Большая красная книжица с надписью «заграничный паспорт» — это вещдок по делу 1939 года в отношении одного из величайших изобретателей прошлого века Льва Термена. Создателя первых в мире телевизионной и автоматической систем, сигнализации и терменвокса (необычного музыкального инструмента, на котором, к слову, играл Владимир Ленин) обвинили в участии в контрреволюционной организации.
Ученый был осужден на 8 лет лагерей, большую часть из которых работал в «шарашке», где создавал в числе прочего легендарную подслушивающую панель (она висела в посольстве США как подарок от советских пионеров). Ученый был полностью реабилитирован и даже обласкан советским государством, но до сих пор ходят слухи про то, что он был то ли разведчиком, то ли шпионом. Пришла пора расставить все по своим местам.
В результате обращения обозревателя «МК» в архив ФСБ России были рассекречены хранящиеся там материалы по делу Льва Термена. Сегодня они публикуются впервые.
ИЗ ДОСЬЕ МК: Лев Термен родился 28 августа 1896 года в дворянской семье. Мать увлекалась музыкой, отец был юристом. Окончил Санкт-Петербургскую гимназию, консерваторию, университет, военно-инженерное училище, офицерскую электротехническую школу. Серьезно занимался физикой, астрономией, музыкой. После Октябрьской революции служил в армии в Красном электротехническом батальоне. С 1920 года занимался научной работой в коллективе профессора Иоффе. С 1923 года являлся научным сотрудником государственного института музыкальной науки.
Июнь 2023 года. Москва. Лубянка
Знакомиться с материалами дела в отношении уникального человека разрешено только в стенах того самого здания, которое ассоциируется с тяжелым периодом репрессий, и только в присутствии сотрудника архива. Вообще то, что мой запрос в ФСБ по поводу Льва Термена запустил процесс рассекречивания материалов, — настоящая удача.
С одной стороны, вышли сроки, которые российское законодательство позволяет держать под грифом это историческое уголовное дело. Но, с другой, когда бы до этого дошли руки, неизвестно. Так что без ложной скромности говорим, что благодаря нам приоткрывается завеса тайны вокруг Термена.
Сотрудник архива достает две папки. Дел было два. Одно связано с осуждением Термена, другое — с его оправданием. Но прежде чем развязать тесемки на них, стоит переместиться почти на сто лет назад — в то время, когда о гении Термена узнали многие.
Октябрь 1921 года. Москва. Политехнический музей
На Всероссийском электротехническом съезде молодой темноволосый харизматичный ученый Лев Термен выступает с докладом «Электричество и музыка». Он достает нечто похожее на коробку с антенной и начинает делать свободные движения руками в воздухе. В огромном зале рождается музыка необычного звучания. Она удивляла своим тембром, который напоминал одновременно и струнные, и духовые инструменты, и как будто бы даже человеческий голос.
Это похоже на волшебство или трюк фокусника. Как можно «играть на воздухе» без инструмента? Но Термен объясняет, что эта «коробочка» и есть инструмент, который он назвал несколько нескромно терменвоксом. Прибор содержал два генератора электрических колебаний, усилители, громкоговоритель. Движения рук Термена вблизи антенн изменяли емкость конденсаторов, управляя таким образом громкостью и высотой звука.
Терменвокс привел всех присутствующих в полный восторг. Вдохновились изобретением даже руководители государства.
Эти опыты с «электрической музыкой», как говорят историки, очень хорошо вписывались в известную формулу-лозунг тех времен: «Советская власть плюс электрификация всей страны». Так что у руководителей молодого советского государства идея «электрификации музыки» встретила всяческую поддержку.
А Термен использовал принцип действия терменвокса для создания уникальной тогда бесконтактной охранной сигнализации. В 1922 году ученый продемонстрировал ее в Кремле. Всех поразило еще и то, что сигнализация срабатывает уже при приближении нарушителя к контуру.
Из письма Ленина Троцкому (апрель 1922 года): «Нельзя ли уменьшить караулы кремлевских курсантов посредством введения в Кремле электрической сигнализации? (один инженер, Термен, показывал в Кремле свои опыты: такая сигнализация, что звонок получается при одном приближении к проволоке, до прикосновения к ней).»
