Здравоохранение в регионах захлебывается. А конца пандемии коронавируса не видно. Особо сложная ситуация складывается в малых городах. Врачи заражаются и умирают, а заменить их некем. В Вышневолоцкой районной больнице Тверской области, на прошлой неделе с разницей в два дня не стало двух докторов: умер заведующий 1-м хирургическим отделением Павел Шевченко и врач-терапевт приемного отделения Андрей Дергач. Одному было 55 лет, другому 61.
«Мы осиротели»
Хирург Павел Анатольевич Шевченко - из врачебной династии. Его отец, Анатолий Алексеевич, преподавал в Тверском медицинском университете, заведовал кафедрой анатомии. Павел, закончив в 1988 году медицинский институт, не остался работать в Калинине, как тогда назывался город, а уехал в провинцию, в Вышний Волочек. Друзья рассказывают, что интернатуру он проходил на базе городской больницы №3. А потом в его трудовой книжке значилась только одна запись: Вышневолоцкая районная больница.
— Это был меганадежный в профессиональном плане человек, — говорит его коллега Дмитрий Баранов. — Будучи заведующим хирургическим отделением, он умел находить ключик к каждому врачу, который был у него в подчинении. Причем делал это очень деликатно, без нажима, умело обходя острые углы. На него всегда можно было положиться. Он нередко выручал коллег, в том числе и меня, неизменно отвечал на ночные звонки, когда требовалось, вставал и выезжал в больницу.
Коллеги отмечают, что Павел Анатольевич был очень позитивным и коммуникабельным.
— Я бы сказал, неисправимый оптимист, который любил жизнь и заражал жизнелюбием окружающих, — говорит Дмитрий Баранов. — На наших сборах вне больницы по случаю праздников он был душой компании, непрерывно шутил. Ему было чуждо чванство и высокомерие.
Люди, в моем понимании, бывают светлыми и не очень. Павел Шевченко был однозначно светлым, без двойного дна. Я сам летом переболел коронавирусом, был уверен, что эта участь обойдет его стороной. Не могу представить, что Павла Анатольевича уже нет. Полноценной замены ему нет и не будет.
Доктора Шевченко знал практически весь город.
— Павел Анатольевич очень многим спас жизнь, — говорит жительница Вышнего Волочка Ирина Михеева. — В 2003 году он оперировал мою маму. У нее был некроз желчного пузыря. Картина заболевания была смазана, у мамы ничего не болело, она просила выписать ее домой. Но на обходе, при осмотре, Павел Анатольевич руками почувствовал, что дело плохо, промедление смерти подобно, и распорядился готовить маму к операции. Ей удалили желчный пузырь. Через месяц маме будет 68 лет. Все эти годы мы с мамой часто вспоминали этого отзывчивого, человечного хирурга с золотыми руками. Это очень большая потеря для города.
Павел Шевченко больше 20 лет заведовал хирургическим отделением. По рассказам коллег, блестяще выполнял все экстренные операции на органах грудной и брюшной полости. И если бы сложить все полученные им почетные грамоты и благодарности, они едва бы поместились в большой чемодан.
— Все в городе знали Павла Анатольевича как блестящего хирурга, — говорит Ирина Улаева. — Он оперировал меня пять лет назад, мастерски владел методикой лапароскопии, очень внимательно относился к больным, был чутким и добрым доктором. Он очень любил и гордился своей дочерью Анечкой, которая тоже стала врачом. В прошлом она моя ученица по гимназии №2. Очень жаль, что в расцвете сил, профессионального и житейского опыта этот человек покинул нас... Молодые коллеги доктора, кого он ставил на крыло, говорят: «Мы осиротели».
— Во время операции у меня подскочило давление, была остановка сердца; только благодаря Павлу Анатольевичу и его бригаде я тогда выжила, — говорит Татьяна Зверева. — Доктор потом приходил ко мне в палату даже ночью, контролировал мое состояние. Редко в наше время встретишь таких внимательных врачей. Через полгода я опять попала на операцию по удалению опухоли на шее. И попросила онколога, чтобы ему помогал оперировать доктор Шевченко. Все прошло хорошо. Очень много значит, когда доверяешь врачам. Когда узнала, что Павел Анатольевич умер, проревела полдня. Как будто лишилась родного человека.
Доктор Шевченко был отличным диагностом. По многу часов проводил около операционного стола. Коллеги говорят, что хирургия была его призванием. Его часто видели с медицинскими книгами и журналами, он не переставал учиться.
— В 2018 году мой отец попал в ЦРБ с болью в животе; в приемном покое его почему-то отправили в урологию, но спустя неделю ему стало еще хуже, — говорит Ольга Максименко. — И только Павел Анатольевич смог определить, что у папы прободная язва желудка — сквозное повреждение стенки желудка. Спас его, в его отделении папа пошел на поправку. Низкий поклон доктору. У них вся семья замечательная. Жена Павла Анатольевича, Оксана Юрьевна, один из лучших в городе педиатров. Ну и, конечно, в семье таких выдающихся врачей дочь Анна не могла не стать медиком, она гинеколог-репродуктолог.
Коллеги уверены, что доктор Шевченко заразился коронавирусом на работе. В последнее время был большой поток пациентов, симптомы у всех были разные, а коронавирус у больных выявляли уже в процессе лечения.
