Об этом рассказывает член-корреспондент РАН, профессор, президент Национального общества по изучению болезни Паркинсона и расстройств движений Сергей Иллариошкин.
200 лет назад английский врач Джеймс Паркинсон впервые описал симптомы дрожательного паралича. Сегодня этим хроническим прогрессирующим нейродегенеративным заболеванием (вторым по частоте после болезни Альцгеймера) страдают более 6 млн человек в мире. Главная причина болезни – разрушение дофаминергических нейронов головного мозга.
Елена Нечаенко, «АиФ Здоровье»: Сергей Николаевич, сколько людей с болезнью Паркинсона сегодня в России? Больше их или меньше, чем в других странах?
Сергей Иллариошкин: Распространённость этой болезни в нашей стране сопоставима с западной. То есть 120–140 случаев на 100 000 населения. Или около 250 тысяч больных на всю Россию. Правда, к сожалению, около трети случаев остаются недиагностированными – это касается главным образом людей, у которых заболевание только начало развиваться (первые 3 года). Поэтому задача нашего общества – продолжать программы образования среди врачей и открывать специальные кабинеты (в некоторых регионах они уже есть), чтобы повышать уровень знаний специалистов в области этого сложного заболевания.
– Почему важно как можно раньше выявить болезнь?
– Когда у больного уже возникают очевидные симптомы, это означает, что в его мозге уже погибло 70% всех нейронов. Поэтому сейчас идёт борьба за диагностику в начальной, скрытой стадии. Недавно были впервые опубликованы международные клинические рекомендации, позволяющие обнаружить это заболевание, когда у пациента ещё нет типичных симптомов: дрожания, скованности мышц, замедления движений и нарушения равновесия. Среди методов раннего выявления – лабораторные и специальные тесты (например, на движение глазных яблок, на обоняние и др.), которыми должны владеть неврологи. Возможно, в будущем появится какое-то профилактическое лечение, которое не позволит допустить развития болезни. Пока такие препараты только разрабатываются.
– Болезнь Паркинсона считается возрастным заболеванием. Но, с другой стороны, немало людей заболевают им во цвете лет: например, киноактёр Майкл Джей Фокс, у которого болезнь обнаружили в 30 лет. Так, значит, возраст ни при чём?
– В подавляющем большинстве наши пациенты – пожилые люди. Тем не менее каждый десятый пациент с болезнью Паркинсона заболевает в возрасте до 50 лет, а каждый двадцатый – до 40 лет. Лет тридцать назад встретить молодого пациента с этим заболеванием было просто невозможно. Такая ситуация была настолько нетипичной, что заставляла врача усомниться в диагнозе. А сегодня это уже не редкость. Кстати, помолодели и другие нейродегенеративные заболевания. Дело, конечно же, в плохой экологии, которая напрямую влияет на то, чем мы дышим, что пьём и едим. Других объяснений этому не найти.
– А есть ли другие факторы риска?
– Генетика – один из главных факторов, который в сочетании с неблагоприятными условиями жизни может сыграть роковую роль. Причём необязательно, чтобы в роду был кто-то с болезнью Паркинсона. Даже простые расстройства движения, сопровождающиеся дрожанием конечностей, у кого-то из родственников могут представлять опасность. Однако по наследству передаются лишь 8–10% заболеваний. И даже наличие гена паркинсонизма повышает риск всего на 30%.
Также повышенную опасность заболеть имеют люди, имевшие повторные черепно-мозговые травмы. А ещё те, кто контактировал с пестицидами. Даже употребление колодезной воды в некоторых регионах сельской местности может быть фактором высокого риска.
– Есть ли профилактика этого заболевания?
– Пока нет. Но, поскольку известно, что люди, перенёсшие воспалительные заболевания кишечника, на 20% больше рискуют заболеть болезнью Паркинсона, чем остальные, существует теория, что болезнь зарождается на уровне кишечника. Есть научные работы, доказывающие, что нормализация микрофлоры кишечника позволяет улучшить течение болезни Паркинсона и отсрочить необходимость приёма леводопы. К сожалению, воздействовать на микробиоту не так просто, и обычные пробиотики тут не помогут. Но сегодня уже создаются сложные биологические препараты. За ними будущее.
– А как насчёт здорового образа жизни? Он важен?
– Безусловно. Особенно необходима физическая активность. Она стимулирует выброс пептидов, защищающих нейроны мозга от разрушения. Но, с другой стороны, научно доказано, что курильщики и кофеманы (пьющие в день не менее 4–5 чашек молотого кофе) имеют меньший риск заболеть. Конечно, пить кофе, когда болезнь Паркинсона уже есть, бесполезно. Тем не менее в лечении активно применяются препараты – производные кофеина. Вообще натуральный кофе защищает от многих болезней, и, если он не противопоказан, его нужно пить.
– Как лечат болезнь Паркинсона? И что нового появилось?
– В первые 2–3 года развитие болезни можно сдерживать недорогими препаратами – агонистами дофаминовых рецепторов. Но когда болезнь прогрессирует, лечение приходится усложнять: добавлять новые препараты, проводить операции, применять нейростимуляцию. Сегодня есть 7 групп препаратов. Причём не только в виде таблеток, но и в форме накожных пластырей и помп. Появляются новые физиотерапевтические методики (например, магнитная навигация и коррекция нарушений ходьбы). Разработаны инновационные методы лечения собственными стволовыми клетками пациента, обещающие впечатляющие результаты. Через 2 года мы планируем провести у нас в институте первую такую операцию.
– Тем не менее болезнь по-прежнему остаётся неизлечимой...
– Да, но сегодня в арсенале неврологов есть средства, в том числе инновационные и высокотехнологичные, позволяющие эффективно компенсировать симптомы, снизить выраженность осложнений и поддерживать качество жизни пациентов. Мы уже научились продлевать жизнь таким больным на 5–7 лет. Разве это не результат?
Скрытый период заболевания длится целых 20 лет. На этом этапе у человека могут возникать:
- снижение обоняния;
- нарушения сна (беспокойный сон с размахиванием руками);
- частые запоры;
- депрессии.
Года за 3 до развития болезни возникает латентная стадия. И тут уже появляются минимальные двигательные изменения:
- лицо становится амимичным, похожим на маску;
- голос теряет окраску, интонации становятся однообразными;
- появляются боли в крупных мышцах (в плече, например)
Елена Нечаенко
