Очередная статья о "пиратстве" в сфере интеллектуальной собственности - сегодня на нашем сайте. Читайте и комментируйте!
Дмитрий Меньшиков, редактор "1001.ru".
Возможно, процесс некоторого «облагораживания» социальной среды усилиями этих ребят продолжается и сейчас. С другой стороны, есть понятные причины, по которым пиратство необходимо ограничивать (не пытаясь, однако, искоренить его полностью). О них мы тоже поговорим. Хотя чего там, давайте с этого и начнем.
Минусы
Здесь, на первый взгляд, всё более-менее очевидно. Недобор денег правообладателем ведёт к недофинансированию авторов интеллектуального продукта. Больше зарабатывает правообладатель — больше мы видим крутых фильмов, музыки, книжек и так далее. Это с одной стороны.
С другой стороны правообладатель в нашей реальности редко сам является автором. И это обстоятельство часто озвучивают в Сети в качестве морального обоснования попыток его, капиталиста-кровососа, пожечь и пограбить.
Обычно это сопровождается клятвенными заверениями в том, что инди-разработчиков и авторов хорошего продукта надо поддерживать краудфандингом и покупками в Steam и iTunes, и вот уж он-то, имярек, лично так и делает... Оставим это на совести заверяющих.
Так выглядит ответ на вопрос, откуда люди берут пиратский контент. Источник: pikabu.ru
В этой связи нужно озвучить ещё одну весьма серьезную причину, по которой пиратство однозначно нужно держать если не в ежовых рукавицах, то уж точно под разумным контролем. И состоит она в том, что пираты убивают «малый бизнес» — инди-разработчиков и инди-бренды. Другими словами, авторов интеллектуальной собственности, которые либо сами пытаются монетизировать свой труд, либо делают это через малые компании, которые нередко им же и принадлежат.
Любой «капиталист» в области интеллектуальной продукции — касается ли это фильмов, книг или видеоигр — всегда начинал как «инди-разработчик». Где крупному лейблу пиратство суть комариные укусы (впрочем, потери в объеме 22% прибыли — это сравнимо, скорее, с ударом палкой по хребту), там мелкий лейбл молча отдаст богу душу.
На мой взгляд, это главная причина, по которой пиратству есть смысл положить границы. Параллельно это накладывает на нас обязанность всячески поощрять культуру донейтов и вообще поддержки всего малотиражного и эксклюзивного. Если для кого пираты и опасны сегодня, то в первую очередь для этих ребят.
Не будь пиратства как феномена, малым производителям стало бы намного проще «выбиваться в люди», составляя конкуренцию большим лейблам. С этой точки зрения пиратство работает на руку крупным корпорациям. Разорившиеся инди-компании легче скупать, подпитывая идеями и людскими ресурсами более старую машину. Благодаря пиратам бизнес-мелочь дешевле стоит на рынке и легче приводится в «предпродажное состояние» внешними усилиями (см. «рейдерство»).
Суммирую: пираты способствуют монополизации рынка крупными дистрибуторами и лейблами. Они зачищают нишу от мелких инди-разработчиков, делая их более уязвимыми для крупных акул.
Парадоксальным образом такое пиратство полностью вписано в корпоративную систему. На месте упомянутых «акул» я бы не только не преследовал, но ещё и приплачивал цифровым ворам за этот аспект их работы.
Плюсы: экономика
Поговорим теперь и о светлой стороне. Пользу от деятельности пиратов я бы разделил на два больших теоретических блока. Первый, понятное дело, касается экономики.
«Музыка должна быть бесплатной, а деньги нужно делать на футболках».
— Девид Боуи
Его тоже можно разделить на две части.
Пользу для крупных компаний я уже частично затронул выше. Но есть и ещё один важный нюанс. Касается он культурной интеграции коммерческого продукта в массовую культуру. Заострю для понятности: превратить просто хорошо сделанную проприетарную интеллектуальную собственность в некий «стандарт де факто», на мой взгляд, может только пиратство. Исключительно благодаря воровству софт, книга, фильм становятся доступны социальным низам, и, перефразируя Маркса, идея продукта (или бренда) «охватывает массы и становится материальной силой».
Здесь нужен пример.
