Следующий текст и темы, которые в нём раскрываются, могут показаться вызывающими и даже тошнотворными. Слабонервных я предупредил.
Помню, как одна актриса сказала классную вещь о фильме «Сало, или 120 дней Содома» Пьера Паоло Пазолини:
Это тот фильм, где надо просто отключиться от восприятия, не пропуская через себя негативную эмоциональную волну, и смотреть на это просто как на произведение искусства.
И, конечно, она права. Ведь удивительно, но на качество восприятия фильма, это не повлияет.
Можно ли смотреть на акт копрофагии, содомских извращений или убийств, не испытывая при этом отвращения? Это возможно. Главное – абстрагироваться.
Лучший способ – не перекладывать на себя и на свою действительность.
И, разумеется, помнить, что это просто кино.
Экскременты, которые поедали персонажи пазолиниевского фильма, были на самом деле шоколадом и апельсиновым мармеладом. Согласитесь, что это забавно, когда ты видишь перед собой картинку и знаешь истину.
Например, когда девушка, которая смотрит фильм и видит, как умирает собачка, я напоминаю ей, что это фильм и с собакой всё хорошо. И как бы правдоподобно ни выглядела смерть собаки, я привожу реальный довод: сообщество по защите прав животных засудило бы создателей этого фильма, и кадров, а, возможно, и всего фильма, просто не было бы.
И это помогает. Отдаляя от себя эмоциональный фон, но при этом всё равно получаете энергию фильма, потому что мозг отключить нельзя. Мы всё равно перерабатываем информацию. Так, собака умерла, окей, но при этом добавляем: «Собака умерла, но не по-настоящему, ведь это фильм».
Такого рода эмоциональный контроль очень полезен.
Следующее читать беременным и впечатлительным не следует!
Я сейчас играю в спектакле в Электротеатре, где Юлия Ауг играет Инес Де Кастро – реальную португальскую королеву, признанную посмертно.
Вдаваться в подробности не буду, но важно то, что этот спектакль построен на её дневниках и сказать, что там переизбыток подробной физиологии – это ничего не сказать. Конечно, текст написан мастерски. Красивейшие и мощные, почти поэтические сравнения радуют слух, как текст Шекспира, скажем.
«По моим щекам текли слёзы размером с голубиное яйцо, не разбиваясь...»
«Ребёнок кусал мои соски так, будто в них зашито по два драгоценных дуката» – и так далее... Но так уж вышло, что я присутствую на сцене постоянно и вынужден слушать текст полностью, а текст, наполненный, повторюсь, подробностями разного рода физиологий, содержит в себе разговор о беременности женщины. Причём трижды. Причём во время одной беременности ребёнок уже мёртвый в чреве Инес Де Кастро.
«Я потеряла его» – говорит она и начинает рассказывать как именно, что она испытывает, что схватки длились несколько часов, но плод даже не думал появляться, она была далеко от города и рядом нет лошадей, чтобы доставить её, как вокруг неё несколько слуг советовали разные методы извлечения ребёнка, а на дворе, кстати, средневековье. Четырнадцатый век. Можете себе представить, как это происходило и какие советы давали.
«Дави на неё, на живот дави!» – кричит кто-то. Ребёнок уже мёртвый и его приходится столовой ложкой извлекать из лона женщины, которая уже потеряла сознание от боли. Ложка застревает в расковырянном теле ребёнка и так далее, далее, далее...
И можно было бы уже сойти с ума, потому что слушаю я этот текст каждый день на репетициях и в один момент, когда я вслушивался в текст в очередной раз, представив, а как бы я это сыграл или прочувствовал, то есть с актёрской точки зрения, то чуть не заплакал, ведь за спиной у нас чёрно-белая видеопроекция малыша в утробе матери, и акт рождения уже не кажется чем-то прекрасным. Он выглядит, как проклятие, которое должна перенести женщина, потому что её король захотел ещё одного младенца, но потом я собрался, подумав, что это всего лишь спектакль. Более того, режиссёр делает умную вещь. Он не заостряет внимание на и без того тяжёлом тексте, а заставляет читать актрису это так же, внимание, отстранённо, не пропуская через себя.
И зрителю становится легче. Ему будто каждую секунду напоминают, что это спектакль, и он помнит об этом благодаря такому режиссёрскому решению.
И это полезное качество и в жизни. Не принимать всё близко к сердцу, ну или принимать, но только тогда, когда сам этого захочешь.
Сложно смотреть на последствия концлагерей и сажу Бухенвальда, но смотреть необходимо. Так мы становимся сильнее, так мы становимся мудрее, потому что понимаем, что такого повториться не должно.
Сергей Брыляков
