые инвестпрограммы государство выделит только в том случае, если у него появятся дополнительные источники доходов. В переводе на общедоступный язык — если нефть подорожает.
Судя по комментариям первого вице-премьера Игоря Шувалова, под сокращение могут попасть программы на общую сумму от 1,5 до 2,5 триллиона рублей. То есть почти четверть бюджета. Ну а поскольку главным (а сейчас, похоже, и единственным) инвестором у нас является государство, такое сокращение означает неизбежное падение ВВП — полномасштабную рецессию.
«Это сокращение расходов полностью соответствует вводимому с будущего года бюджетному правилу, по которому прогноз доходов будет основываться исходя из средней цены на нефть за предыдущие пять лет», — пояснил «Итогам» источник в Министерстве финансов. Ранее, напомним, правительство собиралось ввести такой принцип только с 2015 года. Но жизнь, как известно, диктует свои суровые законы. Проблема заключается в том, что кризис может оказаться совсем другого качества, чем в 2008 и 1998 годах. И министры вновь рискуют оказаться в роли генералов, готовившихся к прошлой войне.
Отдать долг
Столкнувшись в 1998 году с необходимостью выплачивать колоссальный госдолг, российские генералы от экономики все последующие годы готовились именно к этой «войне». Готовятся они к ней и сейчас. Факт, что внешний долг государства составляет всего 2,5 процента ВВП и является нашим боевым знаменем. «Государственный долг России — минимальный среди стран «восьмерки», «двадцатки», да и БРИКС тоже, и на 1 мая 2012 года составлял 9,2 процента ВВП. При этом внешний долг России всего 2,5 процента», — гордо заявил президент Владимир Путин с трибуны Петербургского международного экономического форума. Правда, он признал, что новый кризис не будет похож на предыдущие. Его спусковым крючком для России может стать не только падение цены на нефть, но и наличие долговой проблемы. По данным Минфина, объем внутреннего государственного долга России сегодня составляет 4 триллиона 365 миллиардов рублей. За последние три с половиной года он почти утроился. Из них 621 миллиард — это гарантии бюджета коммерческим организациям под привлеченные ими кредиты. Остальное — государственные долговые обязательства. К ним также необходимо добавить задолженность субъектов Федерации и муниципальных образований. Что по данным Минфина, превышает триллион рублей. Только по ценным бумагам они должны 336 миллиардов. При этом для России с ее нефтяной зависимостью важно учитывать срочность долга. Как правило, она не превышает 3—5 лет. Для сравнения: сроки погашения американских долгов редко недотягивают до 50 лет. А Франция сегодня имеет возможность занимать деньги и на 70 лет.
Так что лучше сравнивать наделанные российской властью долги не с объемом ВВП, который вообще-то принадлежит народу, а с доходами самого государства. Получается, что общий размер одного внутреннего госдолга приближается к половине доходной части бюджета. Что бывает со странами, у которых доходы не соответствуют расходам, известно на примере Греции.
С учетом крупных золотовалютных резервов ситуация с государственными финансами у нас пока далека от кризисной, но все быстро меняется. «Пока государственные долги не столь велики, а доходность по российским гособлигациям еще недавно была даже ниже инфляции, — рассказал «Итогам» руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич. — Но как показывает опыт Греции, мнение держателей таких бумаг может меняться в течение нескольких дней». Сложнее обстоят дела с долгами корпораций.
По оценкам специалистов, их уровень сегодня составляет 525 миллиардов долларов и превышает объем резервов Центрального банка, в закромах которого 510 миллиардов. Проблема в том, что наши политики, законно гордясь взвешенной бюджетной политикой в последние годы, умалчивают об одной неприятной детали: по сути корпоративный долг в России тоже является государственным. Более полутриллиона долларов долгов наделали главным образом корпорации, контролируемые правительством. Кто будет по этим долгам платить в случае чего? Правильно — бюджет, то есть налогоплательщики.
Правительство к этой неприятности потихоньку готовится. В бюджете на будущий год резервируется 500 миллиардов рублей на помощь компаниям-должникам. Но это явно не та сумма, которая способна удержать российскую экономику на плаву в случае серьезного рыночного шторма.
В евро мы верим?
Виною всему, конечно, еврокризис, который никак не может обойти стороной страну, так тесно связанную с Евросоюзом. Нестроение в единой Европе порождает риски для России. Главный из них — валютный. Недавнее признание главы Сбербанка Германа Грефа о том, что он часто видит сны о счастливом прошлом, когда цены прогнозировались на 50 лет вперед, а слово «волатильность» не вызывало оторопь у инвесторов, можно считать символичным. Сегодня руководители не только коммерческих, но и центральных банков гадают, в какой валюте лучше держать свои резервы. Наш ЦБ, похоже, сделал опрометчивый выбор.
По данным, просачивающимся из Банка России, европейская валюта стала приоритетной при размещении ЗВР еще в конце 2008 года. В настоящее время доля доллара в золотовалютных резервах РФ составляет 46,5 процента, евро — 40,5, фунта стерлингов — 9, канадского доллара — 2 и японской иены — 2 процента. Начиная с 2009 года доля евро в этой корзине неизменно возрастала, а доллара, наоборот, падала. В этом проявлялась убежденность российских властей в том, что сильнее всего от мирового кризиса пострадала именно американская экономика.
Не угадали. Но шарахаться в другую сторону Россия не собирается. Владимир Путин недавно пообещал европейским лидерам не менять соотношение валют в резервах в пользу доллара. С одной стороны, это можно считать знаком солидарности с европейцами. А с другой, похоже, момент для валютного маневра уже упущен. С начала мая евро подешевел по отношению к доллару почти на 6 процентов. И обратная операция по увеличению объемов американской валюты в резервах ЦБ просто зафиксирует убыток, полученный в результате неверия России в доллар.
Зато другие страны избавляются от евро довольно стремительно. В мае об этом сообщил Национальный банк Швейцарии, сокративший в своих закромах количество евро со 120,5 миллиарда до 103 миллиардов. По тому же пути пошли Южная Корея, Индонезия, Филиппины. Многое будет зависеть от позиции Китая. Данные о состоянии своих резервов центральный банк этой страны опубликует в июле.
В любом случае ситуация для России выглядит не радужно. Ведь если из-за долгового кризиса в Греции или, не дай бог, обвального распада еврозоны курс единой европейской валюты пойдет резко вниз, страна может лишиться большой доли своих валютных запасов.
Впрочем, какая именно мина взорвется под российской экономикой первой — нефтяная, долговая или валютная, — сейчас сказать сложно. Самый опасный вариант тот, который Владимир Путин в свое время назвал идеальным штормом в мире финансов. Это когда сработают все самые худшие сценарии одновременно. Ни в 1998-м, ни в 2008-м этого с Россией, к счастью, не случилось. Весь вопрос в том, пронесет ли и на этот раз...
Константин Угодников
