Дверь отшвырнуло в сторону. Под лютый гогот они ворвались, точно маленькие дьяволята. Перепрыгивая друг через друга, адским колесом неизбежно неслись вперед. Им не нужны гиены и чертовки. Их главная цель - молочные малютки и нераспушившиеся ангелочки. Когда от жары на полках закипает бурбон, начинается охота. На часах двенадцать: лакомые кусочки почти приготовились и скоро падут на блюдечко. Таблетку внутрь. Зрачки теперь и сами как два огромных блюдца. Дело за малым: распознать нетронутых божьих коровок в этом гадюшнике. Как только дьяволята вычислят свою жертву, та весьма скоро обнаружит себя раздетой и не раз опороченной. Так было всегда. Так будет и сегодня. Наверное.
После разнузданной феерии при входе они парадным маршем двинулись сквозь ряды припадочно танцующих тел, остановились у бара, окинули хищным взглядом полки и ткнули пальцем в понравившуюся бутылку. Так можно только им, а если точнее, только ему. Его зовут Ваня. Он – сама неприкосновенность, сын высокой шишки. Паренек рядом с ним – Камиль. Сейчас они получат свою бутылку, позже им принесут еще одну. А по счетам, которые могут вызвать у скромного простолюдина сердечный приступ, платит папина кредитная карточка. Плевать. Бутыль подмышку и вперед, вперед! Они поднялись на второй этаж, где их дожидалась просторная VIP-ложа для безудержного chillout’а. Крышку – прочь, туда, к пенным телам на танцполе. Пить из горла.
- Ты вернулся только сегодня? – начал Камиль.
- Да. Я вчера капитально накидался. Батин водила даже забирать приехал. Я всю дорогу у него на заднем валялся и блевал.
Бутылка недолго задерживалась в одних руках.
- В наших краях стыдно, чтобы женщина водила.
- В ваших краях не стыдно и на ослах ездить, и этих же ослов…
- Э, ты что!
- Да расслабься. Я пошутил. Зацени, как кулаки порвал. Еще чуть-чуть и костяшки были б видны.
- Не знал, брат, что ты борцуха.
- Не, дружок, я не такой. Тут просто один борзый на въезде в город зеркало папке притер, когда по обочине обгонял. Я как услышал, сразу башка прошла. Вскочил бодренько так.
- Я бы его на месте порвал.
- Ну, мы ему и прописали. Таксист недорезанный. Окна ему подправил.
- Молодца! Слушай, тут одна должна подъехать. Обещала подругу с собой взять, но если не привезет – ты, брат, извини. Ищи кого другого, с кем кайфовать.
- Да нужна мне твоя ослиха! Вон там внизу сколько милых козочек пасется.
- Как ты её назвал?
- Да расслабься ты.
- Как ты её назвал?
- Дружок, заткнись. Я же сказал. Не кипиши. Ты лучше вот…
Кулаком по лицу. От удара Ваня повалился на стол. Стол – уже не стол, а лишь осколки стекла на полу. На Ване орудовал Камиль. Он бил методично и безжалостно. Странное слияние ритмов будоражило воздух: удары кулаков по разгоряченной плоти и биение сердца. Или это просто басы перекрыли все на свете? «А, черт, приставучая пульсация не дает мне сконцентрироваться и закрывать голову от ударов», - подумал Ваня. А Камиль не останавливался: левой, правой, левой, правой. «Надоело», - хладнокровно сказал себе Ваня и мгновенно вскочил, опрокинув приятеля, ударил ногой по лицу, схватил поверженного за шиворот и поволок к лестнице.
- Нет, все-таки от борцухи во мне есть чутка. Иди попасись где, дружок.
Камиль кубарем полетел вниз, а Ваня пошел обратно. Он спокойно сел, взял бутылку, сделал еще глоток. Из носа текла кровь. Он запрокинул голову и жадно вдохнул ртом. «Проклятая пульсация не дает мне расслабиться».
- Ваш виски, молодой человек.
Он открыл глаза. Перед ним стояла официантка. Через секунду он змеем вился вокруг неё, оставляя кровавые полосы на её рубашке.
- Спасибо, о прекрасная.
Она даже не дрогнула. Стояла фарфоровой куклой с бутылкой на подносе. Ваня зашел со спины, прижался к ней и выхватил бутылку. Волосы пахли фиалкой и персиком. Дыша ей в затылок, он понял: хищница, не иначе.
- Проваливай поскорее и пришли кого, чтобы убрали здесь. В свинарнике вашем пускай сидят свиньи. Что стоишь, молчишь? Так, я все понял. Пересяду, короче, вон туда, на другой конец. И если дружок – ну, тот гуталин, с которым я пришел, - захочет подняться – не пускать. Ему нужно время, знаешь, подумать над своим поведением и все такое. Ну, ты понимаешь. Девка умная, хоть и новенькая. Смотри-ка, брызгаешься не чем попало. Пятнадцать штук за флакончик. Пантерка. Хорошо, но неинтересно. О чем это я? А! Принеси мне лучше чего-нибудь игривого. Вали, короче, о прекрасная.
- Хорошо, - официантка через секунду растворилась в темноте.
Ваня взошел на лоджию, напоминавшую театральную ложу, облокотился на перила, инкрустированные перламутром, открыл бутылку. «Закрыть глаза, откинуть голову, - скомандовал он, - Приготовиться: глоток. М-да. Это так обидно, когда даже чистый виски уже не берет. Вот сейчас бы с порохом точно пошло. Да где же мой дружок, когда он так нужен?». Ваня высунул голову и стал вглядываться, искать Камиля среди толпы. На море голов падали салатовые капли прожекторов, потом пошел фиолетовый дождь, который сменился розовым ливнем и завершился лиловым градом.
