Ромовая баба

Во всем дисциплинарном была тупая обязаловка, и никто не объяснял мне практический смысл дисциплины и мою личную выгоду от этого. А выгода реально была и есть, вот что обидно.

Поэтому у меня был миллион способов уклониться от этого бессмысленного «надо».

Самым простым была многотомная отцовская медицинская энциклопедия. Как только нарисовывалась какая-нибудь контрольная или мне просто надоедало вставать к «нулевому» уроку в 7:45, к моим услугам были описания бесконечных болезней, которые можно было заучить, имитировать симптомы и пойти со всем этим к участковому врачу. Участковый во все верил и освобождал меня от школы.

Однажды мне чуть было не прооперировали аппендицит, которого у меня не было, а в другой раз доктор почему-то не поверил, что у меня болезнь люмбаго (в народе — прострел в пояснице). Но больше осечек не было, и мне удавалось как-то жить недисциплинированно, минуя любое неприятное для меня напряжение.

Ничего не получалось и с режимом дня, хотя он висел у меня на стене, такой разноцветный плакатик. Почти ничего из запланированного не было реализовано, никакому плану мой день не соответствовал, и в конце концов мне надоедало эту таблицу заполнять.

Такая же судьба через много лет постигала все мои ежедневники. Это были новые попытки стать дисциплинированным человеком, но примерно на пятой странице текст каждый раз прерывался. И хоть тресни, у меня не выходило планировать, соблюдать эти планы, да еще и фиксировать прогресс письменно. Мой рабочий стол до сих пор забит едва начатыми ежедневниками, некоторым по десять лет. Выкинуть их как-то глупо — они же почти пустые.

С годами у меня худо-бедно стало получаться с дисциплиной. Просто потому что до меня дошло, что это навык, необходимый для выживания. Но все же те люди, которые планируют и выполняют планы, те, кто проявляют последовательность, а не любимые мной спонтанность и хаотичность, те, кто умеют существовать дисциплинированно каждый день, а не один показательный день, и при этом не объявляют это нереальным достижением, для меня просто какие-то сверхсущества.

В общем, оказалось, что дисциплина — это не про насилие и подчинение и не про слово «надо», в котором лично для меня нет никакого смысла. Это умение самоорганизовываться. И еще дисциплина — это когда ты не уклоняешься от неприятного или трудного, как я в детстве с медицинской энциклопедией под мышкой, а идешь и встречаешь трудности.

Теперь мне наивно кажется, что если бы мне в детстве объяснили, что справляться с трудностями для меня будет гораздо выгоднее, чем избегать их, думаю, в моей жизни было бы как минимум меньше неврозов.

У меня есть книга, практически настольная. Ее написал психотерапевт Морган Скотт Пек. И это он открыл мне глаза на настоящий смысл дисциплины. «Жизнь состоит из цепи проблем. Желаем ли мы сокрушаться по этому поводу или будем решать их? Хотим ли мы научить детей решать проблемы? Дисциплина — основной набор инструментов, необходимый для решения жизненных проблем. Без дисциплины мы ничего не сможем решить. При некоторой дисциплине мы сможем решить некоторые проблемы. При полной дисциплине мы можем решить все проблемы».

Тут я с ним полностью согласна. Все известные мне люди, которые чего-то путного добились в жизни, действительно очень хорошо самоорганизуются, то есть у них хорошо с дисциплиной.

Скотт Пек продолжает: «Большинство из нас все же не настолько мудры. Опасаясь сопутствующей боли, почти все мы пытаемся избежать проблем. Мы тянем время, медлим, надеясь, что они как-нибудь исчезнут. Мы игнорируем их, забываем, делаем вид, что их нет. Привычка уклоняться от проблем и сопутствующего им эмоционального страдания лежит в основе всех психических заболеваний. Некоторые предпочитают совершенно экстраординарные меры, лишь бы избежать проблем и вызываемых ими страданий. Пытаясь избавиться от проблем, они выстраивают свой собственный необычайно замысловатый фантастический мир и живут в нем, иногда полностью игнорируя реальность».

Дальше Скотт Пек рассказывает, что у дисциплины бывает несколько проявлений. Давайте остановимся на первом — умении откладывать удовольствие. То есть сначала уроки, а потом телевизор — это дисциплина. А вот сначала отрываться в клубе, а потом писать годовой отчет — нет.

«Недавно тридцатилетняя женщина-экономист пожаловалась мне, что вот уже несколько месяцев замечает за собой отвращение к работе, склонность откладывать задания на потом.

— Вы любите ромовую бабу? — спросил я ее. Она кивнула.

— А какую часть вы любите больше — мякиш или глазурованную корочку?

— О, конечно, корочку!

— И как же вы едите это пирожное? — продолжал я допытываться, чувствуя себя самым бестолковым психиатром в мире.

— Сначала я съедаю корочку… — ответила она.

От ее гурманских привычек мы перешли к привычкам служебным, и, конечно, выяснилось, что рабочий день она распределяет так, чтобы самую приятную часть работы сделать в первый час, а остальные шесть часов волынить с неприятной частью. Я предположил, что если бы она нашла в себе силы сделать самую неприятную работу в первый час, то остальные шесть оказались бы приятными».

В общем, вы можете сами, если захотите, найти и прочитать книгу Моргана Скотта Пека «Непроторенная дорога». Что до меня, то уже никакие силы не смогут заставить меня вести ежедневники, хоть бы и в цифровом виде. Не буду приводить длинный список всего, чему я уже не научусь, от планирования работы, денег, отпуска до… в общем, всего, что дисциплинированные люди делают легко. Используйте меня как отрицательный пример и немедленно объясните детям, что самодисциплина — основа их будущего успеха, и что это правда полезно и выгодно.