Прообраз мусорного ведра и несъедобная каша, или Работники лагеря считать не умеют

Первый день в лагере

Я проснулся последним от шума, который производили мои одноклассники. Уже через час поезд подойдет к платформе Семфирополя.

Семфирополь - город более молодой, чем Севастополь. Является столицей автономной республики Крым. Самый крупный населенный пункт в Крыму. Очень важная функция этого города - транспортная. В Семфирополе один автовокзал, один аэропорт, один железнодорожный вокзал.

У платформы нас встречали те же люди, что и в прошлом году. С тяжелыми сумками в руках, на плечах, в зубах мы отправились к автобусу. Идти-то всего сто метров, но преодолели мы их с большим трудом. Многим детям, ученикам 5-6 классов, родители наложили вещей столько, что те не могли даже поднять свои сумки. Складывается впечатление, что родители укладывали багаж для себя, а не для своих детей.

***

Итак, сегодня первый день лагеря. Мы должны привыкнуть к обстановке, к распорядку дня. Завтрак в 9:00, обед - в час, полдник - около пяти, ужин в 19:00. Еще нам будут вечером разносить второй ужин.

Когда мы вошли в свой номер, то пришли в ужас: пять кроватей в комнате 3x5 и еще две тумбочки, вещевого шкафа нет, в душе холодная вода, не работает слив в туалете, балкон в нерабочем состоянии (весь покрыт трехсантиметровой коркой строительного мусора).

Похоже, работники лагеря не умеют считать: как поделить две тумбочки на пятерых человек? Одним словом, казарма.

Дети принялись названивать родителям, рассказывать, как тут плохо. Родителей в Москве это перепугало. Они пытались узнать подробности. Классная ходила очень сердитая. Она начала ругаться, как только зашла в нашу комнату.

Когда страсти немного поутихли, между моими "сокамерниками" завязался спор по поводу понимания цели музыки. Один слушает музыку как целое, стараясь понять, что хотел передать автор, когда создавал музыкальное произведение. Другой слушает музыку, чтобы разобрать игру определенного инструмента, перенять опыт, попытаться воспроизвести эту мелодию дома, затем использовать элементы мелодии. Два парня пару часов спорили. Потом, как это часто бывает в местах, где все всё знают, в спор стали вмешиваться другие. Так ни к чему и не пришли.

Ах да, чуть не забыл рассказать, наверное, про самое важное - про наших вожатых. Это близняшки Леся и Оля. Разница во времени рождения - двадцать минут. Они требуют, чтобы мы называли их по имени и отчеству: Ольга Николаевна и Олеся Николаевна. (А правильно, то есть по-украински, говорить Лэйса Миколаевна.) Это нас, конечно же, возмущает. Мы в прошлом году с вожатиками общались на "ты", а тут такой каприз.

Подъем в 8:30. На завтрак. Невкусная каша - это слабо сказано - она просто несъедобная. И вообще тут все неинтересно. Надеюсь, что это только начало смены и потому так плохо. На море холодно, что поделаешь… На море волны, что поделаешь… С территории лагеря не отпускают, что поделаешь… Ничего не поделаешь. Сиди себе и жди, когда кто-нибудь сверху что-нибудь сделает.

Кое-как мы начали обустраиваться. Притащили стул, создали прообраз мусорного ведра. После длительных препираний к нам приволокли шкаф, большой, старый, почти развалившийся. Самое приличное в этом номере - дверь.

Купаться нас не водят, не разрешают даже пройтись по направлению к морю.

Андрюха достал колонки и завел музон. Настроение становится все лучше и лучше, хотя периодически делается грустно. Со мной почти никто не общается. Колонки играют слишком громко и тяжелый рок. Читать что-либо невозможно. Писать тоже. Уйти от этого шума некуда.

С трудом добился разрешения пойти на улицу порисовать. Вышел и стал рисовать первое попавшееся - дерево. Хотелось бы мне рисовать каждый день. Ну что ж, попробуем.

Продолжение следует...