Сколько чайников сгорело – со свистками и без – пока не изобрели гениальные электрические, которые сами - шпок!
Один погорелец запомнился.
Это был 1982 год. Звонит Сережа странным голосом: приезжай домой поскорее. Приезжаю. Оказывается, заходила приятельница, живущая неподалеку. Принесла две сумки книг - тамиздата. У ее друга-диссидента был обыск и она решила подстраховаться: вдруг, обнаружив ее имя в записных книжках, доберутся и до нее.
Сережа книги, конечно, взял, хотя сказал мне: «Я так перепугался, что сжег чайник». Я посмеялась: книги-то были – изданная «там» наша классика: Набоков, Мандельштам, Цветаева…
Они потом долго жили у нас в шкафу, и если кто приезжал к нам из другого города, так тоже ночевали с этим – по тем временам – богатством. Но посмеялась я зря, а напугался Сережа не зря. Хотя с нами-то обошлось.
Мы и не знали, что в Томске в том же 1982 год было целое дело тамиздатской литературы. Историю про дело томских книжников я узнала от Юли Мучник, она на убитом ныне ТВ-2 сделала про это небольшой документальный фильм. Много судеб сломали. Трое сидели в тюрьме. Одна старушка умерла от сердечного приступа после допроса – дала почитать книгу знакомому из Томска, когда он навещал ее в Москве. Оказывается, это называлось «распространением» и за это могли посадить.
Фамилия старушки - Набокова, потому что она и впрямь родственница Набокова, племянница, кажется.
А в начале перестройки дело книжников закрыли «за давностью» и все папки сожгли. Сгорели имена тех, кто делал себе в Томске карьеру на успешном разоблачении читателей тамиздата.
Более ста подследственных. Не диссидентов - обычных читателей из университетского города по прозвищу «Сибирские Афины». Сгорели имена тех, кого сажали. И кто умер до срока. И тех, кого так, так, по мелочи: с работы увольняли, диссертацию не дали защитить, или просто стравили с друзьями, нагнули, поломали ...
Из протокола одного из допросов: «Мое падение началось с чтения книжки Набокова «Лолита». Жуткая формулировка запуганного человека не в конце тридцатых была написана, не в начале пятидесятых, а за три года до перестройки.
Мы и сегодня видим, как быстро все можно оборотить.
Но уж команда-то ТВ-2 погибала мужественно, красиво, достойно. Как и жила. Держались профессионально. Как и все годы.
Весь Томск их поддерживал, да не помогло.
