Я пишу киносценарий про итальянского режиссёра и тем самым вызвал недоумение у своего коллеги:
Чудной ты. Я вот пишу про своих сверстников, про то, в чём разбираюсь, а ты про какого-то итальянского дядьку из прошлого века.
Он добавил, что это интересно, но я спросил:
А почему из-за этого он не может быть мне близок, учитывая, что я прочитал уйму материала, посмотрел все его фильмы, прочитал стихи, романы, эссе, послушал все интервью и видел его актёрские работы? Мы говорим с тобой на одном языке, но этот "итальянский дядька" мне роднее и знакомее, чем ты.
Он начал уповать на то, что я ни разу не был в Италии и не знаком с этой личностью, а это важно, ведь ладно если бы он умер на днях, но он умер во второй половине XX века.
Мы сидели на репетиции спектакля о португальской королеве Инес Де Кастро, и я спросил:
Скажи, а вот эти все люди, включая режиссёра (Дениса Азарова), они что, все тут португальцы? Или они должны быть таковыми, чтобы их зацепила история, которую они хотят рассказать? Не нужно быть чёрнокожим рабом на плантациях, чтобы сопереживать его участи, а если я могу сопереживать, значит я могу и понять.
После этого мой собеседник замолчал за неимением аргументов . Он лишь снова напомнил о том, что здорово, что я интересуюсь не нынешним, а прошлым.
И опять я подумал, что прошлое не отменяет того, что ничего не изменилось и, даже наоборот, ещё актуальнее, чем какое-нибудь современное произведение, потому что оно прошло временем.
И опять мы возвращаемся к очень серьёзному разговору о том, что все разграничения на национальности и гражданства – это фикция, которая провоцирует на международные конфликты, ксенофобию, расизм, войны, санкции, эмбарго и так далее...
Не нужно переносить всё то, что пережил Иисус, чтобы сопереживать его боли.
Достаточно просто иметь ясный ум, открытое сердце и... не иметь предрассудков.
Сергей Брыляков
