Написать письмо и рассказать о себе меня подтолкнула трансляция В. В. Шахиджаняна «Сумасшедших нет, а есть…». Мне хочется, чтобы люди лучше понимали душевнобольных, их страдания, жалели их. С больными душевными недугами можно жить, если постараться их понять.
Я уже 18 лет на инвалидности. Да, среди вас, умных, целеустремлённых людей, я - инвалид 1й группы, душевнобольной. Испугались? Или возникла неприязнь? В. В. Шахиджанян поднял очень важную тему для многих людей, которых в обществе считают дураками, маньяками, убийцами, боятся их, относятся пренебрежительно: ну, что с него взять, он же псих... Таких и за людей не считают: пожалеют собаку или кошку, а душевнобольного пнут побольнее.
Психдиспансер
Я заболел в 21 год, понял сам, что «крыша съехала», и попросил маму отвести к врачу. После чего был областной психдиспансер с жуткими условиями: 19 человек в палате, кровати с торчащими сквозь матрас железяками, без подушек, одеял (мама мне их привезла) и тумбочек. Кормили, как свиней, но даже этого месива из пустых макарон не хватало. В нашей маленькой палате совсем не было воздуха, так как больные курили в палате, дым ел глаза…
Когда маме разрешили выводить меня на улицу, то я еле ходил, шаркал ногами, как старик. Мама приезжала ко мне через день – от нашего города до больницы было 160 км. А 18 моих соседей по несчастью никто не навещал, поэтому они каждый раз просили маму передать их записки, а взамен обещали делать любую работу. После таких просьб мама плакала. Когда мы с ней сидели в коридорчике и она меня кормила, все, кого приводили к врачу, просили хоть хлебушка. Как только я появлялся в палате с пакетом еды, к нему сразу же кидались соседи, и в одно мгновение всё съедалось.
Потом была комиссия, дали инвалидность. Я понял, что жизнь закончилась. Прогноз был неутешительный: маме сказали, что я буду лежать и смотреть в потолок. Ещё страшнее было то, что в нашем городе психиатр с моим заболеванием не справится, поэтому снова нужно будет ложиться в ту кошмарную больницу.
Спасибо добрым людям
Сначала так и случилось - я был в лёжке. Но мама не могла с этим смириться. Она изучала учебники по психиатрии, приводила специалистов домой. Повезло. Наш провинциальный психиатр оказался неравнодушным человеком, любящим свою профессию и больных. Он долго подбирал мне лекарства и, главное, дозировку. Мне стало легче, но я лежал... Мама привела свою знакомую медсестру, массажистку. Та пощупала мои мышцы и сильно ругалась на маму: надо не врачей слушать, а поднимать парня и потихоньку начинать ходить. Оказывается, у меня началась атрофия мышц, а это уже серьёзный приговор на всю жизнь. Ходить было трудно, но с каждой неделей получалось всё лучше, стала проходить и депрессия…
Рифмачи – не поэты
В нашей семье почти все рождаются с умением рифмовать слова, но поэтов нет. Дедушка считал, что поэт должен писать, чтобы сказать что-то важное людям, а про берёзки, цветочки и облака говорить не стоит, про это и так много пишут. Тогда, в состоянии депрессии, я написал вот что:
Мы у слепой случайности во власти,
Нас ждут кругом ужасные напасти,
Болезни страшные без видимой причины,
Ведь мы совсем непрочны, как из глины.
Сегодня ты здоров и весел,
А завтра сам себя повесил.
Гордился ты вчера своим умом,
А завтра угодил в дурдом.
Землетрясенья, катастрофы,
Аварии, потопы...
Жизнь ненадёжна, так и знай.
И как себя ты не спасай,
Случайность всё ж тебя погубит,
Не думай, что фортуна тебя любит.
Душа — и та от твоей воли не зависит,
Подвержена болезням и она...
Сейчас здорова, а потом больна.
И, если всё же ты болезней избежишь,
Конец один... В предсмертных муках ты лежишь.
Разница между больным и здоровым
Из той страшной, лежачей депрессии меня вытащили. Я живу, читаю, общаюсь только с мамой, люди меня утомляют, я чувствую, что они относятся ко мне с опаской, недоверием, как к недоумку. Вся беда в том, что шизофреник, как оголённый нерв, ему не важны слова, которые говорят, но он очень остро ощущает эмоции говорящего, его отношение.
На людей я не обижаюсь, сам не знаю, что в моей голове будет происходить дальше. Может быть, всё хорошо, пока у меня дома тепличные условия, нет стрессов, нет скандалов. Когда я слышу, как за стеной каждый день ругаются соседи, то понимаю разницу между душевнобольными и здоровыми. Здоровые ругаются, но через час уже не помнят, из-за чего, а, например, я после такого скандала оказался бы в дурке. Сначала я мечтал жениться, но после того, как в соседней квартире поселилась молодая семья, понял, что так не смогу. Я не смогу, чтобы на меня кто-то орал, обзывал всякими словами, воспитывал... Если на молодого, красивого, работящего парня так орут, то что будет со мной, инвалидом?