После этого новой сигнализацией Термена оснастили не только Кремль, но и Гохран, а также питерский Эрмитаж. На институт Иоффе, где работал Термен, посыпались заказы. А сам Лев Сергеевич получил право бесплатного передвижения по советским железным дорогам для пропаганды своих изобретений, и особенно инструмента.
Термен потом рассказывал, что Владимир Ильич Ленин не просто ознакомился с его музыкальным инструментом, но и играл на нем. Вот что он дословно сказал про Ленина: «на терменвоксе самостоятельно сумел исполнить заключительную часть «Жаворонка» Глинки». Думаю, Термен немного преувеличил способности Владимира Ильича — все-таки освоить новый музыкальный аппарат было непросто (даже сам изобретатель, как говорят, не был виртуозным исполнителем и изрядно фальшивил).
В 1923 году в узком научном кругу Термен демонстрирует очередное изобретение — прибор «электрического дальновидения» (то есть телевизор). Чуть позже он показал его в Наркомате обороны. Там с восторгом наблюдали, как на маленьком экране идет Сталин, причем можно было разглядеть выражение его лица и трубку под усами. Эту разработку в итоге решили засекретить.
А Термен получил уникальную возможность поехать в Европу, чтобы там пиарить свой музыкальный инструмент. Берлин, Лондон, Париж... Один только пример: в декабре 1927 года знаменитая парижская Гранд-Опера отменила вечерний спектакль, предоставив сцену советскому гражданину. Сама по себе такая отмена, как настаивают историки, — случай исключительный. Билеты распроданы чуть не в одно мгновение. «Чудо! Музыка из воздуха!» — так писали о терменвоксе иностранные газеты.
После гастролей по Европе Термен отправился в Америку. Важный момент: все эти поездки были не просто согласованы с народным комиссариатом просвещения, но, по сути, являлись командировкой. Вероятно, советская власть хотела продемонстрировать, что в стране есть уникальные изобретатели и что чудес у нее хватит на весь мир.
Нью-Йорк встретил Термена со всей любовью, на которую был способен. Советский изобретатель играл на своем музыкальном инструменте в сопровождении городского филармонического оркестра. Местные фирмы начинали изготавливать терменвокс, а студии — готовить профессиональных радиомузыкантов. Виолончелистку Клару Рокмор обучал сам Термен, и ее концерты пользовались невероятной популярностью. В The New York Times писали: «Она заставила публику благоговейно внимать блестящей интерпретации виолончельной сонаты Франка, богатой нюансами и разнообразнейшими исполнительскими «штучками», типа быстрой смены легато и стаккато».
Термен создает фирму звуковых охранных сигнализаций, которая берет заказы в том числе у американских военных и правительства. Его сигнализацией оборудовали даже тюрьму строгого режима Синг-Синг. А вскоре Льва Сергеевича попросили поучаствовать в настройке телефонной связи между США и СССР. Деньги рекой текли к Термену, который освоился в Америке. Он стал дорого одеваться, купил шикарный «Кадиллак» и... арендовал на 99 лет (!) шестиэтажное здание для музыкально-танцевальной студии. Вскоре он стал членом клуба миллионеров США. Среди его знакомых — финансисты Рокфеллер и Дюпон, великий актер Чарли Чаплин, ученый Эйнштейн, будущий президент США Дуайт Дэвид Эйзенхауэр, будущий руководитель программы по созданию ядерного оружия Лесли Гровс... Кстати, знакомство с последним, как некоторые считают, могло быть связано со знаменитой кражей советской разведкой ядерных секретов США (так называемый «Манхэттенский проект»). Но это все же вряд ли. Однако теоретически вообще все эти знакомства могли быть неиссякаемым источником разведсведений (о стратегических планах, военном и промышленном потенциале США) для их дальнейшей переправки в СССР.
Советский ученый-философ, действительный член Российской академии гуманитарных наук профессор Булат Галеев был уверен в том, что Термен работал на советскую разведку. В книге «Советский Фауст» Галеев пишет, что Термен в беседах признавал это и говорил, что он «в Америке был как Рихард Зорге в Японии». Но есть нестыковки в его рассказах. Приведу в пример описание Терменом его встреч с представителями разведки: «Приходили на встречу обычно двое в серых плащах и серых шляпах — из нашего посольства. И говорили прежде всего: «Пей». Наливали и заставляли выпить перед беседой два стакана водки. Спрашивали... глупости всякие. То размер глушителя у нового самолета. То узнать, кто сидит в американских тюрьмах...» Как сказал потом ветеран спецслужб, заниматься глупостями его никто не стал бы заставлять, а уж тем более пить на беседах. Тем более что по США разведка СССР работала тогда великолепно.