Возьмём самый известный мелкомягкий товарный знак. На протяжении существенной части 90-х в стране можно было, наверное, по пальцам пересчитать пользователей альтернативных «окнам» операционных систем. И, естественно, лицензионнными из всех этих копий была только очень незначительная часть.
Но начиная со второй половины нулевых ситуация качественно изменилась. Отгремело «дело Поносова», и в государственных учреждениях повсеместно наступила эпоха Linux.
Вот минуло восемь лет, и что мы видим? Стало ли радикально больше бытовых «линуксоидов»? Видим ли мы массовый переход общества на альтернативные MS платформы? Нет. Мы видим другое. Люди покупают лицензионное ПО там, где вчера пользовали пиратский софт. Победить привычку оказалось труднее. И эта привычка в долгосрочой перспективе явно работает на нежадного брендостроителя.
Я об этом говорю и по своему опыту. Ваш покорный — виндузятник с двадцатилетним стажем, и ни одна из трёх попыток переезда на модный-немейнстримный линукс за эти годы ни к чему не привела. Я застал еще эксперименты с «полуосью» (OS/2) в середине 90-х, когда казалось, что альтернатива засилию мелкомягких (а заодно и мифический синтез платформ Apple и IBM) уже близка.
Почему это все происходит?
Ответ: пиратство затягивает. Сначала люди крепко подсаживаются на условно-бесплатное пиратское ПО. Вокруг него формируется круг их повседневных привычек и навыков. А когда им не оставляют выбора кроме ухода на незнакомую бесплатную платформу, они начинают платить. Такова природа человека.
На трёх с половиной ноутбуках, которые мы используем с женой сегодня, стоит лицензионная «винда».
Правда, ставилась она еще производителем и с тех пор мы лишь переустанавливали ее, пользуясь «родными» лицензионными ключами.
Главное, что нужно знать крупному производителю проприетарного контента о пиратстве, — люди следуют за удобством. Если энергетически проще скачать, чем купить, нормальный человек предпочтет скачать. Хочешь, чтобы за твой продукт платили — сделай быстрее, дешевле (с учётом времени на борьбу с вирусами, кривой озвучкой, низким качеством), удобнее, морально приятнее и, главное, безопаснее, чем у пиратов.
Польза для авторов и малых производителей состоит в том, что пиратство берет на себя — за честную мзду, разумеется — функцию рекламы (и сарафанного маркетинга) вашего продукта. Radiohead и Nine Inch Nаils первыми в музыкальном бизнесе просекли это и сделали шаг навстречу вызовам эпохи. Их альбомы можно в хорошем качестве скачивать прямо с официальных сайтов. При этом, если немного доплатить, то их же вам доставят в качестве эксклюзивном. Результат — очень неплохие продажи, помноженные на возросшую лояльность аудитории. Вообще есть данные, что пиратские цифровые копии исключительно хорошо коррелируют с обычными продажами. Но здесь спорный момент — не ясно, что именно тут является причиной, а что следствием.
Самый распространённый (и самый глупый) аргумент, который можно встретить в Сети. Естественно, на деле пират крадет не вещь, но деньги, которые недополучает производитель. Источник: game2day.org
Этой схемой пользуются и писатели.
Пример номер раз. Продажи бумажных копий начинавшего приобретать известность Лукьяненко вряд ли достигли бы уровня «бестселлер» без продвижения со стороны легендарной (когда-то) «Библиотеки Мошкова».
Пример номер два. Дмитрий Глуховский, как известно, начинал с того, что открыто выложил дебютный роман на своем сайте. Лишь после того, как этот проект приобрел некий резонанс, на него обратил внимание бизнес. Кстати, раз уж мы упомянули Мошкова, то есть смысл обратить внимание и на другой его проект — "Самиздат", откуда уже лет девять понемногу таскают новые имена книгоиздатели. Счёт этих имен идет на многие десятки.
Итак, мой тезис: начинающему автору стоит рассматривать пирата в качестве промоутера его интеллектуальной собственности. Для малого бизнеса пиратство — это, по существу, одна из форм сарафанного маркетинга. Она, разумеется, небесплатна, но эффективна. Вернее так: её эффективность прямо пропорциональна качеству товара.
