22 июня началась Великая Отечественная война — война, которая нанесла колоссальный ущерб стране, а теперь стала мифом.
Не просто мифом — целой идеей, стержнем общественного духа: вокруг военных времён сформировалось что-то вроде религии со своими сказочными историями, персонажами и иконами.
Последствия войны до сих пор проявляются в мелочах. Перенесённые предками невзгоды сформировали менталитет и прочно закрепились в культуре привычками и традициями.
Голодное военное время определило наше отношение к еде: родители учили меня доедать суп; в детском саду запрещали лепить из хлеба комочки и кидаться ими в других детей; я до сих пор могу полдня таскать с собой воду на донышке большой бутылки, потому что выкинуть жалко.
Хотя это просто еда, всего лишь еда, дефицита в ней нет.
Народное празднование дня Победы стало частью российских гулянок со своими обрядами и ритуалами. Обязательным стройным маршем школьники и бюджетники проходят по каждой деревне — новая традиция, на которой зиждятся скрепы. Люди жарят шашлык, поют задорные весёлые песни вперемешку со скорбными, и, в общем-то, никто не задумывается о причине, по которой тут собралось столько народу.
И в этом нет ничего плохого.
Беззаботность, отсутствие переживаний, лёгкость жизни, возможность собраться, отпраздновать хоть что-нибудь — это главное достижение любой страны, принимавшей участие в войне.
Сегодня, 22 июня, День памяти и скорби. К месту будут слова, вложенными Шекспиром в уста короля датского:
Себя забывать нельзя. А вот войну — пора бы. Не стереть из памяти, а убрать на верхнюю полку, оставить в прошлом. Как остались в прошлом Первая мировая война, Отечественная война 1812 года (кто вообще её помнит), как исчезли жёлтые полоски с московских зебр в этом году, так должны пропасть бессмысленные ритуалы: «Свеча памяти», «Линия памяти», «Вахта памяти» — никому не нужные, неизвестные акции для «своих».
Есть чувство, что память освежит только следующая война. И от этой мысли становится страшно.
Василий Исаков