Возвращение. Дело №154
До сих пор точно не ясно, почему в конце 1938 года Термен вернулся на родину, бросив свою успешную фирму, отказавшись от арендованной студии и вообще от всей роскошной американской жизни.
По одной из версий, ученого вынудили вернуться угрозами. По другой, его просто выкрали агенты НКВД. По третьей — Термен к тому времени забросил дела, начались серьезные финансовые проблемы, и, опасаясь преследования кредиторов, налоговиков и ФБР, он был вынужден бежать. Сам же изобретатель говорил потом, что сделал это добровольно и потому, что «знал о надвигающейся на СССР войне и хотел быть на родине». Впрочем, вряд ли в те времена он мог говорить по-другому...
Итак, вернувшись, спокойно пожить на родине Термен смог недолго. Уже в начале марта 1939 года его арестовали.
Передо мной ордер на арест и обыск. Я первый «гражданский» человек, который держит его в руках (и вообще все это уголовное дело).
Ордер №2784 от 10 марта 1939 года подписан двумя людьми: народным комиссаром внутренних дел и начальником второго отдела первого управления НКВД СССР. На документе указаны только ФИО и адрес проживания — гостиница «Киевская», комната 185. Из материалов дела следует, что во время обыска изъяли все личные вещи и, главное, тетради с записями и чертежи.
Следующий документ: анкета арестованного, заполненная 11 марта. Из нее следует, что Термен русский по национальности, беспартийный, является гражданином СССР, паспорт ему был выдан в Ленинграде, с 1928 года работает в США, в Нью-Йорке в исследовательской лаборатории на должности директора исследовательских работ, роста выше среднего, шатен, прошел дактилоскопию.
И вот самое интересное — протоколы допросов. Было их несколько, и первый, судя по материалам, провел следователь НКВД СССР Евтеев 20 марта 1939 года.
Вначале Евтеев спрашивает о семье, родителях, делает запись, что они умерли в 1931 и 1932 годах. Указано, что женой является Лавиния Термен (в девичестве Пуль-Вильямс), проживающая в районе Бруклин в Нью-Йорке.
ИЗ ДОСЬЕ «МК»: 39-летний Термен познакомился с темнокожей 18-летней танцовщицей из Филадельфии Грейс Лавинией Пуль-Уильямс в 1935-м. Он увидел ее на прослушиваниях у своего ученика, директора цветной труппы American Negro Balle Генри Соломоноффа. Советский изобретатель был очарован негритянкой и стал ухаживать за танцовщицей, которая к тому же оказалась талантливой художницей, знала шесть языков. 2 августа 1938 года они поженились, но тайно, поскольку такие неравные браки в Америке не приветствовались. Зафиксировал этот брак вице-консул СССР в Нью-Йорке.
Указано в деле, что после революции Термен задерживался в 1920 году по подозрению в знакомстве с женой профессора Петровского — эсеркой.
Приведу допрос обвиняемого Термена Льва Сергеевича от 20 марта 1939 года полностью:
«Вопрос: Кто из родственников живет у Вас за границей?
Ответ: В Нью-Йорке живет моя бывшая жена Екатерина Павловна Константинова, которая сначала была студенткой, а затем лаборанткой медицинской лаборатории. Также в Нью-Йорке живет моя теперешняя жена Лавиния Вильямовна Термен — художница и преподавательница танцев, там же живут бабушка и дедушка жены по фамилии Неебит, дедушка грузчик, а бабушка домашняя хозяйка.
Вопрос: Когда и сколько раз Вы были за границей?
Ответ: За границей я был два раза. В 1924 году я ездил в научную командировку в Германию с целью заявки патентов на мои изобретения «электронная музыка» (вернее, ее принцип) и «охранная радиосигнализация».
Вторично ездил в научную и музыкальную командировку в 1927 году в Германию, Англию, Францию и Америку.