— Для Павла Анатольевича коллеги сделали все возможное, — говорит Дмитрий Баранов. — Но проблема в том, что лекарства от коронавируса еще нет. Для меня эта зараза как стихийное бедствие, как падение метеорита, то есть то, с чем мы ничего сделать не можем.
Анатолия Шевченко не стало 4 декабря. Коллеги не говорят «умер», а подчеркивают: «погиб». Ему было только 55 лет.
«Отдал медицине 34 года»
Через два дня, 6 декабря, Вышневолоцкая ЦРБ лишилась еще одного своего доктора. В больнице в Твери перестало биться сердце врача-терапевта Андрея Сергеевича Деркача.
— Это был один из самых опытных наших докторов, — говорит его коллега Александр. — Прежде чем поступить в медицинский институт, Андрей Сергеевич работал фельдшером на «скорой», а после учебы уехал в самую глубинку, работал в сельской больнице в Удомельском районе. Лечил все — от пневмонии до артрита. Занимался реабилитацией пациентов, перенесших инсульт, а также тех, кто получил различные травмы. А в 1990 году они с женой переехали в Вышний Волочек - она, кстати, тоже врач. Андрей Сергеевич стал работать терапевтом в центральной районной больнице, причем на одном из самых ответственных участков — в приемном отделении.
— Я помню Андрея Сергеевича, когда он был врачом общей практики в Красном Городке, на приемах вникал в суть проблемы, уделял пациентам много внимания, — говорит Катерина Чечулина. — Он заряжал людей своей энергией, что немаловажно для врача.
Больные отмечали, что доктор Деркач лечил еще и словом. При неимоверной нагрузке оставался всегда в добром расположении духа.
— Андрей Сергеевич был не только отличным специалистом, но и замечательным человеком, очень добрым, отзывчивым, с отменным чувством юмора, — говорит его коллега Светлана Кудряшова. — Что характерно, он никогда не унывал. Встретишь его в коридоре и потом неизменно улыбаешься!
Коллеги рассказывают, что именно ему они доверили возглавить профком медработников Вышневолоцкой ЦРБ. Он был очень надежным, справедливым, горой стоял за медиков.
— Я одна растила сына и каждый год получала помощь от профсоюза, — говорит Светлана Кудряшова. — Тем, кто болел, благодаря стараниям Андрея Сергеевича выделялась материальная помощь. Он всем старался помочь. Помню, как несколько лет назад я купила большой телевизор. В магазине встретила нашего доктора, он был на своей машине и не только довез покупку мне до дома, но и занес телевизор в квартиру. Казалось бы, мелочь, но этот пример очень характеризует человека. Ему очень многие были благодарны.
Коллеги отмечают, что Андрей Сергеевич очень трепетно относился к своей жене. Ирина Евгеньевна очень много времени посвящала больным. И муж заботился, чтобы она вовремя поела, приносил ей горячую еду, следил, чтобы она вовремя принимала необходимые лекарства.
— Ирина Евгеньевна лишилась своего ангела-хранителя, — с горечью говорит Светлана Кудряшова. — Мы так надеялись, что Андрея Сергеевича спасут. Врачи в Твери сделали все возможное, но коронавирус оказался сильнее. Это очень коварная болезнь. Я сама переболела, как бы ни было трудно, держимся, продолжаем работать. Такое вот непростое время выпало на нашу долю.
* * *
Из регионов приходят неутешительные вести: не хватает коек, лекарств, кадров. Медперсонал перегружен. Медикам все чаще приходится писать посмертные эпикризы, в том числе и на своих коллег.
— Медики говорят, что наблюдается отток кадров из регионов в столицу. В Москву стекаются огромные силы, а провинция загибается.
— Врачи в регионах получают в среднем 20–30 тысяч рублей, - говорит сопредседатель общероссийского профсоюза медработников «Действие» Андрей Коновал. - Все работают, как правило, на 1,5–2 ставки. А врачи, чтобы заработать побольше, работают на износ. Чтобы получить 40–50 тысяч, буквально живут в больнице. К страшнейшим перегрузкам добавляются проблемы со средствами индивидуальной защиты. Также требуется выстроить внутреннюю логистику, чтобы потоки обычных пациентов и больных с симптомами коронавируса не пересекались. А это тоже требует денег, как и постоянное тестирование.
На работу в Москву, по нашим данным, ездят медики со всей страны. Понятно, что, если медсестра в провинции получает 15–18 тысяч, а ей в столичном госпитале обещают заплатить за месяц 180 тысяч, для нее это очень заманчивое предложение. Да, придется работать с перегрузкой, но для многих это единственный выход заработать на всю семью. Они потом на эти деньги будут жить полгода.
Участковый терапевт в столице получает около 110 тысяч. Врачам из провинции такая зарплата только снится. Поэтому и едут в Москву, чтобы заработать. Столица в состоянии решить свои кадровые проблемы, в то время как в регионах ощущается нехватка персонала.
— Какой выход видите?
— У регионов должны быть денежные ресурсы. Необходима федеральная поддержка. С коронавирусом в таком режиме нам жить еще полгода, а то и год. На мой взгляд, правительство сейчас должно принять стратегическое решение: увеличить финансирование здравоохранения в два раза. Иначе нас ждет кадровый коллапс. Врачи будут заражаться и умирать, а многие просто уйдут из профессии.
Светлана Самоделова
