Самочувствие российской валюты ухудшается ежечасно. Два дня подряд ее температура, то есть биржевой курс, держится вблизи удручающих отметок в 72–73 рубля за доллар и 85 рублей — за евро. Возникают вопросы: что происходит и чего ждать? Пациент скорее жив, но опасения за его здоровье слишком серьезны, а симптомы неблагополучия — очевидны.
Похоже, речь идет о кумулятивном эффекте. Факторов, работающих на девальвацию, хватает — и сиюминутных, и долговременных. Тут и ослабление монетарной политики ЦБ, и ужесточение санкционной риторики со стороны США, и снижение спроса нерезидентов на российские ОФЗ, и стойкий страх рынков по поводу гипотетической второй волны коронавируса.
Алексей Меринов
Стоимость евро в ходе торгов на Московской бирже впервые с начала апреля поднялась выше 85 рублей. «Деревянный» с боем попытался вернуть часть утраченных позиций, но атака не удалась. Несмотря на то что курсовые соотношения каждый день меняются разнонаправленно и с большой амплитудой, можно констатировать: российские денежные знаки полностью исчерпали потенциал укрепления, которые сохраняли после мартовского биржевого обвала. Произошел откат за некий рубеж, где рубль рискует застрять надолго. И это при цене нефти в $43 за баррель, то бишь при вполне комфортном стоимостном уровне «черного золота», которое зачастую обеспечивает поддержку российской валюте.
Можно уповать, что отечественная экономика находится не в лучшем состоянии, а национальные цели — например, вхождение в топ-5 мировых экономических держав, — задвигаются в долгий ящик. Но это общий фон. «В нашем случае у обвала рубля есть вполне конкретная разовая подоплека», — рассуждает доктор экономических наук Игорь Николаев. На его взгляд, все дело в активном снижении ЦБ ключевой ставки. В результате инвесторы не хотят активно вкладываться в рублевые финансовые инструменты: при ставке в 4,25% (до этого уровня Банк России снизил ставку на последнем заседании совета директоров) это становится заведомо невыгодным и рискованным занятием.
Может ли что-то качнуть курс вверх в ближайшее время? Только если произойдет ощутимый рост нефтяных котировок, но подобный сценарий маловероятен. Спрос на углеводороды пока вялый и, судя по всему, до прежнего уровня доберется не скоро. Кроме того, во Франции приступили к сборке экспериментального токамака-реактора — в рамках международного проекта ITER и с активным участием России. Его цель — доказать техническую возможность получения неограниченной термоядерной энергии для мирных задач, найти альтернативу ископаемому топливу. Разумеется, отмечает Николаев, такого рода события неминуемо отражаются и на ценах на сырье, и на валютных курсах. Для российской нефтегазовой отрасли, от производственных и экспортных успехов которой отечественная экономика зависит целиком и полностью, это не самая приятная новость.
На позицию рубля повлияло и укрепление евро по отношению к доллару, испытывающему сейчас явные проблемы, говорит руководитель аналитического департамента AMarkets Артем Деев. Кроме того, согласен эксперт, инвесторы значительно снизили вложения в российские ОФЗ. В дальнейшем, в соответствии с динамикой нефтяных котировок, рубль может ослабнуть до 74–75 в паре с долларом и 85–87 — в паре с евро. Спрос на нефть пока не восстанавливается до прежних значений, что обусловлено слишком медленным сокращением объема мировых запасов.
На рубль также давят опасения инвесторов относительно второй волны пандемии — если это произойдет, пессимистичные настроения на рынках возьмут верх, и валюты развивающихся стран вновь покатятся по наклонной плоскости. Неустойчивость рублю придает и то, добавляет финансовый аналитик FxPro Александр Купцикевич, что к июлю в России завершился процесс реанимации деловой активности, которая составила примерно 60–80% от предкризисного уровня. Это не позволяет рассчитывать на полное восстановление экспорта. При самом неблагоприятном сценарии курс доллара к концу августа может добраться до 75–77 рублей, а к декабрю — до 80 рублей.
Георгий Степанов
