Россия зарастает мусором. По данным Greenpeace, только под официальные полигоны в стране уже отведено более четырех миллионов гектаров. Это больше, чем территория Албании, Бельгии или Нидерландов. И если ситуация не изменится, то уже через несколько лет российское «мусорное море» достиг размеров более крупных государств: ежегодно оно прирастает площадью, которую могли бы занимать вместе взятые Москва и Петербург.
Несмотря на пугающую статистику, приоритетным способом «утилизации» отходов остается их складирование. И хотя весенние митинги в Волоколамске и других городах показали, что мусорный кризис запросто может обернуться политическим, пока это привело лишь к тому, что столичный мусор стал головной болью других регионов. В частности, из Москвы его планируется везти в Архангельскую область.
Справедливости ради нужно отметить, что альтернативы безразборному хранению отходов все-таки начали обсуждаться. В нескольких регионах планируется строительство специальных заводов, которые должны будут принимать на переработку мусор из крупных мегаполисов. Однако подобные проекты рискуют вызвать не меньше споров и протестов, чем переполненные свалки.
В частности, скандал уже разгорается вокруг проекта мусороперерабатывающего завода на севере Петербурга. Напомним, сейчас город отправляет отходы в соседнюю Ленинградскую область. Собственные полигоны уже давно переполнены и закрыты, хотя до сих пор дают о себе знать — удушливая вонь продолжает преследовать жителей близлежащих районов.
Областные пункты приема мусора также вызывают массу нареканий. По словам экологов и активистов, большинство из них давно устарели и по сути представляют собой обычные свалки, угрожающие окружающей среде. Особо критичная ситуация сложилась вокруг полигона «Красный бор», принимающего наиболее опасные отходы. Жители Ленинградской области ситуацией, мягко сказать, тоже недовольны — им хватает собственного мусора. Но пока что выражают протесты преимущественно в соцсетях.
Казалось бы, новый завод должен стать шагом на пути решения мусорной проблемы в регионе. Тем не менее, акции против строительства собирают не меньше участников, чем митинги, агитирующие за закрытие свалок. Дело в том, что по проекту часть отходов — в том числе принадлежащих к категории опасных — планируется сжигать. А это обстоятельство вызывает немалое беспокойство местных жителей.
Между тем примеров, когда технологию сжигания активно используют и даже извлекают из нее доход, более чем достаточно. Так, крупнейший финский завод в городе Вантаа под Хельсинки за счет сжигания мусора производит тепло и электроэнергию для соседних районов. При этом жилые дома расположены в непосредственной близости от предприятия. В целом в Финляндии сжигается около 50% всех отходов.
О том, как работают аналогичные заводы в Германии, «Росбалт» недавно рассказывал здесь. Значительную часть мусора сжигают в Швейцарии — одной из самых экологически чистых стран мира. А мусоросжигательный завод в центре Вены и вовсе считается такой же местной достопримечательностью, как готический собор святого Штефана.
Без сомнения, у мусоросжигания есть ряд особенностей, без учета которых завод рискует стать угрозой гораздо более страшной, чем свалки. В первую очередь, данная технология требует дорогостоящих фильтров, которые, к тому же, нужно регулярно менять. Если этого не делать, в воздух начнут поступать тяжелые металлы и диоксины, крайне опасные для здоровья. Кроме того, после сжигания остается токсичная зола — ее придется хранить на специальных полигонах. Но если соблюдать все нормы, то, по заверениям специалистов, выбросы вредных веществ практически сводятся к нулю и соседство с заводом становится полностью безопасным.
Теоретически, такие технологии могут работать и в России. Однако пока перспектива их внедрения вызывает ожесточенный отпор.
Причем основная причина кроется не в заботе об экологии, а в недоверии россиян к власти и бизнесу. В европейских странах все подобные предприятия открыты для общественного контроля, поэтому местным жителям предельно понятно, что происходит у них под боком. В России же велика вероятность, что принципы работы завода останутся для населения тайной за семью печатями. Как следствие, люди боятся, что на их здоровье попросту сэкономят, а проконтролировать процесс будет невозможно.
Экологи и активисты настаивают, что «мусорное дело» сдвинется с мертвой точки только с введением системы раздельного сбора отходов, которые впоследствии будут отправляться на переработку. Это, конечно, потребует времени и большой работы, но в перспективе — абсолютно реально. По крайней мере, корень проблемы точно не нужно искать в «российском менталитете». Еще несколько десятилетий назад жители европейских стран точно так же, как и мы сегодня, бросали весь мусор в одно ведро. Но в итоге перестроились — и гордятся результатами.
В Петербурге, кстати, уже есть дворы, где усилиями местных активистов налажен сбор отходов в разные контейнеры — с последующей отправкой на небольшие мусороперерабатывающие предприятия, о существовании которых большинство горожан даже не догадывается. Понятное дело, на весь мегаполис их мощностей не хватит, но пока они испытывают дефицит «сырья».
А городские власти тем временем продолжают раздумывать, что же делать с мусором. Месяц назад исполняющий обязанности губернатора Петербурга Александр Беглов отложил строительство большого мусороперерабатывающего завода на неопределенный срок — чтобы разобраться с возможными технологиями утилизации твердых отходов.
Неясно, как долго в итоге продлится пауза. Между тем экологи настаивают, что попытка отложить проблему в «долгий ящик» неизбежно приведет к мусорному коллапсу. По их оценкам, через три-четыре года полигоны в Ленобласти окажутся переполнены. Так что времени осталось не так много.
При этом если решение будет приниматься за закрытыми дверьми и без учета мнения местных жителей, мусорные бунты могут стать серьезной проблемой уже для Северной столицы.
Татьяна Хрулева