- Ой!
Перед Ваниным носом проскользнули тонкие блестящие ножки и улетели куда-то ввысь. «Неужели накрыло все-таки?». Вдруг ножки появились снова.
- Добрый вечер, красавчик.
Ваня готов был поклясться: только что мимо него пролетел ангел или, как минимум, чудо-нимфа на крылах разврата. Он пригляделся: её глаза кусались. «Девка на качелях. А я понадеялся, что девочка… показалось». Опираясь на перила, Ваня высунул бутылку. Когда нимфа в очередной раз медленно пролетала мимо, он наклонил бутылку, и несколько капель обронил в её неестественно большой рот, остальные – на усыпанную блестками грудь. Она рассмеялась.
- Черт бы вас побрал, пантерки, – прошептал Ваня, заметив, что бутылка кончилась. Он снова начал выискивать Камиля в толпе. В этой разноцветной каше из блестящих от пота тел невозможно разобрать ни одного лица. «Пора в народ идти, наверное». Ваня протяжно зевнул.
- Ваше шампанское, молодой человек, - послышался знакомый голос.
- Как раз вовремя, а то я собирался уходить. Спасибо, о прекрасная. Больше ничего не надо. Гуляй.
Когда между бум-бум и бам-бам наметился небольшой перерыв, Ваня скользнул вниз по лестнице, «в народ». Он еще не успел открыть бутылку, хотя довольно долго уже не выпускал её из рук и постоянно тряс. Оживленная болтовня повсюду. Глаза-блюдца везде, некоторые даже разбились и, оказавшись на полу, растворились в розоватой пене изо рта. Ваня смеялся, проталкиваясь меж липких тел. Он продолжал трясти бутылку, иногда задирая юбки ни о чем не подозревающих чертовок. Музыка начала набирать обороты. Турбина заводилась. Вот-вот трансформаторная будка должна была расплавить сердце тысячами килоджоулей.
Взрыв. Шампанское хлещет фонтаном. Мокрые майки. «Хорошо, но неинтересно». Шампанское куда-то испарилось вслед за майками. Протяжный зевок.
И тут Ваня увидел её. У неё глаза ни гиены, ни чертовки, а, скорее, неосторожного ангела или невинной пастушки. «Малютка в опасности. Срочно к ней, спасать!».
- Добрый вечер. Простите, а здесь свободно?
В отражении её глаз застыла картина из фильма ужасов: вот она, беспомощная жертва, смотрит в упор на своего убийцу, который занес над головой беспощадный топор.
- Извините, не хотел Вас пугать. Просто тут столько всяких, а Вы одна. Не мог же я пройти мимо, оставив Вас на растерзание этим, с танцпола. Ах, еще раз прошу прощения, я не представился: меня зовут Ваня.
- Лицо… Ваше лицо, - вымолвила вдруг девушка.
Она как будто нажала кнопку, и нестерпимая боль ударом тысячи молний разошлась по лицу Вани. Стало трудно дышать. Через еще секунду – совсем не продохнуть. Разноцветные вспышки расплывались и блекли. Бесконечная пульсация уже не донимала. Хотелось спать.
- Вам нужно в больницу!
Когда Ваня открыл глаза, девушка сидела рядом. Она промывала его ссадины, макая платок в водку. Кожа шипела.
- Кто же Вас так?
- Да мы с дружком повздорили. Ничего особенного.
В её глазах трепетно горели два огонька. У Вани вдруг застыл комок в горле.
- Спасибо Вам за помощь. Я лучше пойду, - сказал он, неуверенно приподнимаясь, - Спасибо, правда. Я в порядке.
Ваня чуть не упал, девушка подхватила его.
- Какого ты ему помогаешь? – послышался голос Камиля. Девушка что-то ответила ему, а потом они стали кричать друг на друга. Всё громче и громче.
- Башка сейчас разорвется! - вскрикнул Ваня, – Дружок, извини. Что было, то было. Вот ключи от машины. Отвези меня домой. И никакой больницы.
Ваню положили на заднее сидение. Бетонные веки не поднимались. Он очень хотел спать, но голова гудела. Камиль с девушкой не умолкали.
- Я поеду с вами! – кричала она.
- Ты что, влюбилась, что ли.
- Ты его чуть не убил!
- Он тебя обозвал.
- Но зачем его так?
- Он назвал тебя ослихой.
- Да какая разница! Черт! Не гони так. Медленнее.
- Не указывай мне.
Вдруг всё закружилось. Ваня почувствовал себя в самом центре урагана, а когда открыл глаза, обнаружил, что лежит на крыше салона. Салон окутывал черный дым. Ваня выскочил, оглядел машину и увидел окровавленное лицо Камиля.
- Давай, ну же! Вылезай!
Они смогли выбраться. А девушка – нет. Чтобы замять инцидент, в дело сразу же вклеился папаша Вани. В итоге все остались довольны: девушка «пропала без вести», машину Ване купили новую, остановка, в которую въехал Камиль, осталась стоять раскуроченной, по всем бумагам её именно такую и взяли со склада.
Спустя пару недель, когда приятели опять ворвались чертовым колесом в очередной гадюшник, Ваня сказал:
- Черт, а я так и не узнал, как её зовут.
- Забей. Обычная сука.
