Утром захотелось почитать. Взял книгу Михаила Ардова — о Дмитрии Шостаковиче…
Михаила Ардова я хорошо знаю, ибо он закончил наш факультет журналистики. Жил на Ордынке – там прошло его детство; я жил на Полянке, что рядом. Много раз встречался с ним на Головинском кладбище, где нередко бываю: там у протоиерея Михаила Ардова приход.
Отличную книжку подготовил Михаил Ардов! Об отце, Дмитрии Шостаковиче, рассказывают дети: дочь Галина Дмитриевна и сын Максим Дмитриевич. А вопросы задаёт Михаил Ардов.
Читаю книжку – и про себя восклицаю: какой я везучий человек! Знал лично Дмитрия Дмитриевича Шостаковича, был знаком с его сыном Максимом Дмитриевичем, когда тот работал главным дирижёром оркестра Всесоюзного радио…
Утром я встал с твёрдым намерением приехать в офис к двум часам, чтобы серьёзно поговорить с Людмилой Аркадьевной Макаровой о нашей очной школе, с Андреем Андреевичем Балыковым обсудить подготовку документов для получения гранта, а с Кириллом Юрьевичем Евдокимовым – отобрать анекдоты для соревнований.
На пять минут я сел за компьютер, чтобы просмотреть отклики учеников на сайте «Набираем.Ру». На пять минут!
И – застрял.
Каждый раз, когда читаю отклики учеников, сердце моё наполняется теплотой. Господи, какой же я везучий человек! Наше слово доходит до учеников, и нас правильно понимают.
Казалось бы, Павел Вячеславович Померанцев справедливо меня ругает за длинные, с его точки зрения, долгие и занудные рассылки. В чём-то он, конечно, прав. Но вот же – отклики, и они хорошие!
Тут всё просто. Если кто-то не хочет читать рассылку, то может её открыть, закрыть, и дело с концом. Если же рассылки совсем человека достанут, то от них легко отписаться – три секунды: зайти в свой профиль, поставить в определённом месте галочку, и больше рассылки приходить не будут.
Судя по тому, какие пришли сегодня отклики, рассылки наши нужны: многим нашим ученикам хочется прочитать добрые, нежные слова, сказанные учителем; слова, которые их поддержат.
Три вещи, которые никогда не возвращаются: время, слово и возможность. Три единства.
Время – есть, но раз – и оно ушло.
Слово - есть: мы пишем, нам пишут, да и на сайте много хороших слов.
Наконец, возможность: да, у каждого нашего ученика есть возможность познакомиться с другим человеком, подружиться, а может быть, и влюбиться. У каждого солиста есть возможность заявить о себе, пройти наш курс - и овладеть слепым методом набора, постичь основы общения («Учимся говорить публично») и заняться релаксацией («Гимнастика души»).
Я читал письма, отвечал – и всё время говорил себе: ну, ещё минута, ещё минута… Так прошло 15, 20, 30, 40 минут, час, а потом - и второй… На телефоны - мобильный и на городской домашний - начались звонки: где я, когда буду в офисе?
Звонили по очереди Людмила Аркадьевна Макарова, Евгений Алексеевич Никитин, Кирилл Юрьевич Евдокимов, Андрей Андреевич Балыков, Сергей Андреевич Захаров и даже Алексей Владимирович Косякин. Всем им я говорил: выезжаю!
Самое ужасное и грустное (на самом деле - радостное), что меня ждали и курильщики.
После очередного звонка и вопроса, когда же я буду в офисе, я не выдержал, заставил себя отойти от компьютера и начал спешно собираться. Тут я вспомнил, как Юрий Владимирович Никулин перед выходом на манеж играл со своим партнёром Михаилом Шуйдиным в нарды до последнего. Сидят они в гримёрной, кидают кубик – сколько кому сделать ходов, а им полагается уже стоять у выхода на манеж: вот-вот закончится предыдущий номер. Инспектор манежа Завен Мартиросян вбегал к ним в гардеробную с криком: «Срочно на манеж!».
Юрий Владимирович, кидая в очередной раз кубик, выкрикивал: «Доиграем!» - и бежал на манеж. Он появлялся на арене в последнюю секунду, и это повторялось постоянно, ежедневно, ежечасно.
Я долго не понимал, почему он так поступает. И только потом до меня дошло: Юрий Владимирович Никулин таким образом себя разогревал, ставил в безвыходное положение. Появлялся нерв, азарт: успею - не успею, сыграю – не сыграю…
В офис я приехал почти без опоздания. Курильщики меня уже ждали.
Кто сегодня был?
Мужчина 62 лет. В своё время он перенёс операцию по поводу отита, в результате которой был задет лицевой нерв, и с тех пор на лице у него всегда кривая ухмылка. Он курил 40 лет.
Второй курильщик приехал из Нижнего Новгорода. В свои 32 года добился карьерного роста, стал системным администратором самой крупной психиатрической больницы города.
Больше всех я провозился с женщиной – будущим режиссёром, закончившей ВГИК, но работающей бухгалтером.
Только в семь вечера мы смогли сесть с Кириллом Юрьевичем Евдокимовым и начать читать анекдоты – отбирать их для наших соревнований.
Больше двадцати анекдотов читать подряд нельзя – они не воспринимаются. Становится всё равно – смешно или не смешно, пошло или не пошло… Поэтому приходилось делать паузы, которые я заполнял обедом (с Людмилой Аркадьевной и Кириллом Юрьевичем), написанием писем, разговорами по телефону.
В одиннадцать вечера я покидал фирму. Мы посмотрели с Кириллом Юрьевичем Евдокимовым, как началась наша акция по купонам. Хотя условия невыгодные – скидка 50 процентов, - зато есть широта охвата новых людей, которые о нас узнают. Будем считать недополучение прибыли затратами на рекламные нужды.
Завтра у меня трудный день: провожу восьмичасовой тренинг с коллективом одной довольно влиятельной фирмы…
А вот список тех, кому публично приношу особую благодарность. Список из десяти человек.
На самом деле таких людей, к счастью, больше.
Вы можете посмотреть личные странички этих солистов.
Ваш Владимир Владимирович Шахиджанян
P.S. У меня на этот год – огромные планы, и я смогу их выполнить при одном условии: если найду хотя бы ещё двух-трёх новых способных сотрудников на нашу фирму.
К сожалению, те, кого находит Пётр Сергеевич Сокольников, - слабенькие и неинтересные.
«Лучше играть перед пустыми креслами, чем перед пустыми лицами». Алек Гиннесс (1914-2000), британский актёр