Когда мама вышла на пенсию и купила компьютер, то мы его освоили и жизнь изменилась. Раньше я мог только читать книги, а сейчас передо мной весь мир. Нет общения... Но оно меня утомляет. Я решил написать, но после этого буду долго мысленно разговаривать с читателями, начнётся мысленная жвачка, придётся пить больше таблеток...
Беда нашего общества
Люди боятся обращаться к психиатрам, боятся говорить о своём диагнозе. Это беда нашего общества. Многие, если бы вовремя показались специалисту, избежали больших проблем в дальнейшем. А ведь часто всё начинается с банальной депрессии: родственники пытаются расшевелить, заставить что-то делать, развеселить, злятся от того, что лежишь и ничего не делаешь…
Далёкие от медицины люди не понимают, что депрессия — это не плохое настроение, а уже болезнь. Из-за незнания у истощенного депрессией человека, на которого постоянно «наезжают» родственники, происходит сильнейший стресс, и он уже неуправляем. У него срыв, а дальше стационар, приговор - инвалидность.
Я 16 лет читаю книги по психологии, психиатрии, уже во многом разбираюсь. Читаю, чтобы лучше понять своё заболевание, как с ним справляться, чтобы как-то поддерживать в форме мозг. Хотя ухудшения уже чувствую: не знаю, какое число, месяц, день недели. Врач говорит, раз времена года знаю, то с моим диагнозом это уже хорошо, что столько лет продержался.
Самое страшное – остаться без лекарств
Если бы не лекарства, меня бы не было в живых. Тогда в стационаре меня, возможно, перекормили лекарствами, а может быть, так и надо было. Когда я осознал своё заболевание, если бы не был в лёжке, то, скорее всего, оказался бы в петле, всё неоднозначно... Сейчас я пью таблетку раз в день, по будильнику, когда состояние ухудшается - пью больше таблеток. Пробовал не пить, состояние резко ухудшилось, чуть не загремел в стационар, а это страшно. Психически больные - полностью бесправные люди, даже если пожалуются, никто к ним серьёзно не относится. Я хожу в магазин, в аптеку, получаю мамину и свою пенсию по карточке, сам хожу ко врачу, стараюсь подолгу ходить по городу.
Самое страшное для меня — остаться без лекарств, я пробовал, это ужасно, начинаются бесконечные сериалы в голове, они не останавливаются, а события всё разворачиваются и разворачиваются, сна нет, мозг лихорадочно работает и остановиться не может, это очень мучительно.
Таблетка — спасение. Всё затихает, я могу читать, слушать музыку, смотреть ролики, петь под караоке, крутить педали велотренажёра, помогать маме. Мне повезло, меня любит и понимает мама — только поэтому я 18 лет не лежал в психдиспансере. У нас дома очень спокойно, мы никогда не ссоримся, если я что-то не хочу, мама не настаивает, она понимает, что в данный момент я не могу это сделать, что сделаю потом, когда меня оставит в покое какая-то засевшая в мозгу мысленная жвачка.
Задумавшийся пожизненно
Я не могу долго смотреть ТВ, мама выключает телевизор. Свои передачи и музыку она слушает в наушниках по Интернету, наши вкусы не совпадают, я тоже свою музыку и передачи в наушниках слушаю, чтобы ей не мешать. Говорят, что внешне я не похож на душевнобольного, просто идёт о чём-то задумавшийся человек, но это только внешне, я — задумавшийся пожизненно, поэтому и пью таблетку по будильнику, иначе провалюсь в задумчивость и забуду, а потом будет очень плохо. Когда мама болеет, я ставлю кастрюлю и завожу будильник. Теперь мультиварку купили, микроволновка есть, уже легче, они сами отключаются…
Что мне повезло с мамой, я понял в больнице, когда посмотрел на брошенных родственниками несчастных больных. Если бы их не бросали, они бы не озлобились. Им ведь очень плохо, болезнь тяжёлая, а их выбросили из жизни, не поддержали. Если бы поддержали и пожалели, они бы были другими.
Своим письмом я хотел сказать, что душевнобольные —такие же люди, как все остальные. Нам хочется, чтобы нас не презирали, а относились с участием. Мы живём среди вас, мы — часть общества, мы другие, но мы — люди.
***
Иосиф Бродский
Не выходи из комнаты, не совершай ошибку.
Зачем тебе Солнце, если ты куришь "Шипку"?
За дверью бессмысленно все, особенно — возглас счастья.
Только в уборную — и сразу же возвращайся.
О, не выходи из комнаты, не вызывай мотора.
Потому что пространство сделано из коридора
И кончается счетчиком. А если войдет живая
Милка, пасть разевая, выгони, не раздевая.
Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло.
Что интересней на свете стены и стула?
Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером
Таким же, каким ты был, тем более — изувеченным?
О, не выходи из комнаты. Танцуй, поймав, боссанову
В пальто на голое тело, в туфлях на босу ногу.
В прихожей пахнет капустой и мазью лыжной.
Ты написал много букв; еще одна будет лишней.
Не выходи из комнаты. О, пускай только комната
Догадывается, как ты выглядишь. И вообще инкогнито
Эрго сум, как заметила форме в сердцах субстанция.
Не выходи из комнаты! На улице, чай, не Франция.
Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были.
Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели,
Слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся
Шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса.
Дмитрий Н., Смоленская область.
