Мир помешался на идее вечной молодости. Куда ни глянь, всюду антивозрастные процедуры, омолаживающие крема, пластическая хирургия, утягивающее белье, истории «ей 50, но она выглядит на 20»… Просто удивительно, как в этом фанатичном anti-age потоке художнице Карине Багдасарян пришло в голову рисовать старость. Без прикрас. Настоящую. До мельчайшей морщинки. А еще удивительнее то, насколько это оказалось красиво и востребовано. Тбилисской художнице всего 20 лет, а поклонников ее искусства собралось от Арабских Эмиратов — и до самой Швеции.
Хотя нет, стойте. Удивительно даже не все это. Дело в том, что Карина — самоучка. Рисовать ее никто не учил, и на вопрос «как это у тебя так получается?» девушка обычно пожимает плечами: «Гены. У меня папа — знаменитый в Грузии гравировщик, если бы развивал свой талант дальше, то стал бы выдающимся художником! Дальние родственники все рисуют. Моя родная сестра тоже. Как-то получается само собой».
В такой семье вполне естественно, когда ребенок начинает рисовать в три года. «Я же рисую, сколько себя помню, — говорит Карина. — Поэтому учиться рисованию я никуда не ходила, только недавно поступила в Художественную академию, когда поняла, что это серьезно. Учусь на третьем курсе. Иногда отсутствие специальных уроков сказывается, конечно. Я, например, нестандартно держу кисть».
И правда нестандартно. Когда Карина намечает эскиз очередного портрета, кажется, будто она сжимает карандаш в кулаке. Ну и ладно. В творческом кругу принято быть оригинальными, и эту манеру Багдасарян считают своеобразной фишкой. Сегодня портреты, созданные Кариной, заказывают в России, Греции, Швеции и ОАЭ, грузинское телевидение снимает о юной художнице репортажи, ее картины можно увидеть на тбилисских выставках и сразу их узнать. Вернее, вы сами можете почувствовать их пронзительные взгляды. С картин на вас смотрят пожилые люди — как водится в реальной жизни, разные. В глазах одного читается усталость, другой явно страдает от одиночества, третий боится, наступит ли для него завтра новый день, а четвертый, судя по выражению лица, проживает спокойную старость в окружении детей.
Мало кто поверит, что так точно передавать лица людей Карина научилась сама, с помощью цветных карандашей и акрила. Издалека портреты кажутся фотографиями. «В академии, где я учусь, не особо приветствуют реализм, — говорит Карина. — А мне вдруг этот жанр год назад стал интересен, поэтому я решила учиться сама — читала, смотрела онлайн-уроки, потом искала в интернете интересные фотографии людей и пыталась нарисовать так же. Мне самой мои картины часто не нравятся, я потом смотрю и думаю: ну вот здесь же можно было лучше и здесь тоже, и здесь! А люди говорят, что портреты — точная копия, и люди на них как живые. Наверное, это потому, что я особое внимание уделяю их глазам. Меня многие спрашивают, почему я рисую в основном пожилых. Действительно, я пишу портреты детей, молодых, зрелых людей, еще иногда животных, но это все в меньшей степени. Потому что на самом деле писать пожилых людей сложнее и интереснее. Не забывайте, прежде всего, для меня это был вызов самой себе — я же не умела создавать реалистичные портреты и усложнила себе задачу по максимуму. У людей в возрасте становится глубже взгляд и передать его намного труднее, чем, скажем, детский. Здесь целый спектр эмоций, которые надо уловить. Они столько пережили. В их глазах можно прочесть многое».
Сегодня реализм в творчестве молодых художников Грузии — это целое течение. Карина и еще 6 художников создали общество Mxatvroba Art (в переводе с грузинского — «Искусство рисования»). Интересно, что все художники здесь —самоучки. Тем не менее, их клуб известен уже далеко за пределами в Грузии. Аккаунты Mxatvroba Art в соцсетях привлекают своими портретами тысячи подписчиков. А сначала, когда Карина решила рисовать пожилых людей, далеко не все ее поняли. Ну что обычно рисуют в 20 лет? Творчеству молодых художников сопутствуют восторженность и романтизм. А Карина писала портреты ветеранов Великой Отечественной войны, пожилых родственников друзей. Затем и вовсе стала гулять по Тбилиси, выискивая стариков, просящих милостыню.
«Конечно же, я пишу их портреты только с их разрешения, — говорит Багдасарян. — Не так давно встретила в районе, где я живу, очень колоритного попрошайку. На портрет он согласился, а вот имя свое называть отказался наотрез. В результате получилось символично — по портрету видно, что у человека нет денег, возможно, нет и дома тоже, а название соответствует: «Человек без имени». Знаете, я вообще сама боюсь старости. Но когда я ее рисую, то думаю о другом. Мне хотелось бы, чтобы, глядя на мои картины, люди понимали, что и в старости они будут значимы. И чтобы модели мои чувствовали, что они интересны обществу. Они не одни».
Данара Курманова