В заключение блока скажу, что преследование пиратов не принесло популярности ещё ни одному производителю контента. Пиратство как целое не уменьшается при закрытии одной или нескольких пиратских площадок. С другой стороны, общецивилизационным трендом является постепенный уход от продаж интеллектульной собственности в сторону её бесплатной дистрибуции и заработка, образно говоря, «на футболках». Речь идет о сиквелах-приквелах, о новых версиях ПО, об апдейтах-апгрейдах и прочем бесплатном сервисе для купившего продукт честно, о товарах с символикой бренда, который первоначально раскручен усилиями пиратов.
Ещё один альтернативный путь монетизации — уже упоминавшийся краудфандинг. Люди, которые не хотят финансировать ту или иную корпоративную машину (книго- и игроиздателя, кинокомпанию), при этом вполне могут желать добра авторам продукта. Хоть и со скрипом, но такая схема работает. Пример: московская компания Ice-Pick Lodge, клепающая довольно нестандартные игры и собирающая деньги на их производство благодаря своей исключительно лояльной аудитории.
Плюсы: цивилизация
Собственно, здесь и начинается самое главное. Можно долго перечислять прямые и косвенные (спорные и бесспорные) блага, которые пиратство и копилефт несут производителю интеллектуальной продукции, однако самые главные плюсы всё равно лежат в плоскости пользы для человечества в целом.
Возьмём в качестве примера дизайн одежды. Для этого вначале будет полезно посмотреть короткое выступление культуролога Джоан Блэкли. Кстати, публикация его была бы проблематична, не распространяйся вся эта сокровищница мысли (имею в виду видео с конференций TED) под свободной лицензией.
Итак, в мире моды все крадут у всех. Вы можете полностью скопировать какой-нибудь пиджак середины XX века, поместить на него свой лейбл и никто вам не скажет худого слова. Что мы имеем в результате? Фэшн-индустрия — наиболее быстро обновляемая область культуры, а также мощная бизнес-машина, в которой крутятся сотни миллардов долларов. Нигде в сфере дизайна нет такой внутренней динамики отрасли как целого. Почему?
Потому что ситуация с модой уникальна. Нигде больше нет такой свободы воровать идеи, новации и копировать готовый продукт.
Давайте двигаться дальше.
Как известно, крупные компании добровольно вкладывают деньги в свой имидж. В том числе они делают это, финансируя социальные проекты — образовательные или благотворительные. Кто не раскошеливается прямо, делает это косвенно — благодаря деятельности пиратов.
Когда некий интеллектуальный продукт становится доступен широким массам, он автоматически превращается в источник вдохновения. Люди учатся писать хорошие сценарии и книги... смотря кино и читая книги. Если бы будущих авторов — подростков и студентов — вынуждали отстегивать некую сумму за каждую из поглощенных ими копий, образовательный процесс а) встал бы, б) перестал быть общедоступным. Цикл производства-потребления повторяется снова и снова, накапливая в качестве побочного продукта идеи и технологии. Так цифровое пиратство — этот новый паразитизм — помогает миру становиться лучше, работая в некотором смысле «катализатором новаций».
По существу, каждый рубль, украденный пиратом, следует рассматривать как инвестицию правообладателя в интеллектуальное развитие общества в целом.
Здесь самое время для аналогии из живой природы. Уничтожение под корень (осущение болот, пестициды) такой напасти человека и животных как таежный гнус приводит к падению уровня микроэлементов в почве и скверно сказывается на росте деревьев. Нечто похожее мы имеем и в нашем случае.
Пираты — необходимая составляющая часть социальной экосистемы. Роль их амбивалентна. Когда паразитов слишком много, это душит молодой бизнес, способствуя монополизации рынка. Когда их уничтожают совсем, нарушается связь культурной жизни с почвой, ослабляется приток в нее новых идей и мозгов «снизу». Культура как целое начинает мало-помалу замедляться и даже стагнировать. Вот такой у меня взгляд на эту проблему.
Закончить хочу мыслью, с которой начал. Если бы не «территория, свободная от копирайта», которой была наша страна в 90-е и значительную часть 2000-х, мы бы не были теми, кто мы есть. Наше любопытство не было бы удовлетворено. Мы были бы намного темнее и невежественнее. Мы хуже представляли бы себе происходящие в мире культурные процессы. По существу, именно доступный интернет и пиратство (даже в большей степени, чем дешевое высшее образование) уменьшили число уличных гопников и сделали нас в целом умнее и лучше. Пиратский контент — это мощный «социальный лифт».
Ренат Атаев
