Каждый год я с трудом пережидаю зиму, чтобы ранней весной, чуть только сойдёт снег, вновь вернуться на свои шесть соток. А иначе и быть не может — вряд ли кто-то в нашей семье вспомнит время, когда мы жили без дачи.
А началось всё без малого сорок лет назад, в 1980 году, когда дедушка, как и почти сто его коллег, получил от автокомбината небольшой участок земли посреди леса. Не было ни подъездных дорог, ни коммуникаций, даже земля не была подготовлена для строительства. Просто были размечены столбиками границы будущих участков, и всё. Сейчас, пожалуй, это показалось бы дикостью, но в то время, когда люди годами стояли в очередях за дачами-квартирами-машинами, столь щедрый жест руководства комбината был настоящим праздником.
Стоит ли говорить, что тут же закипела работа? Каждый выходной дедушка, бабушка и бабушкина сестра с мужем приезжали выкорчёвывать сосны, кустарники, обрабатывать землю под будущие посадки. Из стволов соорудили временный заборчик.
Немалым подспорьем было то, что дедушка недавно стал обладателем «Жигулей» первой модели. Правда, доехать на «копейке» можно было только до леса — дальше приходилось тащить груз на себе. Только спустя некоторое время появились какие-никакие, но дорожки к участкам.
Пока строились, ютились, как и многие, вчетвером в палатке — до сих пор она хранится где-то на чердаке. Весь день не прекращалась работа, а вечером, когда темнело, собирались у кого-то из соседей, накрывали нехитрый стол на капотах машин, доставали откуда-то коварно спрятанную от мужиков водку — и начинались посиделки, песни, разговоры. Жили тогда все дружно, можно сказать, одной семьёй. Так продолжается и сейчас, благо многие из стариков ещё живы, да и мы, дети и внуки, поддерживаем отношения.
Со временем участок приобрёл законченный вид: появился капитальный дощатый забор, грядки, построили дом, теплицу, небольшую баньку.
Вот наш старый домик. С тех пор он ничуть не изменился, но в следующем году планируем делать ремонт.
Скрашивало дачные хлопоты ещё и то, что всегда находилось место шутке, забавным ситуациям, которые мы вспоминаем до сих пор. Зачинщиком обычно был дядя Вася, муж бабушкиной сестры, известный острослов и балагур.
Мама рассказывала, что однажды наш сосед по даче и по подъезду Николай Иванович привёз на своём «Москвиче» новенькие, идеально ровные доски. В те времена стройматериалы было не достать, многие люди с вечера приезжали к рынку и занимали очередь, ночевали там же в машинах, чтобы успеть разобрать порой кривые, косые, необработанные доски — о качественном материале в то время можно было только мечтать. Зная ушлый характер Николая Ивановича, дед догадывался, что, скорее всего, сосед где-то их «прихватизировал», но ничего не сказал.
Стоявший рядом дядя Вася хитро прищурился:
— Вань, хочешь, фокус покажу?
— Ну?
— Баранки гну. Доски видишь?
— Вижу.
— Сейчас нашими будут.
— Это как?
— Смотри и учись.
Надо сказать, что дядя Вася служил в то время в милиции. Когда-то мой дедушка тоже работал с ним в одном отделении, но потом устроился водителем на комбинат.
В доме в прихожей висела милицейская форма. Дядя Вася надел её и при полном параде отправился к дому Николая Ивановича.
Вошёл на участок, представился по всей форме и завёл разговор о том о сём. И как бы между делом заметил:
— Хороший материал достали, товарищ. Откуда он у вас?
— Купил, откуда ж ещё, — на голубом глазу ответил Николай Иванович.
— Купил, говоришь? А ну, поехали в магазин, друг. Покажешь, где брал. А можно и сразу в отделение, чтобы время не терять.
Соседа бросило в жар. Глаза воровато забегали.
— Начальник, может, договоримся? — наконец выдавил он.
— Договоримся? — усмехнулся дядя Вася. — Да можно, почему нет. Давай так: половина твоя, половина моя. Идёт?
Николай Иванович спорить не стал. Лично перенёс доски на участок.
Потом, конечно, всё ему вернули, чужого нам не надо. Но урок жуликоватому соседу преподали знатный.
Наша кухня. Её построили самой первой. Фото 2008 года. Сейчас она выглядит иначе — стала больше, уютнее и светлее.
У дяди Васи был талант — что бы ни произошло, обращать в шутку, без дурачества, без смеха представить его невозможно. Но никогда и ни над кем он не шутил по-злому, не унижал, не оскорблял человека своими хохмами.
Особенно доставалось его супруге — тётя Катя была постоянной мишенью его подначек. Впрочем, в умении что-нибудь отмочить она ничуть не уступала мужу.
Как-то раз она устроила перед приездом дедушки с бабушкой на даче генеральную уборку. Отчищено было всё до блеска, вплоть до туалета. Туда-то и попробовал попасть дядя Вася. Не тут-то было.
— Иди в лес! — тётя Катя загородила дверь.
— Кать, ты что, сдурела? Я же не добегу! Прижало — сил нет!
— Сейчас Ваня с Клавой приедут, я только всё отмыла! Тебя тут только не хватало. Пока хозяева не появятся — ходи в лес.
Пришлось бежать метров за триста «до ветру». А что делать — с боевым характером супруги шутки плохи, дядя Вася это хорошо знал.
И было много таких забавных мелочей. Даже сейчас, сорок лет спустя, вспоминаем — смеёмся, хоть уже никого нет в живых — ни дяди Васи с тётей Катей, ни бабушки с дедушкой.
Помимо основного участка, когда-то у нас были ещё отдельно три сотки за лесом. Там, как и многие из посёлка, мы сажали картошку.
У деда был культиватор «Крот», и каждый год в апреле-мае он выкатывал из гаража это чудо техники.
После нескольких неуспешных попыток запуска, групповых плясок с бубном и исполнения дедом матерных мантр «Крот» всё же заводился, оглашая округу душераздирающим рёвом. Час-другой мучений — и огород вспахан. Потом полдня в восемь рук сажали картошку. И так каждый год лет тридцать, пока не отказались от того участка — дедушка с бабушкой состарились, я поступил в вуз и пошёл работать, а мама одна, конечно же, не справлялась.
Но до сих пор всё помню, как будто это было вчера: и как вместе с бабушкой окучивали картошку, и как каждый вечер ходили собирать жуков, и как выкапывали её по осени, собирали в большие тряпичные мешки и высыпали потом за кухней в кладовой. Сколько живу, никогда не пробовал ничего вкуснее мелкой молодой картошки, которую бабушка обжаривала до аппетитной корочки. Так умела готовить только бабуля.
Читать вторую часть
Дмитрий Меньшиков
