Прямо на наших глазах Россию охватывает «революция зарплат», и это становится новым вызовом для экономики, уверяет известный аналитик, экономист ЦМАКП Дмитрий Белоусов. По его словам, «высокие выплаты военнослужащим уже сегодня автоматически задают ориентир для рынка труда»: впредь люди будут соглашаться работать лишь за 200 с лишним тысяч рублей в месяц, которые стали обыденностью для участников СВО. Так ли это, мы выяснили у экспертов по рынку труда.
По итогам 2023 года реальные заработные платы выросли на 7,8%, опередив общую экономическую динамику (рост ВВП составил 3,6%). Реальные доходы населения увеличились на 5,4%, потребление товаров и услуг — на 5,9%, пишет Дмитрий Белоусов (к слову, родной брат первого вице-премьера Андрея Белоусова). У исследователя нет никаких сомнений: после завершения военных действий этот тренд сохранится.
«Военнослужащие, получавшие 200 тысяч рублей в месяц и более, просто не будут возвращаться на «старые» рабочие места за 50–60 тысяч и будут, очевидно, искать работу, соответствующую своему новому социальному статусу», - рассуждает экономист, провозглашая скорый конец эпохи дешевого труда. На взгляд Дмитрия Белоусова, когда этот вызов будет до конца осознан, «можно ожидать возникновения мощного стимула к технологической модернизации производства, роботизации, профессиональной переподготовки занятых».
По итогам 2024 года в ЦМАКП (Центре макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования) ждут прироста реальной заработной платы на 3,1–3,5%. Который, в свою очередь, может обеспечить увеличение реальных располагаемых доходов на 3–3,2%. Однако тут нельзя забывать о тех структурных перекосах, которые произошли в сфере занятости за последние несколько лет и вылились, в частности, в беспрецедентно низкий уровень безработицы. В феврале он составил 2,8%, по данным Росстата. Обеспеченность российских компаний работниками в первом квартале снизилась до минимума за всю историю наблюдений. Да, в 2023 году зарплаты совершили заметный рывок, в основном за счет большого бюджетного импульса, госзаказов, приоритетных финансовых вливаний в ВПК. Но кто даст гарантии, что история повторится сейчас, что фонды оплаты труда обрабатывающих предприятий будут прирастать прежними темпами? Как отмечает ЦБ в апрельском докладе «Региональная экономика», «бизнес в 2024 году более сдержанно оценивает возможности дальнейшего увеличения расходов на персонал».
«Сейчас на фронте находится несколько сотен тысяч человек, - говорит профессор Финансового университета при Правительстве РФ Алексей Зубец. – Такого количества высокооплачиваемых рабочих мест «на гражданке» нет в принципе. Кроме того, массовой демобилизации из армии не происходит: СВО еще не закончена».
Весьма вероятно, что когда они вернутся, то в качестве ветеранов СВО начнут требовать (при полном отсутствии знаний и компетенций) определенных благ, льгот, постов в государственных органах. Но прежде чем дать участникам СВО то, что они хотят, государство должно будет как минимум организовать их профессиональное обучение и переобучение. Кроме того, отмечает Зубец, часть тех, кто вернется с фронта, утратит актуальность для рынка труда по целому ряду причин: это и устаревшие навыки, и неготовность работодателей встретить их с распростертыми объятиями (уволив свеженанятых работников), и характерный посттравматический синдром.
«Некий элемент истины в выводах Дмитрия Белоусова присутствует, - полагает со своей стороны член Совета Конфедерации труда России Павел Кудюкин. – Действительно, как только в каком-то секторе экономики начинается резкий рост зарплат, другие зачастую тоже начинают подтягиваться. Но это далеко не универсальное правило. Ситуация чревата еще большей сегментацией рынка труда: одни отрасли будут процветать в финансовом плане - за счет госзаказа и бюджетных денег. А другие, лишенные этого «золотого потока», столкнутся с ухудшением качества рабочей силы и стагнацией зарплат».
Кроме того, СВО рано или поздно закончится, международная напряженность ослабнет, соответственно, оборонная индустрия утратит нынешнюю свою роль. В секторе ВПК начнутся сокращения, заработные платы как минимум заморозятся, что несет в себе риски.
«Не очень понимаю, откуда работодатели возьмут ресурсы на выплату условных 200 тысяч тем, кто раньше получал 50 тысяч? – рассуждает ведущий научный сотрудник ИНИОН РАН Сергей Смирнов. – Кроме того, само определение «зарплатная революция» звучит неубедительно. Революцией является событие, в котором задействованы широкие массы, как в 1917 году. А сейчас речь идет о нескольких сотнях тысяч человек, участвующих в СВО и получающих приличные по российским меркам деньги. То есть о довольно узкой социальной категории».
Георгий Степанов