Вопрос: Кем Вы посылались в научную командировку в 1924 году в Германию?
Ответ: В научную командировку в Германию в 1924 году меня посылал Ленинградский физико-технологический институт как своего работника, тогда я там работал на должности старшего физика и заведующего лабораторией электрических колебаний, для ознакомления с новинками в этой отрасли и для заявок на патентование моих изобретений с немецкой фирмой «Мигас».
Вопрос: С какими целями Вы ездили вторично за границу в 1927 году?
Ответ: В 1927 году меня вторично посылали в командировку от института в Германию, чтобы уже получить патенты на мои изобретения у фирмы «Мигас», продемонстрировать аппараты и, если потребуется, наладить производство этих аппаратов.
Вторая цель: посылали от ВОКС на международную выставку музыки в Германии в город Франкфурт-на-Майне, где я должен был продемонстрировать работу музыкального инструмента «Терменвокс».
Наконец, третья цель была, согласно моей докладной записке в Ленинградский отдел науки наркомпроса тов. Кристи и личных объяснений с ним, для демонстрации концертов в разных странах Европы и Америки и для конструктивно-исследовательских работ в условиях … с передовой в то время европейской и особенно американской техникой.
...Допрос прерывается».
Как видно из этих материалов, следователь интересовался, как случилось, что изобретатель покинул страну, причем так надолго.
Следующий допрос состоялся через день, 22 марта 1939 года. И снова привожу вам его полностью, без купюр.
«Допрос начат: 20 ч 15 мин
Вопрос: Сколько военных училищ Вы окончили и когда?
Ответ: Я окончил в 1916 году бывшее Николаевское инженерное военное училище в чине прапорщика и в конце 1916 года окончил высшую офицерскую электротехническую школу в чине подпоручика.
Вопрос: В белой армии после окончания высшей офицерской школы служили?
Ответ: Да, служил в запасном электротехническом батальоне в чине подпоручика, но на должности преподавателя радиотелеграфии в период конец 1916 года по февральскую революцию 1917 года.
Вопрос: Чем занимались после февральской революции 1917 года?
Ответ: Служил в том же батальоне на той же должности.
Вопрос: Батальон, в котором Вы служили, в 1917 году принимал участие в подавлении революционного движения в Питере?
Ответ: Нет, не принимал участие в подавлении революционного движения в Питере.
Вопрос: Какое участие личное Вы принимали в февральской, а потом Октябрьской революции?
Ответ: Я лично ни в февральской, ни в Октябрьской революции, именно в деле завоевания власти, никакого участия не принимал. Говоря прямо, я был в роли пассивного наблюдателя».
На этот раз следователь интересовался не заграничными командировками, а отношением к революции. Возможно, не найдя, к чему можно придраться в «европейский и американский» период Термена, решено было изучить период более ранний. Выходит, что изначально было задание обвинить, но в чем — не указывалось. Но примерно в этот период родилась печально известная фраза, которую приписывали Лаврентию Берии: «Был бы человек — статья найдется».
Очередной допрос от 25 марта 1939 года.
«Допрос начат: 22 ч 45 мин
Вопрос: Каким образом Вы, будучи советским подданным, получили визу на въезд в США в 1927 году из Германии?
Ответ: Визу я получил на въезд в США с помощью фирмы «Мигас» т.е. через ее владельцев братьев Гольдберг. У братьев Гольдберг был знакомый работник американского консульства по фамилии Остров, который достал временную визу через консульство для меня и для Юрия Михайловича Гольдберга для въезда в США с целью навестить родителей Острова в Америке. Должен оговориться для ясности, что когда получаешь визу на въезд в США, то нужно указывать фамилию лица, к которому едешь. Так как я никого не знал в Америке, кого бы я мог назвать как лицо, к которому я еду, то Остров указал фамилии своих родителей.
Вопрос: Кто Вас встречал в Нью-Йорке, когда Вы туда приехали?
Ответ: В Нью-Йорке меня встречал Вурлитцер, владелец музыкальной фабрики и магазина.
Вопрос: Какое участие лично вы принимали в февральской, а потом Октябрьской революции?
Ответ: Я лично ни в февральской, ни в Октябрьской революции, именно в деле завоевания власти, никакого участия не принимал. Говоря прямо, был в роли пассивного наблюдателя.
