Вероника, в аннотации к «Медальончику» вы пишете, что он получился дамским. У меня другое впечатление — грустный он
Ну, нет, я бы так не сказала. Грустный — возможно, без этого ко мне вообще не подступайся, а безнадежный — это совершенно не мое. Кто она такая, эта безнадежность? Неверия в жизнь, нелюбви к ее очевидным проявлениям у художественных людей быть не может, мы сотрудничаем с судьбой. Просто в этом альбоме мне мой мир кажется маленьким, дамским, хотя, конечно, не таким маленьким, как в дамских журналах или романах.
Да, но, например, в песне «Плохие места» вы поете об окружающей действительности: «Неласково все, нелюбезно/ Убого, темно, затрапезно». То же настроение и в других вещах…
Наверное, я взрослею. Моему взгляду и моему чутью сегодня сильно недостает тонких романов, разнообразия в языке, хорошей камерной эстрады, классической музыки не только в виде Верди и Пуччини, а, например, Монтеверди. В Москве такого стало очень мало — я наблюдаю здесь большое огрубление жизни, причем растущее высокими темпами. Московский современный прагматизм не знает никакой меры: попса живее всех живых, лакейство превосходит все прочее, что мне известно о лакействе во всем мире. Я ведь не молоденький служащий банка и не магнат с хорошо отхваченным куском материального мира, который прокормит тебя и твое потомство, а доподлинный бродячий музыкант: вчера добыл, сегодня, прошу прощения, проел большим семейством.
Для творческого человека не на казенной службе
Не могу не заметить, как качественное зарубежное кино вытесняется сегодня за полночь нашими сериалами, а книжный рынок при изобилии виртуальных и реальных премий заполонен вещами очень среднего качества. А как переводится литература Запада! С языком отношения вообще хиреют. А язык — это та же реальность, только более волшебная, и следовало бы повысить бдительность, но все происходит
А зарабатывать на хлеб вам тоже стало труднее?
Да. Можно так просто и сказать. Моя публика была гораздо многочисленнее и тоньше. Она была уготована для лучшей жизни. Я не сомневаюсь, что многие талантливые учителя про себя, но программировались 10 лет назад на собственные школы, а врачи — на собственные маленькие клиники… Поэтому мне не все равно, какие новости с утра за окошком. Я даю деликатные камерные концерты для своей публики раз, а то и два раза в неделю, и на ее лице обнаружу все, что было в новостях. Что она мне принесет и в меня вольет — то будет и в моем доме. Поэтому я заинтересована в том, чтобы моя публика смотрела хорошее кино и успевала прочитать приличную книжку, ездила за границу и обучала своего ребенка в хорошей школе. И сегодня мне надо нового зрителя замешивать. Прежний погублен нынешним безверием, равнодушием. Эта биологическая связь с публикой — она как любовь, она не должна рваться. Иначе станешь людям непонятной.
Вы ездите с концертами по всему миру, каждый год у вас выходит по альбому, часто издаете книжки. Как вы заставляете свой дар работать в необходимом ритме?
Отчасти это плоды борьбы. Я много борюсь с тем, что находится за пределами моего жилища, и с тем, что внутри него, в том числе внутри меня самой. Если я не буду в борьбе, быть может, я и не буду производить никакого продукта. Такие, как я, — очень неуспокоенные, и нам положено плодоносить. Стихи — это моя первая и, если Бог даст, последняя обязанность. Если они показали себя как объект жизнеспособный, частично пророческий, частично прагматический, приносящий мне пропитание, значит, я их буду продолжать сеять, собирать, обрабатывать и кормиться от них.
А творческой неуспокоенности дети, дом, быт не мешают?
Это одно целое. У меня все в общем списке работ. Стихи и музыка стоят в одном ряду с добычей денег, добычей продуктов, готовкой…
Что, в доме и добыча продуктов на вас?
Да. Исторически так получилось.
А стихи возникают благодаря этой обыденности или вопреки?
Ну, я вся немного вопреки. Но, конечно, было и много чего благодаря. Родители меня поучили музыке, показали, как стройно книжки стоят на полке. Я была девочка, обитающая в прохладной комнате, не тепличная. Не то что не уверена в себе в девическом смысле, а настроена вся против. Но присутствовали небольшой слух и музыкальность, я училась сотрудничать с зеркалом, с косметикой, с мужеским полом. И все приносило плоды. Лет в 30 я уже
Не секрет, что женская часть вашей публики всегда слушает вас с удвоенным вниманием. Какой бы совет вы дали женщинам, проводящим годы и годы с детьми и на хозяйстве? Как оставаться на плаву?
Так мы же об этом и говорим! Немедленно включать музыку, и не попсу! Немедленно запихивать себя в книжки, и не детектив! Немедленно социализироваться, то есть толкаться среди людей, и среди мужчин лучше, чем среди женщин. Ну просто на следующий день! И это уже будет почти картина завоевания мира. Пусть он будет величиной с косметичку — это уже кое-что. Мне кажется, что конструирование собственного мира и есть наше высшее предназначение. Женский персонаж, в принципе, звездным образом задуман ниже мужского едва ли не вполовину, как мне кажется. Природа так решила. Ну и ладно, давайте учиться, учиться и учиться. Это ведь приятнее и дешевле, чем истязать себя липосакциями! А в принципе, в сковородах и кастрюлях ничего порочного не заложено. Кормить — это,
А лично вам есть где перевести дух?
Сейчас я сделаю страшное признание: таких мест нет. Но есть концерт. Концерт — это полтора часа отдыха, исцеления, планирования будущего. Это гиперреальность! Это я высокой, повышенной очистки! Ничего лучше этого в моей жизни нет. А если мы говорим о географии, то есть дача под Москвой, построенная руками моего папы, и пару месяцев летом я там перевожу дух. И есть маленький домик во Франции, где я несколько раз в году сильно отдыхаю, питаюсь другим воздухом, слушаю другую музыку, говорю на другом языке. Там уже не я высокой очистки, а просто другая я.
Вас не напрягает, что в интернет-каталогах вы проходите иногда по разряду шансона?
Знаете, я слишком верю в произведенный мной продукт и его биологическое предназначение, чтобы думать о том, как именно это пакуется. Я видела свои книги под самыми разными обложками. Правда, всю свою световую жизнь тщательно отслеживаю, в каком виде продукт представляется моему потребителю. Пластинка — это
А кстати, почему у «Медальончика» такая обложка?
Женщина, ведущая дракона?
Не просто женщина, а с нимбом.
Ну, хорошо, считайте это нимбом. Во Франции я обретаюсь в Лизье, это город святой Терезы, известный всему католическому миру как город одной женщины, точнее — девицы. Это была монахиня, которая в детстве себя видела Жанной д’Арк, облачалась в доспехи, сочиняла пьесы из жизни Жанны. Я вам говорила о женщинах, но девица, видимо, совершенно отдельное существо. Девицы на многое способны, как следует из разных эпосов. Например, дракончика взять на поводок. Тереза из Лизье, насколько мне известно, никаких особенных драконов не укрощала, но образ «женщины не как все», которая могла бы многое, он, конечно, мне интересен. Такие на многое способны. Подвернется ли дракон? Не знаю. Но мы не против.
Андрей КАЛАШНИКОВ
