Нет ничего вечного. Со временем все меняется. Даже День Победы.
У него совсем не тот вкус, что был двадцать лет назад.
Да что там двадцать! Даже десять лет назад он был другим. Более натуральным, что ли.
Сейчас стал
Живые и яркие воспоминания стерлись от времени. Живой и яркий День Победы тоже стерся. Вместо него — набор «победных» ритуалов: устроить такой парад, чтоб все содрогнулись от нашей мощи, раздать ленточки, показать по телевизору раскрашенного Штирлица…
Говорят, его раскрасили, чтоб дети посмотрели, а то они не воспринимают черно-белые фильмы, им надо в цвете.
Штирлиц был героическим, стал смешным. Не оттого, что его покрасили. Просто время стало другое. А то, прежнее время, когда легко верилось, что у Советского Союза могли быть такие разведчики — прямо в логове, — оно ушло.
Штирлица раскрасили, и то, что раньше смутно ощущалось, превратилось в осознанную реальность. Миф умер. Нет ничего вечного.
«В бой идут одни «старики» тоже раскрасили. Но я их все равно никогда не смотрю, потому что плачу.
Еще я плачу, когда по телевизору показывают ветеранов.
Как они состарились! Уже ничего не могут толком рассказать. Говорят, как на сцене, заученными, книжными словами. Скоро уйдут, и тогда совсем никого не останется.
Год от года День Победы становится все более пафосным. Чем меньше ветеранов, тем больше пафоса. Чем больше пафоса, тем меньше памяти.
Память живет три поколения — до тех пор, пока живы последние очевидцы событий. Потом она превращается в учебник истории.
Мое поколение — третье. Оно лично знало людей, которые воевали, — в основном собственных дедушек-бабушек и их друзей.
Наши дети их уже не знали, и раскрашенный Штирлиц не поможет им обрести ту память, то ощущение войны, которое кое-как еще хранили мы, их родители.
Ничего с этим не поделаешь. Одно время ушло, пришло другое. День Победы теперь занимает примерно такое же место, как «Евровидение».
Прекрасные девушки привязывают на сумки полосатые ленточки, но в упор не видят ветерана с палочкой. Не уступают ему место. Уступают тетки пенсионного возраста.
Меня ужасно раздражают эти ленточки. Их же завязывают по любому поводу. Как футбол — так ленточку. Как хоккей — так ленточку. Как День Победы — так ленточку.
Я понимаю, что это легкий и необременительный способ выразить благодарность ветеранам. Но мы все-таки должны им больше, чем ленточку.
Накануне праздника радио ликовало: «Все ветераны Северного округа Москвы ко Дню Победы получили квартиры!»
Президент пообещал к
Люди отвоевали страну, а потом всю жизнь ждали, пока государство им даст квартиру, ютились в комнате с детьми и внуками. Если можете сейчас наконец дать жилье тем, кто еще жив, — дайте. Но
Раньше я сочувствовала ветеранам. Страшную войну прошли, нечеловеческую тяжесть на себе вынесли. Неужели они не заслужили того, чтоб остальную жизнь прожить в достатке?
А теперь я думаю: нет, не надо им сочувствовать. У них была хорошая жизнь. В ней был День Победы. Настоящий, горький и сладкий одновременно, а не такой, как сейчас, — с правильным, но
Дальше, наверно, будет еще хуже. В том смысле, что вкус станет еще более химическим.
Появятся новые фильмы о войне с фантастическими сюжетами — современные, динамичные, со спецэффектами и сверхчеловеками.
Парад превратится в многочасовое шоу с живыми картинами. На Красной площади будут изображать танковое сражение под Прохоровкой и бои за дом Павлова в Сталинграде.
В канун праздника по телевизору будут показывать последнего живого ветерана, обнаруженного журналистами в заброшенной деревне, и президент будет дарить ему
Старые мифы о войне умрут. Родятся новые мифы. То, что раньше смутно ощущалось, станет реальностью, и День Победы окончательно превратится в китч на тему войны.
Когда ты из третьего поколения, это кажется
Ведь нет ничего вечного. Со временем все меняется. Даже День Победы.
Юлия Калинина