Допрос окончен 0 часов 35 минут».
Этот допрос окончательно расставляет все на свои места. Видно, что следователь повторяется, что его интересует только, чем тот занимался в период революции и как попал за границу (ответ написан теми же словами, что в прошлом протоколе). И что на Термена у него по сути ничего нет.
Но дальше в материалах лежит уже выписка из протокола особого совещания при народном комиссаре внутренних дел СССР от 15 августа 1939 года. Цитирую: «Термен Льва Сергеевича за участие в контрреволюционной организации заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на восемь лет, считая с 10 марта 1939 года. Дело сдать в архив».
Заметьте, ни слова про Сергея Кирова. А ведь, по общеизвестной версии, именно в соучастии в убийстве Кирова ученого и обвинили (якобы Термен должен был послать из Америки радиосигнал диверсантам для подрыва Кирова, когда тот подойдет к маятнику Фуко во время посещения Исаакиевского собора). Итак, попытка убийства Кирова Термену не вменялась, и все разговоры историков об этом — миф.
В материалах есть несколько фотографий. Одна из них уникальная, она сделана в следственном отделе НКВД, на ней Термен, как полагается, анфас и в профиль. Серьезный взгляд, нахмуренная переносица. Термен на снимке выглядит все еще моложаво, и даже наметившаяся залысина не портит общий вид.
Отбывал наказание Термен в лагере в Дальневосточном крае. Но пробыл там недолго: его вернули в Москву, где привлекли к работе в секретной научно-технической «шарашке». Затем были «шарашки» в Омске, Ленинграде... И наконец свобода. Почти одновременно с волей Термен получает Сталинскую премию. Это уникальный случай. Но награда — не реабилитация. А та случилось только в 1954 году.
Июнь 2023 год. Москва. Лубянка
Я открываю вторую папочку, материалы которой были только-только рассекречены. Интересно, что она голубого цвета.
Дело №622879 военного трибунала московского военного округа от 1954 года. Наверху фиолетовой пастой ручки красиво выведено: «Сов. секретно». Чуть ниже: «Следственное управление КГБ при СМ СССР».
Здесь будет интересно привести полностью его определение. Итак, военный трибунал установил:
«Термену было вменено в вину, что он в 1927 году по командировке ВОКСа за границу до 1938 года не возвращался в Советский Союз. В США возглавил ряд акционерных обществ, организованных им. При этом доказательств, подтверждающих преступную связь Термена с фашистами, добыто не было. Проверив материалы дела, согласились с доводами, изложенными в протоколе прокурора, возведенное против Термена обвинение дополнительной проверкой опровергнуто, ввиду чего полежит прекращению за отсутствием состава преступления. И потому Военный трибунал округа ОПРЕДЕЛИЛ: Постановление особого совещания при НКВД от 15 августа 1939 года в отношении Термена Льва Сергеевича отменить и дело о нем прекратить за отсутствием состава преступления».
Февраль 1945 года. Ялта
Перенесемся почти на 80 лет назад. В это время Сталин, Черчилль и Рузвельт, главы правительств трех пока еще союзных держав, собрались на Ялтинскую конференцию. Обсуждали тогда многое: основные принципы послевоенной политики «с целью создания прочного мира и системы международной безопасности», деление Германии на оккупационные зоны и процедура взыскания с нее репараций. Но уже тогда в кармане США была ядерная дубинка, Великобритания готовилась к «холодной войне» с бывшим союзником. Сталин благодаря своей разведке хорошо знал об этом. И ему было чем крыть — почти готовая собственная ядерная бомба и система «Буран».
На крымском побережье недалеко от Ялты расположен всесоюзный пионерский лагерь им. В.И.Ленина «Артек». Пионеры, которые там отдыхали, и вручили американскому послу подарок — огромную американскую печать с орланом. Удивительная вещица была сделана из сандала, самшита, секвойи, слоновой пальмы, черной ольхи и т.д.
- В Народном комиссариате госбезопасности орлану дали говорящую кличку Златоуст, — рассказывает историк спецслужб. — А «жучок», спрятавшийся в печати, был элементом той самой системы «Буран», предназначенной для оперативно-технического проникновения в тайны посольств.
