В этой игре можно приобрести побочный навык: как обмануть своего ближнего
Дети играют в диснеевскую версию «Монополии». Как утверждает инструкция, эта игра через обращение с недвижимостью учит их основам экономики. От того, насколько рационально игрок использует стартовый капитал, будут ли его действия укладываться в русло выбранной стратегии, зависит, придет он к богатству или к разорению. А еще в этой игре можно приобрести побочный навык: как обмануть своего ближнего. Об этом, правда, инструкция умалчивает. Карина про тактику и стратегию поняла быстро. Ее основное средство — ловкое использование человеческих слабостей соперницы. То есть младшей сестры.
— Алиса, — льстиво говорит она, — хочешь, чтобы у тебя было две тысячи? Можешь продать мне «Короля-Льва», и тогда у тебя как раз накопится столько.
Алиса вздыхает. Ей нравятся разноцветные денежные бумажки, а две тысячи — такое богатство, которое согреет ее детскую душу. Правда, ненадолго, но об этом она еще не знает. Таким образом, в «Монополии» Алиса представляет собой социально незащищенные слои населения.
Карина возводит на своих землях коттеджи и замки, превращая игровое поле в минное: один-два неудачных хода грозят Алисе полным банкротством
— Это называется жульничество, криминал. Алиса, продавать по дешевке недвижимость — последнее дело, — говорю я, беря на себя роль органов опеки.
— Мам, кто тебя просит вмешиваться, — протестует криминальный бизнес.
— Ты, — говорю, — играй честно, а не обманывай самого слабого.
На первом этапе, когда нужно купить как можно больше недвижимости, Алисе не везет: вместо полей-активов она часто попадает на поля-события, которые вводят ее в расход.
— Надоела мне эта утка, у которой денег никогда нет, — говорит она, в пятый раз выплачивая налог.
— Эта утка — Скрудж МакДак, — говорю я.
— Тот самый дядя Скрудж из «Утиных историй»? Он же богатый!
— Вот потому и богатый, — объясняю.
На втором этапе игроки обмениваются карточками, чтобы собрать активы одного типа — монополии. Социально незащищенный игрок Алиса питает особое пристрастие к карточкам розового цвета.
— Эх, — говорит она, — Карине досталась моя любимая «Золушка». Карин, поменяемся? Хочешь за нее «Тарзана»?
— Не хочу, — ломается Карина, хотя «Тарзан» дороже и сделка ей явно выгодна.
— Ну пожалуйста! Хочешь, я добавлю к «Тарзану» еще «Спасателей»?
— И один транспорт.
Алиса снова вздыхает. Стоимость запрошенного превышает номинал любимой «Золушки» раз в пять. Но умножать она еще не умеет, а любовь, как говорится, бесценна.
— Ладно, я согласна без транспорта, — «уступает» Карина, будто бы делая сестре огромное одолжение. Алиса прижимает к себе любимую «Золушку». Органы опеки в бессилии разводят руками, предвидя близкую развязку.
Когда монополии составлены, богатая Карина возводит на своих землях коттеджи и замки, превращая игровое поле в минное: один-два неудачных хода грозят Алисе полным банкротством.
— Хоть бы мне сейчас в тюрьму попасть, три хода там сидеть и не выбрасывать дубли, — мечтает Алиса.
Бросок кубиков — минус тысяча. Еще один — и Алиса распродает остатки недвижимости, чтобы расплатиться с кредитором, и идет плакать.
— Не расстраивайся, — говорю я. — Карина старше тебя, она половчее играет. Так всегда: самого слабого обмануть легко.
— Мама, — всхлипывает Алиса, — а давай в следующий раз ты с нами играть будешь? Если тебе попадется карточка с «Золушкой», ты же мне ее сможешь продать, тебе же не жалко? Или просто так подарить?
Наталья Кирияк