Контрразведчики США тщательно проверили подарок, разыскивая спрятанные микрофоны. Но ничего не нашли. «Жучок» не имел элементов питания и относился к классу «пассивных» закладок. То есть начинал передавать информацию только под воздействием внешнего облучения. Проверенный «орел» занял место над головой посла Гарримана в его рабочем кабинете посольства США в Москве. Менялись послы: Гарриман — Смит — Керн — Кеннан. А «орлан» продолжал «прямую трансляцию» в КГБ.
В 1945 году пионерский лагерь «Артек» получил орден Трудового Красного Знамени. Полагают, что в том числе за «орлана». А идеолог и создатель системы «Буран» Лев Термен в 1947 году был представлен к Сталинской премии 1-й степени. Кстати, в США аналогичные системы прослушивания появились только через несколько лет.
Провисел «орлан» так много лет, пока американцы не заподозрили неладное. Но, даже разоблачив «златоуста», она продолжали молчать до 1960 года, когда был сбит американский самолет-шпион, а его пилот Пауэрс попал в «Лефортово».
В ООН, во время Чрезвычайной сессии, советские власти возмутились поведением американских спецслжуб. И тут представитель США Генри Кэбот Лодж показал печать в доказательство того, что шпионят не только они, американцы, но и русские тоже. Это был грандиозный скандал!
Из досье «МК»: В конце 1975 года Генеральный секретарь ЦК КПСС Брежнев получил от президента США Форда жалобу на действия КГБ. Якобы сотрудники этого ведомства используют направленные лазеры для прослушивания американского посольства и облучают дипломатов. В итоге, дескать, американский посол даже заболел лейкемией.
Помимо жалоб своих дипломатов на здоровье власти США были очень обеспокоены фиксируемыми признаками постоянной утечки информации из посольства, но найти не удавалось ни подслушивающих устройств, ни агентов КГБ.
Двусторонняя комиссия США—СССР добросовестно искала «жучков» и установила, что кабинет посла на 9-м этаже в здании на улице Чайковского был оборудован фальш-коробкой, за стенами, полом и потолком которой были установлены специальные генераторы электромагнитных колебаний, излучающие сигналы в широком диапазоне частот. Иначе говоря, выяснилось, что действительно имевшие место заболевания дипломатов вызваны усилиями спецслужб США по подавлению «жучков» КГБ, которых, кстати, так тогда и не нашли.
Тайну же всей системы (как оказалось, специалистами КГБ были применены нестандартные технические решения: «жучками» оказались сами стены и конструкции посольства, выполнявшие функции «колебательных контуров» - базовый принцип, примененный в пионерском белоголовом орлане) прослушки здания посольства раскрыли потом сами же советские лидеры.
В 1991 году председатель КГБ Бакатин после беседы со своим советником Калугиным и получения высочайшей санкции Горбачева, побеседовавшего в свою очередь со своим советником Яковлевым, передал американцам полную схему прослушивания здания посольства США. Все это было сделано для того, чтобы «показать готовность Москвы к партнерству с Соединенными Штатами».
Прокуратура ни тогда, ни позже не нашла состава преступления в этих действиях, поскольку «не было признаков разглашения государственной тайны».
Термен за всем тем, что делают советские лидеры и их спецслужбы с его разработками, наблюдал со свойственным ему спокойствием. Он продолжал заниматься своим делом, в котором музыка была на первом месте. Он оставался верен и своим идеалам. Он не был ни разведчиком, ни шпионом, ни диверсантом. Он был и останется величайшим изобретателем, почему-то верившим в коммунизм.
В 1981 году Лев Термен получил диплом Университета марксизма-ленинизма. В марте 1991-го, когда ему было уже 95 лет, вступил в КПСС. На вопрос, зачем он это делает, Лев Сергеевич ответил: «Я обещал Ленину». Через два года, 4 ноября 1993 года, он умер.
В молодости Термен любил в шутку говорить, что Лев «не мрет», читая наоборот свою необычную фамилию и играя именем. Его изобретения точно не умерли, а раз так — то жива память и о нем самом. Да и кто его знает — все ли мы узнали?
«Мы рассекретили часть документов по Термену, — говорит сотрудник архива ФСБ России (тот самый, что принес мне документы и неусыпно следил, как я их изучаю). — Еще с части будет снят гриф в ближайшее время».
Ева Меркачёва
